За него все решили. Цинично и быстро, не заботясь, по обыкновению, о его собственных мыслях и желаниях. За него решили и словно тем самым облегчили его судьбу; прекратили его метания, внесли ясность в завтрашний день; перекрыли ему дорогу. Перекрыли кислород, отрезали любую, даже самую малейшую вероятность на то, что у него рано или поздно получится вернуть расположение Габриэль. В груди вдруг стало пусто, в голове как будто перевернули страницу. Пальцы небрежно пережимали сигарету, готовую вот вот сломаться от нервозных движений. В горле пересохло. Он не то, чтобы не верил, в то, что это происходит. Он верил и знал, он был предупрежден, что такой момент рано или поздно настанет. Когда Торфинн расстался с Габриэль на своем последнем курсе он точно знал, что у них нет будущего. Но когда он спустя несколько лет увидел ее снова, то в нем зародились сомнения. Не в верности своих поступков, но в жизненности своих размышлений. Быть может, все не было потеряно? До ее появления в кабинете отца он считал, что это не более, чем подростковая влюбленность, его личная одержимость, которая скоро пройдёт. Он ошибался. Только теперь это не имело никакого значения.

Его окликнул голос, Финн почти вздрогнул, улавливая в тоне знакомые ноты. Отдаленно знакомые, словно размноженные и вставленные в чужой красивый рот. Неспеша обернулся, понимая, что сердце зря упало в пятки, это была не Габриэль. Да и с чего бы ей к нему выходить, это время давно прошло. Слишком давно. Глаза мага наблюдали за Эстель, он взял из ее рук бокал, про себя усмехнулся, что как минимум один плюс в их семейной жизни будет. Уж лучше пить вместе, чем одному или под неприятные раздражающие звуки нервной пилежки, скулящей и занудствующей о вреде алкоголя. Мать часто ворчала на отца, когда тот наливал себе слишком, по не мнению, много. Роули, это должно было быть очевидно, не планировал ограничивать себя в алкоголе. Ни в браке, ни, особенно, в ближайшее время.

- Да, все вышло весьма неожиданно, - Финн повернулся к Эстель и взглянул на нее сверху вниз. Почти одного роста с сестрой, миндалевидные сияющие мокрой зеленой травой глаза, шоколад волос, молочный, не белый, как у Габриэль. Они были очень похожи, в жестах и манерах, в выражении некоторых эмоций. Они были подругами, насколько Торфинну было известно, общались часто и близко. Значит их схожесть, помимо очевидности родства, не должна быть для него удивительной. Маг ощущал себя уверенно. И причину этого он понимал. Перед ним стояла невероятной красоты девушка, молодая, яркая. Новая для него. И ему ничего не нужно было делать для того, чтобы ее завоевать. Не нужно было ничего придумывать, никого изображать, никак изгаляться перед ней. Она уже ему принадлежала. А он принадлежал ей. Чувство свободы вести себя так, как ты хочешь (естественно наедине), а не так, как должен - оно приятно заполняет пустоту в груди. Роули чувствовал, как будто в момент у него отняли все, что было, по его мнению, ему дорого, но тут же вложили в его душу что-то новое, что гарантировано должно подарить ему почти ту же приятную полноту жизни.

Она отметила, что обратила внимание на его озадаченность новостью. Может быть она ждала, что он что-то знал об этом? Отец и правда посвящает сына почти во все свои дела, безгранично ему доверяет. Но, как оказалось, это касается далеко не всего. Торфинн кивнул на предложение Эстель выпить, спокойно, но слегка удивленно отнесся к ее просьбе дать ей закурить. Зажал между губ сигарету и подкурил от палочки. Убедился, что та зажглась, протянул Гринграсс. Для себя взял вторую из пачки.

- Ты можешь курить, если хочешь. Но только со мной, пожалуйста, - Роули почувствовал, что неоднозначную фразу следует объяснить. - С новым статусом мы приобретаем совсем иной вид, на нас будут смотреть иначе. И если кто-то сделает тебе замечание по поводу курения, то отвечать на это должен я. А не ты. - картина брака в голове Финна всегда складывалась абсолютно однозначная. Он не искал в отношениях сложностей, он не хотел бы, чтобы его жена, его сокровище, его любовь, его нежная и ласковая супруга была вынуждена держать ответ перед кем-либо от лица их семьи. Не важно, насколько серьезным был бы вопрос, в его понимании она не должна испытывать беспокойств относительно семейных дел и защиты их статуса. Она должна поддерживать репутацию фамилии своим видом, ухоженностью дома, воспитанностью детей и счастливым лицом. И Финн хотел, чтобы счастье на ее лице не было искусственным, он и правда жаждал подарить это настоящее ощущение будущей миссис Роули. Всегда хотел сделать её счастливой.

Им еще предстояло узнать друг друга. Будет это происходить маленькими шагами или сразу, как в омут, они нырнут с головой. Удастся ли у них сблизиться, получится ли взрастить на пустом голом поле какие-то чувства? Смогут ли они стать хотя бы друзьями? Финну бы не хотел, чтобы при виде его миссис Роули отворачивала бы лицо. Он бы не хотел, чтобы она радовалась, когда он задерживается на работе или отправляется в очередную командировку. Он еще не знал, какие мысли по поводу семейной жизни таит в себе эта шоколадная голова, но отчего-то, заглядывая в ее мечтательные глаза, смотря на легкость ее движений - Мерлин, она же только вчера переступила порог школы! - он верил, что они придут к взаимопониманию. В ту секунду, как Торфинн подумал о ее возрасте и об окончании школы, он осознал, что на него возложили сегодня огромную ответственность.
Габриэль сразу после школы отправили в Министерство, она была под боком у нужных и важных людей, она пробивалась наверх, она старшая сестра, которая зарабатывала для себя место в будущем мире не только своей красотой, но и умом. Но Эстель, почему-то, не позволили распоряжаться своей жизнью таким образом. Хотя она, в отличие от Габи, хотела работать в Министерстве. Какая вышла ирония. И теперь мистер Гринграсс буквально вложил в руки Торфинна руку своей дочери, обозначая, каким именно он видит ее будущее. Стоило бы поговорить с новоиспеченным родственником, наверняка тот захотел бы дать Финну несколько наставлений; объяснений своего видения того, что будет происходить дальше.

Роули взял бутылку вина из девичьей руки, она, понимая, к чему он клонит, быстро допила остатки шампанского из бокала. Финн не сводил с нее изучающего взгляда, налил в свой рокс вина, в ее фужер - тоже. Вот так просто, против всякого этикета и формальностей. На балконе поместья, в пальцах у каждого по сигарете. Славная картина, достойная запечатления для семейного архива. Маг легко соприкоснулся стеклом своего бокала с бокалом Эстель, мягкий звук тут же поглотился порывом ветра, растрепавшим волосы девушки. Он сделал большой глоток и после поджал окрасившиеся от вина губы.

- Я надеюсь, что ты не боишься. - Он не был силен в красноречии, но попытается объяснить, что имеет ввиду, - Мне пока сложно представить, как это будет, но я не буду причинять тебе вред. Или делать что-то против твоей воли намеренно. Я... - как бы он описал себя? Как он будет себя вести? Наверняка Габриэль многое рассказывала о нем своей сестре. В том числе и о его неприглядном поведении. - У нас обоих есть долг. - Семейный, теперь их общий друг перед другом долг. Торфинн намеком пытался сказать также о своей принадлежности, которая тоже влияет на многие его поступки, - И я часто поступаю руководствуясь именно этим. - Теперь он должен не только Пожирателям, не только отцу, как наследник своего рода, но и будущей супруге. Теперь он должен Эстель.

Маг бросил мимолетный взгляд в сторону гостиной, за тёмным стеклом полуоткрытых дверей он видел пустующий стол и комнату. Он подсознательно искал глазами Габриэль, но сознательно понимал, что ему не стоит этого делать. Что она не стала бы смотреть, не стала бы подслушивать. Еще один глоток окрасил губы, глубокая затяжка вскружила голову. Роули поставил стакан на перила и взмахнул палочкой, спустя недолгое ожидание в его руку приземлился небольшой предмет. Бархатная коробочка, тёмно-бордовая, старинная, со вставками из вычурных причудливых золотых элементов. Он достал содержимое, взглянул исподлобья на Гринграсс, протягивая ей открытую ладонь, попросил вложить в нее ее руку. Девушка повиновалась и через несколько секунд на ее пальце сверкало фамильное кольцо семейства Роули.

- Думаю, так будет правильно, - Торфинн нежно сжал в своей руке ладонь Эстель, как завороженный упираясь взглядом в блеск драгоценного камня.

Подпись автора