Спокойная Шотландия, ничто не тревожит тишину твоих холмов. Кажется, даже если бы эту тишину сейчас разрезал крик, он тут же потонул бы в безмятежности полей и гор, которым нет края. Широки твои поля чертополоха, глубоки твои озёра. Что скрывается там, на дне?
На дне долины, в которую они аппарировали скрывался дом. В глубине дома скрывался человек. А в глубине человека — маленькое, трусливое сердце предателя. На него-то они и пришли посмотреть.
Молодые люди стояли молча и внимательно слушали, пока Трэверс давал им последние наставления. Интонации пожирателя были мягкими, но за этой мягкостью чувствовалось железное нутро. Эван наблюдал за ним, пытаясь понять, почувствовать, что спрятано внутри у этого человека. До этого его близкое знакомство с «взрослыми» слугами Тёмного лорда ограничивалось, в основном, Лестрейнджем, которым он бесконечно восхищался. И, конечно, собственным отцом, в отношении которого у Эвана восторг всегда перемешивался со страхом. Трэверс был совсем другим, не похожим ни на кого из них. Пугал ли он Эвана? Нет, только вызывал потребность насторожиться. Быть начеку. Судя по тому, что Эван слышал о Киллиане Трэверсе, тот был страшным врагом, достойным союзником и мог стать ценнейшим учителем для молодого поколения.
А лучшие учителя всегда знают, что ученикам нужна определённая степень свободы, чтобы научиться. Молодые люди отправляются следом за Киллианом, когда тот аппарирует к маленькому неприметному домику.
Обычно поручения Тёмного лорда всё же требовали определённой степени самоконтроля. В этот раз, казалось, своих внутренних чертей можно было спустить с поводка, но Эван не собирался разбрасываться заклинаниями с порога.
Он заходит внутрь, кидает взгляд на дёшево обставленную комнату, морщится от грязи. Или это просто дешевизна так отдаёт неаккуратностью? Его взгляд останавливается на маленьком мужчине в углу. Это он от страха так уменьшился или правда человек некрупный?
Эван смотрит на то, как Мальсибер разговаривает с напуганным сжавшимся человечком. На губах Эвана застыла улыбка, на лице — застыла чёрная маска. Она скрывала его черты, точно так же и всё человеческое, что в нём было, на сегодня было глубоко спрятано, закрыто плотным слоем темноты.
Мужчина, которого они навестили, такой жалкий, что Эван начинает терять интерес, рыдания высыпаются из него вперемешку с умоляющими словами: одно, другое, третье…
Но ситуация становится интереснее, когда с рыданиями из него вырывается заклинание красной вспышкой.
— Stupefy!
Эван дёргается, поднимая палочку, но Энтони оказывается быстрее, — один взмах, — и он успевает закрыться щитом.
Другой взмах принадлежал уже Эвану. Expelliarmus, — короткая жёсткая палочка отлетает в сторону.
Эван садится на корточки перед мужчиной, внутри клокочет злость.
— На вашем месте, я молил бы о смерти, мистер МакФасти, — спокойно замечает он.
Третий взмах палочки слегка касается одежды волшебника, отодвигая в сторону отворот его мантии. Отвратительные, дешевые тряпки.
— Inflamarae, — произносит Эван, пробуя слово на вкус. Направляет палочку на одежду мужчины и предчувствует, как вместе с запахом жжёной ткани придёт запах жжёного мяса.
Поломанные детьми игрушки с открученными ногами и руками. Ах, если бы вы могли кричать! Никто больше не умилялся бы светлым детским душам.

Подпись автора

Le seul moyen de se délivrer d'une tentation, c'est d'y céder…Единственный способ избавиться от искушения — поддаться ему.