Настроение ведьмы с минувшей ночи колеблется где-то на отметке «отвратительно», сказываются не только усталость, но и вечерне-ночные события, и Минерва с самого утра хмурится больше обычного. И попадающиеся ей на глаза ученики робеют и стараются как можно скорее скрыться из её поля зрения.
В желании отвлечься и переключиться мысли с одной проблемы на другую, МакГонагалл ещё до завтрака перечитывает те эссе, что ей на днях передал профессор Биннс. Тема кажется смутно знакомой, и где-то на донышке памяти поднимают илистую взвесь далекие воспоминания о том, сколько времени она скоротала в библиотеке, чтобы написать собственное эссе по этой и множеству других тем. Сколько в принципе боли ей причиняла история магии, потому что душа Минервы всецело принадлежала магическим практикам, и только по ним она с удовольствием была готова терпеть любую нудную теорию. Потому что теория рано или поздно переходила к действиям и заклинаниям.

Позже за завтраком Кассандра бросает ей фразу, которую Минерва больше по привычке, чем из-за невнимательности, едва не пропускает мимо ушей. Не из-за неуважения к коллеге, а потому что в словах прорицательницы порой кажется бессмысленным искать смысл. Либо её подсказки бывают настолько туманны, что будущее от них яснее и четче не становится.
Но что, если Минерва и правда усложняет ситуацию?

У неё на руках есть эссе и имена авторов. Можно вызвать каждого для разговора и выяснить, откуда они брали информацию, а потом уже, узнав источник, решить, что с этим делать. Это какая-то книга или копия эссе кого-то из учеников прошлых лет, склонного к сочинительству?
Вот только едва ли это не делал сам профессор Биннс, а странные однообразные работы всё продолжают появляться.
Так в чем дело? И есть ли смысл кошмарить учеников приватными беседами за закрытыми дверьми её кабинета?

Возвращаясь к этим мыслям на протяжении всего дня, Минерва приходит к мысли, что Кассандра что-то знает. И вообще будет удивительно, если нет. И, может, это и есть тот самый простой путь, на который она намекала ещё за завтраком?
С завершением последнего урока ведьма направляется в другое крыло замка, поспешив, чтобы застать профессора истории магии в своей аудитории.
— Профессор Биннс, добрый вечер, — МакГонагалл заходит в пустой класс, не задерживаясь в дверях. 
— У меня есть мысли по поводу тех эссе и предположение, что найти первоисточник проблемы нам поможет Кассандра, — и тут же поправляется, чуть смутившись, — то есть, профессор Ваблатски. Составите мне компанию?
Скорее всего, Катберту будет интересно узнать, в чем кроется корень этого маленького зла.

На вполне логичный и закономерный встречный вопрос Минерва только чуть щурится и хитро улыбается. Пожалуй, несколько лет назад она бы и сама усомнилась, что такая дисциплина — если только этот предмет можно назвать именно так — как прорицание может им чем-то помочь. Но чуть более близкое, насколько это вообще возможно с учетом того, насколько они разные и непохожие, знакомство с Кассандрой помогло МакГонагалл пересмотреть некоторые свои взгляды, казавшиеся такими же монументальными, как законы её любимой трансфигурации.

— Ваша проблема существует уже не один год, — замечает ведьма и замирает в дверях, пока призрак ровняется с ней, — полагаю, что это достаточный срок, чтобы придать ей хоть немного значимости. Да и, — пропустив Катберта вперед и только после этого закрыв дверь в класс, Минерва пожимает плечами, — признаться честно, мне и самой интересно, что из этого может получиться. Но для нестандартной ситуации подойдет нестандартное решение. Нам в учительскую.

Для некоторых вещей не нужно видеть будущее и владеть навыками прорицания — достаточно знать привычки своих коллег, превращающиеся за годы в своеобразный ритуал. Так Кассандра хоть и не часто посещала их общество в учительской днем, но всегда спускалась с верхушки Северной башни в крайнем случае за час до ужина, чтобы после неспешно пройти в Большой зал.
И даже если они не встретят Кассандру сразу, то это случится в ближайшее время.

Но им повезло. Или дело не в везении?

Хоть профессору Биннсу и не доставляют каких-либо проблем физические преграды, но Минерва скорее из необдуманного рефлекса придерживает перед ним открытой дверь учительской. А после проходит в помещение сама и тонко, но в меру душевно — насколько понятие душевности вообще сопоставимо с образом декана Гриффиндора — улыбается встреченной там ведьме.
— Профессор Ваблатски, вы нас ждали?

Отредактировано Minerva McGonagall (2025-06-24 14:43:36)

Профессор Биннс только покачал головой, но пролетел сквозь открытую для него дверь, занимая своё излюбленное место в учительской. До сих пор вся эта идея была слишком непродуманной, но может быть иногда может сработать и такая стратегия? Слушая слова Кассандры и отмечая важные детали, он поправил очки и сказал:

- Если я правильно понял все факты, то есть кто-то, кто уже долгое время связывается со студентами, при этом не являясь ни живым, ни мёртвым, поскольку чтобы умереть надо родиться? Давайте разделим этот тезис на несколько частей: связывается ли наш субъект до сих пор со школьниками или это произошло ранее, а в данные момент это остаточный эффект? Профессор Ваблатски, если сочинения были скопированы с другого сочинения, с которым контактировал наш субъект, будет ли этого достаточно, чтобы он косвенно контактировал и с этим сочинением?

Ненадолго задумавшись, призрак продолжил:

- Но это уже следующий вопрос, первоначально стоит понять хотя бы видовую принадлежность субъекта. Во-первых субъект должен уметь доносить информацию, при этом разумность субъекта находится под вопросом, ведь иначе не было бы сомнения в том, связан или нет субъект с сочинениями. Но если остановится на том, что всё-таки это разумный субъект, при этом не принадлежащий этому миру, то я пока остановился на следующем перечне возможных субъектов: существа иных миров, разумные артефакты, эффекты места или заклинания. Если мы имеем дело с существом не из этого мира, то надо изучить справочники и каталоги для локализации существа - при этом разобраться в местоположении, ведь обычно те, кто путешествуют по мирам достаточно сильны и вряд ли они решили остаться в Хогвартсе, чтобы искажать исторические факты. Если это разумный артефакт, то нужно установить его вид и локализовать его местонахождение. Это будет сложно сделать из-за высокого магического фона в замке, но тут может помочь ответ на первый вопрос - до сих пор ли взаимодействует субъект с учениками. В отличие от существа, артефакты в бол-ве своём неподвижны.

Катберт прервался, поправляя очки, но, слово забыв о чём-то, продолжил:

- Ну а третья категория это эффекты от ритуалов, заклинаний и чар. При том скорее всего неправильно применённом. Я не уверен, что подходит под определение разумности, но для полной картины следует охватить все возможности.

Посмотрев на профессора Макгонагалл, профессор Биннс спросил:

- Как вы думаете, какая группа возможных субъектов наиболее правдоподобна или я не охватил какую-то из возможностей?

Подпись автора

Если маг не знает историю магии, то он маггл с палочкой.

— Размытый образ выходит, — Катберт, со свойственной ему логикой, выделяет сразу суть, но этого мало. Ведь все портреты, по своей сути, только и могут, что болтать, чтобы скрасить свой досуг и существование. Да, кто-то меньше прочих, но, по мнению МакГонагалл, всё равно чрезмерно.
И в словах Кассандры есть резон — портретов в школе слишком много, а у них на руках весьма размытое представление, что им нужно искать. «Что», но всё ещё не «кого». И даже если дополнительно сузить круг лиц до тех, кто мог интересовать историей, быть с ней связан или совершенно точно при жизни увлекался враньем, то выборка получится немалой. При условии, что они вообще вспомнят всех…
Но вопрос про надежды вызывает сдержанную улыбку. А следующие слова профессора Ваблатски — такой же сухой согласный кивок. Логика здесь не бессильна, просто это очень долгий и тернистый путь. И, конечно, всегда можно попробовать в личной беседе надавить на кого-то из учеников. Возможно, что те, кто не струхнули перед профессором Биннсом, спасуют перед деканом Гриффиндора, но… Минерве любопытно. Как сработает в этой ситуации прорицание, ведь, как сказал Катберт, чем менее существенной становится проблема, тем сложнее её предсказать.
Вот и проверят.
— Кажется, у вас будет возможность опровергнуть некоторые заявления из труда Эмиральды Усвеён, — улыбнувшись призраку, профессор трансфигурации обращает внимание и взгляд на прорицательницу. — От нас что-то потребуется?
Едва ли, но… Это же просто вежливо — спросить об этом. Верно?