– Во всей магической Британии… нет, во всём магическом мире, ибо он везде тебя достанет, – наставлял маленького Курта отец, – не связывайся лишь с одним единственным человеком.
Мальчик глядел на самого известного магозоолога столетия большими глазами цвета серебристого кроличьего меха и думал о том жутком волшебнике с манией величия, которому противостояли мама и папа в его сказках на ночь, что рассказывали ему тётушка Куинни и дядюшка Якоб, но старший Скамандер неожиданно для малыша произнёс нечто совершенно иное:
– Никогда – слышишь? – и ни при каких обстоятельствах не соглашайся помогать ему – Альбусу Персивалю Вульфрику Брайан Дамблдору.
С тех пор минуло уже почти полтора десятка лет. Курт поступил в Хогвартс под руководством не к ночи помянутого директора, каким-то чудом ни разу не вылетел оттуда и даже закончил школу не в пример отцу, и за всё это время Дамблдор, при одном звуке имени которого Ньют белел, мрачнел и исчезал из виду быстрее, чем когда мама вопрошала, кто на сей раз съел её вечернее платье, не удостоил отпрыска некогда оказавшей ему немалое содействие четы и взглядом. Быть может, он, как и отец, видел, что Курт не унаследовал и толики родительского таланта и не счёл нужным тратить на незадачливого ученика даже крупицу своего бесценного внимания? Да и само отцовское предупреждение со временем начисто стёрлось из памяти, как и любые пометки из его книги о тварях навроде «особо опасно» и «не приближаться ни в коем случае», которые младший Скамандер игнорировал с завидным упорством и разве что по ошибке доселе не убившей (хотя старательно пытавшейся) его природы оставался живым и даже с полным набором конечностей, глаз и пальцев.
Вот и теперь, когда директор Хогвартса обратился к нему напрямую, да ещё и с крайне туманными намёками – заявившись прямиком в отдел и пожаловавшись на вредителей в подвале дома одного его давнего друга – Курт совершенно ничего не заподозрил и, конечно же, поспешил согласиться, не раздумывая, да так, что письменный стол о трёх кривых ножках от такой поспешности повалился с редкостным грохотом, рассыпав по полу все заначки лакричных конфет, одной из которых Дамблдор с видимым удовольствием полакомился. И был таков, оставив Скамандера теряться в догадках и непонимании с куском пергамента в руках, на котором значился нужный адрес. К слову, тот сгорел, едва Курт успел его прочесть.
«Лишь бы ничего не напутать…»
20:09. Опаздывает. Слишком много времени потратил на поиски наименее убитой мантии. Всего-то пара пятен и три прожжённых дыры – его последняя школьная, с ярко-жёлтой изнанкой, совершенно стандартного фасона. Беглый взгляд в потёртое зеркало и страдальческое выражение лица: теперь он точнёхонько выглядит как школьник. Надо было выбрать другую, но переодеваться уже поздно.
«Лишь бы не перепутать адрес. И число! Сегодня точно то число? Да, он сказал двадцать первого… А сегодня двадцать первое?»
Стремительный шаг в камин, щепотка летучего пороха, поправить рюкзак на плече и, конечно же, споткнуться о низкую каминную решётку. В место назначения он буквально вылетел. Кубарем.
– Вы знакомы с Куртом, бывшим студентом Хаффлпаффа?
Пока Дамблдор вытрясал из него остатки золы и летучего пороха своим похлопыванием, Курт неловко прокашлялся, вспыхнул от сравнения с профессором Кеттлберном, мимолётом подумав, что единственное, в чём он превзошёл последнего, это разве что в количестве уцелевших частей тела, и робко оглядел присутствующих. Две девушки и юноша. Выглядят как… вчерашние школьники? Да, точно, тот парень в очках со своей неизбывной компанией частенько на памяти Курта оказывался в центре всеобщего внимания, в том числе и старшекурсников, даром, что учился двумя годами младше. Втайне пугливый и абсолютно несоциализированный Скамандер даже завидовал его беспардонной храбрости и наглости. Вот бы ему хоть на капельку стать таким… И всё же. Зачем они все здесь? Неужели для борьбы с вредителями нужно так много людей, и что, в конце концов, это за вреди…
– Василиски?!
В глубочайшем потрясении при виде сотворённого магией змея Курт булькнул так тихо и жалобно, что директору не составило труда сделать вид, будто он ничего не заметил. Скамандер поочерёдно переводил расширившиеся до целых галлеонов глаза с уважаемого седобородого волшебника на собратьев по несчастью и обратно, со слабой долей успокоения убеждаясь по их лицам, что он не единственный, кому Дамблдор решил устроить сюрприз, и целиком обратился в слух.
«…из многих чудищ и монстров, коих в наших землях встретить можно, не сыскать таинственней и смертоносней…» – поплыли в голове хорошо знакомые строки, заискрились и рассыпались тысячей сверкающих осколков. Курт был ровно настолько обескуражен потенциальной встречей с одной из самых ужасающих тварей планеты, насколько – предвкушал её. Много ли ныне живущих волшебников могут похвастаться, что держали в руках хотя бы настоящее яйцо василиска? Да почти никто! Отец однажды рассказывал о кладке, найденной в Суринаме, и как ему удалось застать процесс вылупления, и вот теперь Курт сам, быть может…
Глаза бывшего хаффлпаффца радостно вспыхнули и тут же погасли. «Сторонники? Волдеморт? Люди, люди… везде эти люди!» Это значительно усложняло задачу. Но с ними же отправятся те бравые авроры из Министерства (иначе зачем ещё они нужны)? Отправятся ведь? Верно же?..
Взгляд снова и снова пересчитывал ламинированные бумажки в руке профессора и число молодых людей в комнате. Может быть, Дамблдор всё же ошибся в подсчётах? Да нет, не даром про него говорят, что он никогда не ошибается… И лишь когда билет на поезд и на, судя по всему, тотальный абзац очутился в дрожащих пальцах Скамандера, в голове последнего шевельнулось кра-айне смутное воспоминание о словах, которыми некогда напутствовал его отец. И тут же позабылось за самым насущным вопросом, что мучил Курта с той секунды, как он узнал истинную цель их предприятия:
– А-а-а, п-простите, профессор… а если мы вдруг (ну чисто теоретически!) справимся, м-можно… можно я… можно мне… можно сохранить хотя бы одно яйцо, вывезти за пределы Британии и оставить его в живых?
Отредактировано Kurt Scamander (2024-07-17 08:06:49)
