IT WILL TAKE 20 MINUTES
За 10-15 минут до
Причина, почему Доркас Медоуз была против присутствия гражданских на заданиях, заключалась в том, что, как аврор, она должна была быть готова к абсолютно любому развитию событий. Даже если оно подразумевало, что одно из таких лиц внезапно начнёт задыхаться, захлёбываться слюной и в приступе паники потеряет равновесие настолько, что буквально врежется в неё и опрокинет на пол. Но по факту такие внештатные ситуации оказывались до того непредсказуемыми, что предусмотреть их все было совершено невозможно. Поэтому, услышав за спиной странный булькающий звук и обернувшись, Доркас слишком поздно обнаружила, как один из её попутчиков, что только что играл в шахматы, а до этого искал туалет, бросился к ней, и не смогла увернуться от удара и избежать столкновения. Впрочем, времени ей всё же хватило, чтобы заметить у этого человека признаки отравления и удушения. А потом они, подхваченные той инерцией, что создавал автобус на своих мощностях, вместе рухнули на пол. Первым делом Доркас потянулась к сумке, чтобы нащупать безоар, который держала там как раз на такой случай, игнорируя собственные ушибленные места, которые могли обождать, чего, конечно, нельзя было сказать об их пребывании в уборной. Если этого несчастного отравили в туалете, яд всё ещё мог быть тут и им следовало немедленно убраться отсюда, а также найти и купировать источник, пока он не поразил всех. Наскоро приняв более-менее устойчивое положение в трясущемся пространстве, она подобралась к пострадавшему с камушком из козьего желудка в руке и постаралась протолкнуть его сквозь стиснутые челюсти в стянутую спазмом глотку.
А потом её парализовало. Все её конечности разом отнялись, отчего Доркас выронила безоар и обмякла на этом бедняге. Но, как оказалось, беднягой он не был. Резко перестав исторгать из себя пену, он скинул Доркас с себя, сгруппировался, поднялся, сплюнул в раковину некую субстанцию и, с улыбкой поглядев на неё сверху вниз, одними губами произнёс слово «пустышка». И тогда до Доркас дошло, что её только что развели с помощью какой-то конфеты из «Зонко» за пару монет, которую школьники используют, чтобы прогуливать уроки, притворяясь больными. Она гневно взирала на этого урода, неспособная пошевелиться ни одной частью своего тела, ни издать ни одного звука, словно её приложили мощнейшим Петрификусом. Однако ярость Доркас не шла ни в какое сравнение с тем потрясением, что она испытала, когда этот самый урод добавил волос, подозрительно похожий на её, в маленький флакончик с зельем с этикеткой аптеки Джиггера, выпил и... — о нет, нет, нет — превратился в неё. Она бы задохнулась от возмущения, если бы могла, но она вообще ничего не могла сделать, только безвольно смотреть, как он кривляется и дёргается, будто приноравливаясь к её мимике, росту и весу, меняет местами их одежду, поправляет в причёске косички, наклоняется и забирает её вещи себе, включая палочку.
— Если будете хоррошей девочкой и вести себя тихо, вам он не понадобится, — прошептал он ей в самое ухо, показывая ей камушек и убирая в поясную сумочку, как ни в чём не бывало. — Я не хочу вам врредить, но если будете шуметь... — он перечеркнул себе шею большим пальцем, говоря: — Вам кррышка, госпожа авррорр. — Доркас была не из малодушных, но ей ещё ни разу не была так стрёмно, как в этот момент, когда весь обзор заполоняло собственное безразличное лицо, как отражение проклятого зеркала. — И никто не узнает.
На всё про всё у него ушло не больше минуты. Сомнений не осталось — он подготовился и от и до всё это спланировал. Её быстро отлевитировали на свободную койку, и в процессе Доркас увидела, что другие пассажиры на этаже — ни мужчина с шахматами, ни женщина в вуали — не обратили на это безобразие вообще никакого внимания. И не понять, под Империусом они, Конфундусом, или работают с этим уродом за одно. Она лихорадочно соображала, пытаясь найти хоть какой-то выход из возникшей ситуации, дать своим знать, что творится, но на ум так ничего и не пришло. А затем время вышло.
— Вы должны прроглотить это, — ровно произнёс этот урод её ртом и её голосом, по очереди прикладывая что-то к её нечувствительным губам её руками, равнодушно глядя в её бешено мечущиеся глаза её же глазами. Оборотка была безупречная, ещё бы, из аптеки-то Арсениуса, она даже акцент и интонации передала безукоризненно. — Не сопрротивляйтесь. Ну же, давайте. Да. Вот так.
А она при всём желании бы не смогла бороться, не ощущая в своих лицевых мышцах никакой энергии и воли. И с тревогой ждала, что за всем этим последует, в молчаливом отчаянии наблюдая, как он примеряет её роль, при том, играет её вполне убедительно:
— Уважаемые пассажирры «Ночного рыцаря», с вами говоррит Доркас Медоуз, сотррудник Аврората. У одного из людей на борту были замечены прризнаки отрравления неизвестного прроисхождения. Прроверрьте себя и, если обнарружите что-то подозррительное, любую форму недомогания, дайте знать. Сотррудники Аврората вам окажут помощь. Особенно это касается тех, кто посещал уборрную в течение...
Из-за напряжения Доркас совсем не обратила внимание на те изменения, через которые прошло её тело, и даже на то, что ей положили что-то под язык. Все её мысли занимало то, что этот урод мог совершить, используя её лицо и аврорский значок. А потом дрянь, которую ей дали, подействовала, и её сознание выключилось.
***
За 5-10 минут до
Обратно в чувство Доркас привело то, что кто-то настойчиво хлопал её по щекам, склонившись над ней размытой тенью. Её мутило и тошнило, огоньки в лампах, даже тусклые, ослепляли. Голова раскалывалась, в ушах звенело, перед глазами всё расплывалось и вертелось так, словно она несколько раз подряд аппарировала, либо будучи изрядно пьяной, либо с жёсткого похмелья. Кажется, последний раз ей было так плохо на совершеннолетии, где она попробовала смешать шампанское с абсентом и пыльцой фей. Она попыталась вспомнить, когда и где она успела так основательно надраться, если была на задании... Задание. Автобус. Доркас перебирала воспоминания всего, что произошло незадолго до этого, пока не дошла до заключительного, которое подействовало на неё малость отрезвляюще.
«Вам крышка, госпожа аврор».
Сделав над собой усилие, она вскинула руку и, ухватившись за человека перед собой, как за рычаг, поднялась. Тело совсем её не слушалось и казалось громоздким, будто ей не принадлежало, так что пришлось потрудиться. Расстояние между ней и этим человеком искажалось расфокусированным взглядом, мешая сконцентрироваться, поэтому, не рассчитав, она почти врезалась в него, столкнувшись с ним нос к носу. И — о, проклятье! — узнала его не по образу, а по запаху, тёплому, сухому, землистому и древесно-цветочному, как в его нагретых солнцем оранжереях. Долиш. Смутившись, отпрянула и постаралась собраться с мыслями. Насколько она могла судить в своём состоянии, с ним всё было хорошо. Значит, что бы тот урод ни планировал, до её напарника он всё-таки не добрался. Более того, если с ней был Джон, значит, она, наверное, тоже была в сравнительной безопасности и ей больше ничего не угрожало — по крайней мере, не больше чем всем остальным в этой аргетламовской повозке. Решив, что в сложившихся обстоятельствах можно отпустить условности в виде «Ой, Долиш, прости» за неуклюжесть и неловкость, к которой её напарник и так привык, и проигнорировать тот факт, что он решил разбудить её таким наглым способом, она сразу перешла к делу:
— Где он? — прохрипела Доркас. Голос прозвучал чуждо, как будто и не её вовсе. Она проглотила комок в горле и прокашлялась, но это не особо помогло. Грубо, всё равно что карканье вороны. — Где урод, который это сделал? Где, вы нашли его?! — Зрение чуть прояснилось, и она смогла сосредоточиться на своём окружении. Так много людей... Её взгляд метался от пассажира к пассажиру, от попутчика к попутчику, стажёры вот, парочка та влюблённая подвыпившая, кто-то выглядел более знакомым, кто-то — менее, но без толку — того самого урода среди них не было. Опять сменил внешность, чтобы я не смогла его опознать? И где Уилф? Доркас попробовала встать, преисполненная решимости докопаться до истины, но не удержалась и бесславно распласталась в проходе между кроватями, лицом в пол. По ногам Доркас полоснул холод и поползло противное онемение, как если бы она долго сидела в неудобной позе. А затем почувствовала, что ей не хватает воздуха, точно что-то встало поперёк горла. В мозгу мелькнуло изображение того урода, когда он уже обернулся ею. Как он рассекал ей шею и предупреждал, что ей следует держать язык за зубами, а иначе... Иначе...
Рот и нос едко обожгло, словно гноем бубонтюбера. Она бы закричала, но внутри всё запылало и так глубоко забилось, что не удалось даже вздохнуть. На губах обильно запузырилась какая-то гадость, стекая по подбородку. Инстинктивно Доркас потянулась к бедру, чтобы достать антидот, когда заторможенно пришло осознание, что этот урод забрал у неё абсолютно всё, что она могла бы использовать. Конечности совсем не слушались её, или самой себе Доркас напоминала рыбу, вытащенную из воды. Когда кислород почти закончился и она начала по-настоящему задыхаться, содрогаясь в конвульсиях, её перевернули лицом к потолку. На мгновение, когда её сознание уже стало распадаться на части, перед глазами снова показалось серьёзное лицо Джона, заталкивающего безоар ей в рот. На её губах проступила улыбка, словно прозвучала шутка, понятная им обоим. Не вини себя. Рано или поздно это должно было случиться, Долиш. Рано или поздно ты бы не смог меня поймать. Ей захотелось сказать это ему и похлопать его по ладони, мол, ничего страшного. Ты сделал именно то, о чём я тебя тогда просила. Всё в порядке. Уверена, у тебя всё под контролем. Лишь бы стереть с него это мрачное выражение — кажется, он никогда не смотрел на неё вот так. Но она даже не смогла прикоснуться к нему, а вместо слов из груди донеслось только еле различимое жуткое клокотание. Но дышать стало чуточку свободнее, и это её расслабило. Свет вокруг стал совершенно невыносимым, после чего всё исчезло.
***
Сейчас
Тем временем неизвестный мужчина, выдающий себя за Доркас Медоуз, продолжал успешно исполнять её роль, делая вид, что помогает расследовать это дело, но по факту помогая лишь себе осуществить задуманное. Спасибо Хэйфилду, он предоставил исчерпывающее описание своей бывшей, чтобы ненадолго притвориться ею. Жаль, он тогда не упомянул, что она его бывшая, иначе мужчина бы не стал с ней связываться, а как-то бы всё переиграл. В приступе ностальгии Уилф мог разрушить весь его замысел и, ведомый неугасшими чувствами, проговориться, а этого нельзя было допустить. Пришлось от него избавиться и переделывать план. А ведь он должен был быть его страховкой на случай, если Доркас Медоуз в его исполнении начнут в чём-то подозревать. К счастью, пока всё складывалось более чем удачно, с учётом всех изменений, которые в спешке понадобилось внести. А особенным везением он считал то, что бывшей Уилфа Хэйфилда оказалась именно та госпожа аврор, которая упрятала его брата в Азкабан за то, что тот пытался зарядить артефакт путешествий во времени на маггловском кладбище в Беркшире. Месть ещё никогда не казалась столь восхитительно ироничной. И всё благодаря бардаку в Министерстве! Святая энтропия, как же прекрасен хаос! Если бы часы попали, как и полагалось, в Отдел Тайн, ничего бы этого не было, но парочка бюрократических ошибок и в получении артефакта расписался Уилф Хэйфилд из Сектора выявления и конфискации подделок при Отделе магического правопорядка. А там дело было за малым. Люди становятся такими сговорчивыми и послушными, если их любимым что-то угрожает. Стоило припугнуть его расправой над сестрой и племянницей, как он сам отдал им часы. Он в действительности не собирался убивать Хэйфилда, между прочим, тот был очень полезен, если бы тот не обманул его. А ведь он предупреждал! Он так и сказал ему: «Если ты меня обманешь, парень, ты покойник». А он слов на ветер не бросает! Уилф сам вырыл себе могилу, когда решил утаить от него одну деталь. А мог бы сейчас быть жив, если бы был до конца честен и действовал по инструкции. От него-то и требовалось всего ничего. Когда авроры должны были сесть в «Ночной рыцарь», Хэйфилд должен был оповестить его и его помощника, что его знакомая Медоуз есть среди них, и можно приступать. Уилф поприветствовал её и обнял, чтобы незаметно позаимствовать волос, а затем разыграл падение, чтобы передать ему. После чего всё полетело к чертям, когда выяснилось, что они не просто знакомые из одного Отдела Министерства, а бывшие любовники. Хэйфилд так расчувствовался, что стало очевидным — он во всём сознается, когда представится шанс, и угробит всю работу. И тогда он вмешался, понимая, что план нужно срочно менять, если он всё ещё хочет провернуть свой замысел. Так что когда бывшие любовники скрылись на лестнице, он пошёл за ними и передал Уилфу записку с сообщением «Иди в туалет» и сам тоже оккупировал единственную уборную, которая была свободна. Он расщепил часть пола между этажами, чтобы с третьего попасть на второй, и стал ждать появления Хэйфилда.
— Я предупреждал тебя, что будет, если ты обманешь меня? Я же предупреждал, да?
— Да. Но я не...
— Ты не упоминал, что твоя знакомая твоя бывшая.
— Разве?.. это важно?
— Мы говорим о Времени. Каждая деталь имеет значение.
После чего он применил Петрификус Тоталус и отравил его с помощью капсулы с концентратом болиголова, смерть от которой должна была наступить в течение нескольких минут. Поднялся на свой этаж, восстановил между туалетами пол, смыл воду в унитазе и помыл руки, создав видимость, что уборной он пользовался по назначению. Вышел, достал палочку и обратился к игроку в шахматы:
— Вы не возражаете, если я к вам присоединюсь?
Он должен был чем-то занять руки, чтобы успокоиться. К этому моменту он уже знал, что будет делать дальше, поэтому отправил своему помощнику зашифрованное послание. Из-за чрезмерной слышимости в автобусе они не могли общаться вербально, даже если и находились на одном этаже.
— Когда я займусь девчонкой, позаботься обо всех возможных свидетелях.
— Слушаюсь.
Но свидетель по итогу оказался всего один, потому что на этаж Доркас Медоуз поднялась совсем одна, без напарника, которого надо было бы заморочить Конфундусом. Задуманное так и шло ему в руки, он даже не напрягался! Авроры сами всё сделали, когда распределились таким образом, что девчонка сама угодила в его ловушку. Он только достал из карманной таблетницы ещё одну капсулу — но не с болиголовом — а «пустышку», чтобы показать небольшое представление. И сделал ход ладьёй.
Надо, однако, признать его, очень выручили возможность самоустранения — не зря он изучил Устав Аврората в поисках лазеек у системы — и возвращение на нужный ему этаж, откуда он мог полноценно контролировать всё, не вызывая подозрений. Играть Доркас Медоуз, чьего бывшего он только что убил, на публику оказалось не так-то просто, несмотря на все подсказки Уилфа Хэйфилда. Настоящие эмоции так и норовили прорваться наружу сквозь маску отстранённости. Слава Мерлину, его предложение разделиться приняли с пониманием. Потому что притворяться перед одной девушкой из Отдела Тайн, поглощённой рунами и артефактом, было проще, чем перед толпой, где одна половина сопереживала, а другая — обвиняла. Всего-то нужно было, что сделать догадку, пригласить к рассуждению и напустить вид внимательного слушателя, параллельно списываясь со своим помощником относительно обстановки внизу, пока собеседница не задала встречный вопрос.
Кто был на этаже, когда он поднимался наверх до этого? То есть не он, а Доркас Медоуз. Какое приятное совпадение, что они были тут вместе.
— Вот здесь сидела женщина в чёррном, — он кивнул на место номер 14. А потом жестом махнул на номер 10. — А там двое мужчин игррали в шахматы. Одному из них потом стало плохо. Ещё был мужчина в пижаме, но он спустился, когда мы с Уилфом были на лестнице, и больше не поднимался, — он помолчал, будто припоминая, не забыл ли кого, хотя, откровенно говоря, он просто тянул время. — Это все, кого я застала. Думаешь, это сделал кто-то из них? — Логичное допущение, которое, впрочем, не имело места быть в реальности. Так уж вышло, что часы устанавливал он сам, когда на этаже ещё никого не было, и это не помешало ему после вернуться на первый этаж «Ночного рыцаря» и устроиться там с газетой. Но признаваться в этом он, разумеется, не собирался. Поэтому продолжил играть в невыразимца-дилетанта: — Допустим, у этой штуки конфигуррация, как у Маховика времени. Рработа с ним наверрняка трребует каких-то прриспособлений? Или всё это можно сделать одной палочкой?
Позади раздались шаги, и к ним приблизился один из стажёров Аврората. Блэк, кажется.
— О, ты как рраз воврремя, вы... Долиш что хочет сделать?! — нахмурился он, когда Блэк оповестил, что Долиш (так, значит, его зовут Долиш, это может пригодиться...) намерен остановить автобус, и несколько секунд угрюмо глядел на метаморфозы рун вокруг часов, размышляя над произошедшим. И вдруг понял, что да, возможно, им действительно стоит поступить именно так. Устройство обнаружили, и их уже двое, а не трое — покинуть «Ночной рыцарь» по первоначальной задумке может быть проблематично. Но если всё переиграть...
— Так, с Долишем я сама поговоррю. Ты вот что скажи, вы уже прроверрили багаж пассажирров? Там случайно не было ничего необычного? Может быть, что-то связанное с рунами?
Нет, он не помогает. Он всё ещё тянет время, надеясь, что у кого-то из попутчиков окажется при себе сомнительное барахло, книжка там или прибор какой, которые смогут перенаправить фокус, отвлечь. Осталась всего пара минут... Загрузка артефакта вошла в финальную стадию. Даже если он не зарядится полностью, начатое можно будет закончить и на кладбище.
— Оставайтесь здесь. Если что-то пойдёт не так, зовите. Если на это не будет врремени, действуйте по обстановке. Прротоколы вы знаете, — распорядился он, после чего развернулся к лестнице и отправил своему помощнику очередное зашифрованное сообщение. Тот, как выяснилось, уже доложил: «Они хотят остановиться».
— Не будем мешать. Когда автобус достаточно сдаст скорость, бери девчонку и аппарируй на кладбище. Старшего аврора я возьму на себя.
— Слушаюсь.
В памяти вдруг всплыла сцена, где Уилф Хэйфилд говорил Доркас Медоуз об убитой на работе любви. Вспомнил взгляд этого Долиша на ту же ситуацию. У него же всё на лице было написано. Какое приятное совпадение, грех не воспользоваться.
Фальшивая Доркас Медоуз еле удержалась от коварной улыбки, начиная спуск.
Люди становятся такими сговорчивыми и послушными, если их любимым что-то угрожает. Насколько сговорчивым и послушным будете вы, господин аврор, чтобы спасти свою девчонку? Интересно, она уже проглотила капсулу?
Действия Сириуса Блэка согласованы с игроком.
До конца эпизода персонажи Доркас Медоуз и убийцы, который притворяется ею, переходят под управление мастера.
- Подпись автора
A million things I wish you would say
Even if I fall that you will stay
And none of my flaws can turn you away | 
|
