Владея особняком в пригороде уже несколько лет, Карадок так и не чувствовал, находясь в нём, что он – дома. Даже в пабе, который по умолчанию домом родным никому не являлся, и то Дирборну было комфортнее. А здесь так, словно в отеле остановился. Вроде и не впервые, и все порядки знаешь: где ванная, где спиртное, во сколько завтрак подадут; какая половица скрипит, где дверная ручка заедает.
А всё равно возвращаться особо не тянет.

Может и стоило его продать, как собирался, но чего уж там вспоминать – что сделано, то сделано. Раз сразу рука не поднялась, расстаться с эдакой красотой и богатством, потому что толком никогда своего дома не было, остаётся лишь получать удовольствие от временного здесь нахождения.
К примеру, от огромной ванной комнаты, где в утопленной в пол купальне, можно заплывы устраивать. От неплохой коллекции вин в погребе. И прочих радостей, больших и маленьких, одной из которых он сейчас и предавался. Нажал снизу на выдвижной ящик массивного секретера, сдвигая второе дно, выудил из тайника коробку, а из неё початую пачку маггловской сигарет, зажигалку и с удовольствием затянулся. В такие моменты Карадок чувствовал себя, почему-то, контрабандистом сильнее, чем когда спиртное мимо таможни провозил. Наверное потому, что в Лютном без устали врал про своё чистокровное происхождение, а на самом деле и не думал отказываться от любимых мелочей из маггловского мира.

В окно было видно, как пожилой садовник-волшебник творчески обстригает кусты. Взмахивает палочкой, запуская заклинание ножниц на несколько секунд – во все стороны летят ошмётки веток и листьев. Потом несколько минут ходит вокруг, осматривает, примеряется – и снова взмах палочкой, взрыв зелёных ошмётков. Листья в парке пока совершенно не собирались желтеть, вообще тут осень никогда не чувствовалась – холодало и по дорожкам к особняку втекала зима вместе с туманами и нудными дождями. И если Карадок ночевал в своём крыле, то успевал застать, как за одну ночь деревья и кусты сбрасывали листья – они застилали землю зелёным ковром, так и не успев изменить цвет. Днём приходил садовник и дорожки вновь шуршали лишь гравием.

Садовник работал три дня в неделю, наняли его до Дирборна и, как догадывался Карадок, волшебник будет продолжать свои творческие набеги на насаждения долго ещё после того, как владелец особняка снова поменяется. Именно в эти дни Дирборн просил членов ордена перемещаться сразу в дом – с помощью порт-ключа или камина, чтобы не стирать память каждый раз пожилому колдуну.

В остальные дни орденцы были вольны появляться и исчезать как им вздумается, делать что захотят, ночевать и пользоваться теми комнатами, которые не заперты, а закрыт, в основном, был второй этаж. Вот поэтому и воспринимал Дирборн особняк как отель, и подозревал, что его, торгаша, профессор Дамблдор здорово развёл, подловив в момент скорби и растерянности. Красивые рассуждения про высокие идеалы, борьбу за правое дело и всё остальное – это конечно здорово. И в некоторые моменты Дирборн гордился сопричастностью с правым делом, но… не его это, не его. А самое главное – результата по самому жгучему для Карадока вопросу даже не маячило в дальней дали.
Погибших в баре давно оплакали и предали земле, следствие – как маггловское, так и от министерства магии, предприняло все положенные шаги, а воз, как говорится, и ныне там. Кто напал, почему, как – неизвестно.

- Что же, если гора никуда не идёт, прогуляемся к ней сами, - пробурчал Дирборн, туша сигарету. Развернул кубик жевательной резинки Coolmint Gum с пингвином на упаковке, закинул в рот и не без удовольствия задвигал челюстями. На этом момент маггловских радостей можно закрывать, - убрал всё в тайник и с помощью заклинания уничтожил окурок.
Вот что в особняке впечатляло отдельно – от высоких потолков с люстрами и сверкающих мрамором широких ступеней, - так это тренировочный зал. В нём оттачивали боевые навыки и авроры, и не столь бравые члены организации. Карадок спустился по боковой, неприметной, лестнице, о которой так сразу и не догадаешься, что она есть – должны же быть у владельца дома хоть какие преимущества, -  подождал, пока из зала выйдет несколько человек.

Массивные фигуры авроров неспешно двигались в сторону камина в холле, закрывая обзор и Карадок чуть не пропустил того, с кем, собственно, хотел поговорить.
- Мисс Медоуз! – окликнул девушку. Подошёл ближе, когда та обернулась. – Не уделите мне несколько минут? Быть может в библиотеке, за чашкой чая? Птичка на ветке шепнула мне, что вы занимаетесь нападением на Graphic Bar, которое произошло в январе этого года.

Отредактировано Caradoc Dearborn (2024-02-15 19:11:09)

Подпись автора

- Как вам будет угодно: кофе, значит будет кофе, - улыбнулся Карадок, не выходя из роли радушного хозяина своего и не своего особняка.
Впрочем, если уж удариться в философию, ничем мы в этой жизни полностью не владеем и забрать с собой в потусторонье не сможем, но ведь очень хочется, так что к чёрту подобные рассуждения. Вот, к примеру, библиотека, которая шла в комплекте с меблировкой, очень даже Дирборну нравилась. Никогда ранее у него не имелось в полном распоряжении такого количества книг авторов-волшебников. Да, если откровенно, у него их в течении жизни не собиралось более десятка сразу, и то в школьные годы, когда некоторые учебники требовалось иметь свои, а не пользоваться общими в читальном зале.

Бывший владелец сего великолепия явно не являлся изыскателем от науки – никаких учёных трудов и старинных фолиантов здесь не хранилось. Зато были исторические труды, биографии выдающихся магов, сборники новелл и стихов. Хранились довольно старые, толстенные, и точно весьма дорогие описания путешествий, с великолепными, ручной работы, магическими иллюстрациями. Карадок иногда зажигал здесь камин и детским любопытством их просто листал, любуясь парусниками, взлетающими на гребни бушующих волн – казалось, что солёные брызги летят со страницы в лицо; танцующими туземками, в весьма символических нарядах из пальмовых листьев; безмятежными лагунами, где бирюзовая от солнца вода набегала на белоснежный песок.

Пока шло оформление документов, Дирборн резонно думал, что родственники предъявят права на книги – захотели же они забрать некоторые фамильные артефакты, пару гобеленов и портреты с кислыми физиономиями. Портретам идея переезда точно не глянулась – ворчали и возмущались они всё время, пока их снимали и паковали. Но вот книги, книги никому не понадобились, очевидно про них попросту забыли, деля иное имущество, чему Карадок был только рад. Хотя две полки любовных романов авторства Мопси Флиберт, Гвеннит Флидермаус и прочих выдающихся леди нынешнего поколения Карадок с удовольствием бы обменял на полку маггловских детективов, ну да ладно.

Домовых эльфов в особняке было несколько, но они не особо стремились показываться на глаза. Очевидно, не очень-то признавали в Дирборне хозяина, раз так редко бывал дома. Однако столовое серебро всегда сверкало, ужин был вкусен и подавался вовремя, тренировочная форма орденцев, если они её просили постирать – приводилась в порядок в срок, так что можно считать –  поладили.
Вот и сейчас, стоило Дирборну пропустить гостью первой в библиотеку, как в камине вспыхнул огонь, а возле кресла нарисовалась низкорослая ушастая фигура.

- Подай для леди кофе, а мне чай с молоком, - заказал Карадок, старательно изгоняя из голоса вопросительные интонации. Владелец тут не просит, а приказывает, так-то. Хотя каждый раз тянуло добавить «пожалуйста», но он держался.
- Присаживайтесь, мисс Медоуз, - подождав, пока гостья выберет приглянувшееся кресло, он и сам устроился в соседнее.
- Конечно, я обращался к вашему предшественнику. Несколько раз. Письменно и лично. Результат этих непродолжительных бесед всегда был один – мне сообщат, если появятся новые сведения, факты. Но, как вы понимаете, ничего мне не сообщают. Время идёт, я оплатил заказ памятника для могилы Леноры, моей невесты, обедаю иногда с её матерью, но ответа на вопрос кто и почему разгромил бар, нам так и не дали.

Подождал, пока домовик выставит угощенье на низкий журнальный столик и удалится.
- Я ведь не настаиваю, чтобы мне открыли великие тайные следствия, я всё понимаю. Но мне хотелось бы знать, что дело не забросили, что виновных действительно ищут. Миссис Леннокс со временем стало устраивать объяснение, что нападавшие были магглами-бандитами. Теперь ей нравится причитать: зачем её дочь только согласилась пойти со мной в немагический район. Дальше, как я догадываюсь, она возложит на меня за это ответственность. Виновный будет найден, и семья моей невесты успокоится, перестав со мной общаться.

Дирборн кисло скривился, добавляя молоко себе в чай. Никакого сожаления о том, что неслучившаяся тёща перестанет донимать его расспросами, он не испытывал. А всё равно неприятно.
- Но ведь у меня в тот день, в проклятом баре, погибла не только невеста. Я познакомил Ленору со своей единокровной сестрой, Деборой Покк. В тот день мы собирались обсудить её участие в свадебном торжестве. Дело в том, что Дебора, как и моя мать – маггла. Она-то с детства в курсе о волшебном мире, а её муж и дети – нет.
Вернув чашку на блюдце, Карадок глянул на аврора. Сокрытие данных, понятное дело, органами правопорядка не приветствуется, но с другой стороны – никто ведь и не стремился у Дирбона их уточнить. Его просто выпроваживали из кабинета, как назойливого посетителя паба или слали дежурные отписки-ответы.

Интерес проявил только Дамблдор, но профессор видимо считал, что раз ввёл Карадока в Орден, то дальше уже тот сам справится.
- Нет, я не указал на своё родство с Деборой сразу, на месте происшествия. Из-за «Виверны», как вы понимаете, я там слыву за истинно чистокровного. А ещё, опасаясь, что произошедшее может потянуть за собой ненужное внимание к её детям. Но сестра некоторое время оставалась в сознании, и мы успели обменяться несколькими фразами. Возможно, эта информация сможет вам пригодиться.

Отредактировано Caradoc Dearborn (2024-03-06 15:50:45)

Подпись автора