Живописная холмистая местность Сомерсетшира, среди которых у подножия холма святого Михаила расположился древний городок Гластонбери, могла  бы привлечь художников, поэтов, подарив миру второго Шекспира или Рафаэля, но оставляла совершенно равнодушной Хельгу Роули. Родившись в семье чистокровных волшебников, воспитанная по всем традициям этой благородной семьи, Хельга должна была вырасти самим совершенством, но что выросло, то выросло.
Ни строгие наставления, ни мягкие увещевания, ни поощрения, не могли заставить мисс Роули прилежно заниматься, совершенствуясь, как и положено мисс из благородных семей. Всем наукам, основам живописи, музыки и колдовства, Хельга предпочитала задумчиво рассматривать облака или играть в куклы. В отличие от старшего брата, у Хельги поздно проявились магические способности, она поздно начала осваивать метлу, родители уже опасались, что их дочь в довершении к своей внешней непривлекательности, родилась еще и сквибом. Когда Хельга в семь лет совершила свое первое маленькое волшебство, то мистер и миссис Роули облегченно вздохнули, даже простив ей прожжённую дырку на ковре.
Отправляя дочь в Хогвартс, миссис Роули хоть и не питала больших надежд, но верила, что ее дочь под руководством профессоров Хогвартса станет хорошей колдуньей.
К девяти годам Хельга и сама понимала, что с ней что-то не так, что от нее ждут гораздо большего, чем она может достичь. Ее кумиром в семье был старший брат, гордость отца и матери, тогда как о ней в семье говорили со снисхождением, словно она маленькая несмышлёная девочка. Ей так хотелось доказать всем, что она может быть хорошей, быть достойной носить фамилию Роули и хоть немного походить на брата, что больше всего желала закончить факультет Слизерин. Распределяющая Шляпа была иного мнения о способностях новой ученицы Хогвартса. Девочке было бы легче раскрыть свои способности на факультете Хаффлпафф, но у Хельги была одна мысль — носить в школе изумрудно-зеленый и серебряный цвета. Шляпа оценила  стремление мисс Роули добиться своей цели любым способом (а как еще иначе расценить мысленные уговоры Распределяющей Шляпы?)
Может быть Хельга и добилась успехов в учебе, но неожиданно для себя в школе волшебства для нее открылся иной мир — мир магглов. В Хогвартсе учились и маглорожденные волшебники и полукровки, которым с детства были доступны оба мира, и вот среди них Хельга и нашла немногочисленных друзей, чем еще больше вызвала к себе презрение среди чистокровных учеников. Но какое это имело значение для Хельги, когда она могла читать (вот посадить бы в Азкабан за подобную диверсию) сказки Андерсана, Шарлья Перро, а потом и слащавые женские романы о Большой и Светлой Любви, которая приходит ко всем героиням, несмотря ни на что. Пастушки выходили замуж за принцев, принцы искали своих любимых за морями и лесами, продавщицы магазинов выходили за богатых и красивых миллионеров, уплывая в красивую жизнь на белых яхтах, Ассоль верила что за ней приплывет принц на корабле с  алыми парусами, и Он приплыл, когда она спала. Увидел, влюбился и достал для своего корабля те самые пресловутые паруса, потратив кучу денег на сотни ярдов алого, совершенно не годного для парусов шелка. Как в этих книгах было все красиво. Хельга буквально жила той ненастоящей книжной жизнью, забывая обо всем на свете и нехотя возвращаясь в реальный и жестокий мир с уроками, контрольными, эссе и другими заданиями бездушных профессоров, которые и не ведали о том большом и прекрасном мире, который раскрывался ей на страницах книг.
В школе особых успехов она так и не достигла, получив единственную оценку «Превосходно» по маггловедению. Она бы преспокойно ограничилась сдачей СОВ, но ведь Торфинн сдавал ЖАБА, а значит и она сдаст. Если выражаться маггловским языком, то «мыши плакали, кололись, но продолжали жрать кактус». Хельга плакала редко. Похлопав очередной раз своими глазами навыкате, она брала очередную книжонку в мягком переплете и погружалась в дивный мир романов, где все заканчивалось, несмотря на страдания героини самым лучшим для нее образом.
Вернувшись после окончания Хогвартса в родной дом,  Хельга тщательно спрятала свои зачитанные почти до дыр маггловские книжки, наложив на них заклятие невидимости. Прятать книги она научилась еще на третьем курсе, когда один из ее любимейших романов был безжалостно отправлен старостой факультета в камин, а декан заставил написать эссе о веретеннице не менее страницы.
Миссис Роули не теряла надежду выдать дочь замуж, понимая, что круг чистокровных волшебников не так уж велик, но Хельга с такой неохотой выходила в свет, откровенно почти зевая в гостях, не зная о чем говорить, что со временем мать оставила и эту мысль. Правда один раз дело дошло почти о помолвки, но накануне Хельга наотрез отказалась от предстоящего брака, заявив, что лучше выйти замуж за маггла, чем за сквиба. Жених тоже не горел желанием получить в жены мисс Роули. Чтобы сохранить лицо в обществе,  родителям и той и другой стороны пришлось признать, что их дети пока не готовы к браку. При этом каждая из семей вздохнула с облегчением.
В волшебном мире даже под лежачий камень течет вода. Жизнь Хельги изменилась, хоть она и пальцем не пошевелила для этого. Правда, изменилась не в ту сторону, которую она хотела. Мисс Роули пришлось вместо блаженного ничего неделания ходить на работу. А потом ее вообще отправили жить отдельно так далеко от ее горячо любимой семьи, что она каждый раз заливалась слезами и заедала всякими вкусностями свое горе, стоило ей только вспомнить, что она брошена на произвол судьбы вдали от семьи, до которой не один десяток миль. Да еще по непонятной случайности ее маленький  трёхкомнатный домик в местечке Стрит (Сомерсет) никак не хотели подключать к сети летучего пороха, а то бы она каждый вечер навещала свою семью, которая, как была уверена Хельга, скучала без нее не меньше, чем она без них.
В Министерстве магии у нее нашлась лишь одна подруга из отдела магических игр и спорта. Мисс Пенелопа Скрудж была полукровной волшебницей лет двадцати, жила в магическом квартале Лондона и умела весело и незаметно для самих магглов проводить время в городских магазинах или кафе.

Рабочий день в министерстве начался, как и многие другие до этого, с обычной рутины, отягощенной необходимостью составлять годовые отчеты. А куда как лучше было подумать о Рождестве, украшениях и подарках. Хельга, сортируя карточки по их цветовому и цифровому коду, размышляла что лучше подарить брату на Рождество и какой венок повесить на двери их дома. Конечно, она уже загодя начала составлять списки подарков и родителям и многочисленным кузенам и кузинам, но для Торфинна хотелось приготовить особый подарок, чтобы он сразу понял, как она его любит. Мысленно она уже представляла тот момент, когда Торфинн получает изящно упакованный сверток, снимает обертку… Резкий звук открываемой двери и такая милая ее сердцу иллюзия рассыпается мелкими осколками.
— Хельга! Ты это должна увидеть! Он до невозможности хорош! — в комнату влетела сияющая от радости Пенелопа Скрудж, со всей любовью прижимая к себе стопку брошюрок, посвященных селекции грибов.
— Кто хорош? — Хельга немного с подозрением посмотрела на подругу, подумав в первую очередь о мистере Райли, которого считала прекраснее и благороднее всех сказочных принцев на земле.
— Ты сама должна его видеть. Он изумителен! Его хозяйка принесла в отдел, чтобы получить лицензию. Но она не удалила второй хвост и теперь его заперли в отдельной комнате, пока не найдут умеющего применять безболезненное заклинание ножниц.
В этот раз Хельга, которая обычно любила поболтать с Пенелопой, обсудить очередной роман Фифи ЛаФоль, выпить чашечку чая или кофе, ничего не понимала из щебета своей приятельницы.
Он. Определенно это был он, а не она. Белая с желтыми пятнами шишуга отчаянно виляла сразу двумя хвостами, как только Пенелопа открыла дверь, чтобы показать ее Хельге.
На минуту мисс Роули показалось, что в комнате не одна, а две или три шишуги, настолько это существо умело быть везде и всюду, заполняя собой все пространство, не переставая вертеться и бегать из стороны в сторону, умудряясь при этом что-то жевать на ходу полностью оправдывая свое призвание собаки-мусорщика.
— Эээ… я не уверена, что закрыть ее тут было хорошей идеей, — начала Хельга, обозревая большой разгром в комнате.
— Ой! Лови! — вдруг крикнула Пенелопа вслед убегающей шишуге, но сама не спешила ее ловить. К удивлению Хельги Пенелопа трепетно прижав к своей груди брошюрки о грибах, поспешила прочь от Хельги громко извещая ее, что она опаздывает в управление по  связям с кентаврами, там давно ждут необходимые брошюры.
Роули в растерянности с минуту постояла на пороге комнаты, пока к ее ногам не упала сложенная самолетиком записка. Хельга расправила пергамент, который извещал о готовности портала, изготовленного для их отдела.
— Суп они будут варить из твоих грибов, — буркнула вслед  приятельнице Хельга, направляясь к лифту.

«Уровень шестой. Отдел магического транспорта», — нежно возвестил голос из динамика, когда лифт остановился на нужном ей этаже.
— Марлин!Привет! Хорошего дня!  — радостно воскликнула Хельга, от души улыбаясь мисс Маккиннон.
— Мне нужно забрать портал, — пояснила она, заметив на столе старый рваный ботинок из рыжеватой грубой кожи на толстой подошве.
А ботинок привлек внимание не только мисс Роули. Хельга не поняла, откуда материализовалось  бело-пятнистое создание с двумя хвостами.  Сочтя, что ботинок отличная игрушка и еда одновременно, собака вцепилась в него и стала трепать из стороны в сторону.  Хельга не успела даже схватить двуххвостое существо за ошейник, как шишуга пропала. Пропала вместе с ботинком.
— Ой! — Растерянно вскрикнула Хельга, прижав ладони к щекам, которые стали сразу пунцовыми от волнения.  Этот ботинок был порталом. Сотрудники их отдела должны были отправиться в командировку, а теперь вместо них туда отправился пес, поедающий все на свете, вплоть до садовых гномов.
В голове Хельги мигом возникла цепочка умозаключений, что если в министерстве узнают, что волшебное существо бесконтрольно воспользовалось  порталом, то во всем обвинят главу и заместителя главы портального управления. Они должны вернуть и шишугу и портал на место и тем самым избавить от неприятностей Торфинна.
«Только бы Торфинн не узнал, только бы Торфинн не узнал», — как заклинание мысленно твердила Хельга, не желая расстраивать брата случившимся, а пуще того боясь, что теперь не будет конца укорам того, что она даже портал не может забрать.
— Марлин! Нужен дубликат портала. Того, что пропал. И шишуга! Мерлин! Что теперь будет?! Ее надо вернуть.
Что будет, что будет… Она уже представила себе расследование, выезд ликвидаторов, пометка в их личных делах с Марлин. И это в конце года!

Помочь только своим присутствием? Такого Хельге еще не предлагали, обычно большинство предпочитало ее отсутствие, она никогда не была душой компании, где без нее не обойтись. Книга, удобное кресло и чашка с какао, вот ее лучшие друзья.
Роули сильно сомневалась в том, что заниматься благотворительностью это здорово. Ей, на первый взгляд, казалось скучнейшим занятием собирать сикли и галеоны для помощи магам, вынужденных коротать время в Мунго лишь потому, что они не удосужились посещать лекции по маггловедению или страдали излишним любопытством.  Разве обязательно совать пальцы в розетку, чтобы проверить, что это за нора и кто там живет? В конце концов, можно было просто перевести энную сумму на счет Мунго, а не танцевать для этого и заниматься торговлей.
Конечно, она не озвучила свои мысли вслух. Раз такие волшебницы, как Нарцисса Малфой устраивают подобные мероприятия, значит так нужно. Хельга вежливо улыбалась и делала вид, что ей интересны и аукцион, и положение женщин в обществе, но ровно до тех пор, пока Нарцисса не произнесла имя ее любимой писательницы. О! Как это здорово! Если на благотворительном вечере будет присутствовать Фифи ЛаФолль, то она обязательно там будет. Даже заключение в Азкабан под надзор десятка дементоров не сможет ей помешать. Наконец-то она сможет увидеть писательницу, из-под пера которой выходят интересные книги!
Интерес Хельги стал неподдельным, она уже верила, что ее участие в этом вечере просто неоценимо, она не морально униженная девочка, а служащая в Министерстве, образец для подражания. Мысленно Хельга уже видела свои фотографии вместе с Фифи ЛаФолль в «Ведьмополитене» и других изданиях, заметку в «Ежедневном Пророке» о том, что с помощью благотворительного вечера Мунго оказана неоценимая помощь, далее шли перечисление фамилий участников мероприятия, среди которых будет упомянута и ее фамилия, причем не где-нибудь в конце списка, а в начале.
— Да, работа в Министерстве очень ответственна, — кивнула Хельга, все еще прижимая к сердцу заказанную ею книгу. «Счастливый портключ» оказался воистину счастливым экземпляром, она обязательно попросит ЛаФолль оставить именно на этой книге автограф.
— Когда будут готовы пригласительные билеты, можешь прислать мне несколько штук? Я отнесу их знакомым в департамент международного магического сотрудничества, возможно, это их заинтересует.
Хельга с удовольствием бы упомянула отдел магического правопорядка или какой-нибудь другой департамент, но это звучало не так красиво и солидно, как тот, где присутствовало ключевое слово — «международный».
Теперь идея поучаствовать в благотворительности не казалась Хельге скучной и унылой. Быть может мать с отцом узнав о том, чем она теперь занимается, одобрят ее.
— Нам нужно два экземпляра каталога магических ценностей эпохи поздней Реставрации, — уже уверенно, копируя манеру и тон своей матери разговаривать, обратилась Хельга к ведьме в мантии служащей книжного магазина, о чем свидетельствовала вышивка с инициалами «Ф» и «Б». Вот так. Оказывается, не все так сложно. Зачем искать самим, когда для этого есть те, кто получает за это зарплату.

Ещё немного обсудив мероприятие и получив в своё распоряжение каталоги, дамы разошлись, пообещав друг другу держать связь.