Ремус вернулся в Башню Гриффиндора раньше друзей и ничего удивительного. Он не удивится, если увлёкшись алкоголем, который тайком протащили на бал, остальные Мародёры уже пустились рейд по территории школы, решив устроить напоследок грандиозную шалость. Лунатику же бродить по коридорам этой ночью не хотелось. Пребывая во власти романтического волнения, он уже попрощался со школой, а с друзьями прощаться не собирался и вовсе, потому направился сразу к портрету Полной Леди.
Несмотря на глубокую ночь школа ещё не успокоилась. Младшекурсников разогнали по спальням, а вот на ребят постарше легко можно было наткнуться в укромных местечках. Ремус был готов поставить десяток галлонов, что найдет как минимум три ниши, за которыми притаились парочки, но сегодняшней ночью не собирался никого ловить за нарушением комендантского часа. В гостиной, хоть и небыло так уж шумно, ещё догуливали выпускники и те из учеников, кто больше не увидитися в стенах школы с ними. Отдельной кучкой твое из квиддичной команды, на диване у камина группа девчонок, рядом с которыми, на красном ковре с гербом Годрика Гриффиндора, двое юношей, наперебой рассказывающих какую-то историю. Ещё одна компания затеяли турнир в плюй камни. По гостиной тут и там были видны следы факультетской вечеринки.
Кто-то ещё гулял, а кто-то проводил последнюю ночь перед каникулами в спальне, ведь их небольшие курсы, деление по разнополым комнатам, довольно сильно сближаются, находясь все вместе столько времени.

В комнате семикурсников, почти под самым чердаком, никого небыло и на Лунатика обрушилась тишина. Не только Мародёры бродили по школе, но и их сосед по комнате, так что Рем был предоставлен сам себе и, конечно же, потянулся за книгой, устраиваясь на собственной, аккуратно застеленной кровати.
"Многоступенчатые защитные контуры", выпрошенные у Флитвика и занимавшие Рема в последние дни, сейчас смешивались в голове. Буквы подменялись образами красивой девушки, которую обманывал уже сейчас, хотя бы тем, что посмел посмотреть в её сторону, ведь она не знает, что Ремус опасен. От этих мыслей было тошно, но с другой стороны... С другой это слихвой перекрывалось полученными эмоциями, от которых щёки сами покрывались румянцем и Люпин утыкался лицом в книгу, несмотря на то, что его никто не видит.

Когда дверь распахнулась, Ремус перевел взгляд на проём и его лицо поменялось, сменившись обеспокоенностью. Что-то было не так.
- Что произошло?..

Откладывая книгу в сторону, Ремус больше не улыбается, тут же растеряв весь романтический настрой, становясь очень серьёзным. Питер подрался? В последний день, на выпускной? Он же был не один, с ним были Джеймс и Сириус, почему они не заступились за Хвоста? Да нет, они наверняка заступились и сейчас сюда войдут ещё двое друзей, тоже с повреждениями и сбитыми кулаками?
Глубокий вздох, то ли сочувствия, то ли порицания, за неизвестное произошедшее, что не обошлись без применения силы. Правда он развеивается также быстро, как и улыбка ранее, стоит Питеру дать ответ на вопрос.

- Что?.. - Рем не верит своим ушам. Нет Сириус Блэк вспыльчивый и легко теряет голову, но даже он не стал бы затевать драку в последний их день нахождения в школе, по крайней мере Ремус очень хотел в это верить, а вот факты говорили об обратном и лицо Питера тому было наилучшим подтверждением.
А ведь всё было так хорошо! Выпускной должен был стать идеальным вечером, без осадка страха и грусти, без тоски, с которой Лунатик ждал его последние месяцы перед экзаменами и уж точно без ссоры, которая дошла до драки. Джеймс наверняка с Бродягой сейчас, либо с Лили, вариантов не много, иначе он бы уже находился в гостиной и лучше если друзья придут не прямо сейчас. Блэк отходчивый, чтобы там случилось, злость отступит, а до этого Ремус хотел знать подробности.

Он идёт к собственному сундуку, уже спакованному, и распахнув его достает из бокового кармашка платок и настойку бадьяна, смачивая ткань. Для Ремуса держать такое при себе норма, учитывая как часто он сам себя ранит в полнолуния, а Питеру вряд ли нравится ходить с побоями на лице.

- Мне пора накладывать заглушающие чары, чтобы вы никого не перебудили, когда ребята вернутся? - Что такого должно было произойти, чтобы драка (или вероятно, избиение, потому что Питера сложно было назвать достойным для Сириуса соперником, учитывая разницу в их комплекции) произошла именно сейчас, когда все веселятся, когда ничего не может омрачить дополнительно скрашенный огневиски вечер
- Рассказывай, - протягивая платок, тихо и серьезно просит Лунатик, усаживаясь на кровать друга. - Какие аргументы, о чем вы поспорили, где находился Джеймс. Вы же все оставались в зале, или?.. Всё и сначала, пожалуйста.

Ремус не спорит, молчаливо признавая правоту друга. Действительно, к чему повторяться. Что бы там не произошло, когда дело касалось Питера, после сказанных злых слов, пророненных запросто, как шутку, слишком часто об этом забывалось как о чём-то само собой разумеющимися. За что не нужно извиняться, живя дальше, словно бы и не произошло ничего. Вместе со всеми смеялся Питер и далеко не всегда Ремус верил, что ему правда смешно. Вместе со всеми смеялся Люпин, когда забываясь, а когда не желая верить, что друзья осознают, как звучат некоторые из шуток, ведь мальчишки часто зарываются, разве нет?
И он такой же мальчишка, но стоило задуматься, что сам мог легко оказаться на месте Питера, возможно не оказался на нём лишь из жалости и ещё благодаря конспектам, которые всегда можно было списать, становилось муторно. Такие мысли Ремус гнал от себя как можно дальше, чувствуя касание их липких лапок к коже на физическом уровне, содрогаясь от него. Такие мысли умаляли их дружбу, а значит должны были быть уничтожены в зародыше и необоснованным страхам нельзя давать прорастать в душе.
Порой все они могли ошибаться, только Питеру сейчас от этого не легче и это бросается в глаза, как и разом поникшая фигура.

- Эй, всё в порядке, - Ремус понимал, почему Пит отворачивается. Он сам ни за что не хотел бы чтоб его жалели, очень хорошо помнил как сам себе пообещал не давать для этого повода. Не жаловаться и не ныть, оставляя сомнения при себе. Только вот он не собирался смеяться над другом или жалеть его. Знал, что и помочь тут мало чем сможет, пока буря не утихнет, но, по крайней мере, может поддержать его.
Ободряющее касание к плечу - безмолвный призыв говорить. Ремус ждёт, пока Пит возьмёт себя в руки и будет готов рассказать о случившемся. Они и раньше ссорились, сталкивались с недопониманиями, кто вообще обходится без этого, но не часто Ремусу доводилось видеть Хвоста в таком состоянии.

- Она тебе нравится? - Люпин не спрашивает, на самом деле, вопрос это скорее возможность для друга увильнуть, если он захочет, но некоторые вещи бросаются в глаза. Особенно когда ты отлично знаешь, что такое украдкой наблюдать за симпатичной тебе девочкой и быть уверенным, что большее, нежели как вместе посидеть в одном классе вам не светит. Не нужно быть гением, чтобы догадаться, что если не в таких формулировках, то, хотя бы, похожем направлении думает Питер. И тут ему выпал шанс, от которого сложно отказаться.

Ремус задумывается, а как бы поступил сам и как было бы правильней. Это было сложно, потому что он, вероятно, вообще не пошёл бы на бал, если бы не Джудит, предпочтя ему коридоры замка. У Питера, по крайней мере, хватило мужества не убегать.

- Это совсем не смешно! Ему не стоило так говорить. - Рем с досадой хлопнул ладонью по кровати, в красках представляя себе развернувшуюся картину. Сириус был вспыльчив и не всегда следил за тем, что говорил, Джеймс в этом смысле был куда тактичней и, всё же, он решил не пресекать конфликт, а занять позицию Блэка, публично унизив Питера. Паршиво... Очень хочется сказать, что Джеймс так наверняка не думает, более того, Ремус в этом уверен, но ещё он думает, что Питер может закрыться, если начать прямо сейчас оправдывать отсутствующую часть их компании.

- Вы подрались только из-за танца? Я думал, они с МакКинон уже не встречаются, что он так завёлся? - Возможно просто выпил слишком много, возможно сыграло чувство собственности, но разве что-то в жизни Сириуса менялось от того, что Пит потанцует с его бывшей девушкой? Разве этого уже достаточно, чтобы затевать драку?

Чтобы сказать что-то важное для тебя - может понадобиться время. Особенно для Питера и в этом Ремус его понимал. Каждый из них был достаточно замкнут, когда дело касалось чувств. Не только первых любовных переживаний, той их стороны, которую можно назвать "настоящей". Не просто слова, сказанные в шутку или с целью показать какой ты крутой, фантазируя, а как было бы и "вот увидите, она бы точно со мной пошла, просто я не хочу".
Смех, шутки, даже если после них последует снисходительная реакция - ничто по сравнению с настоящими переживаниями, которые охраняешь как святыню, чтобы никто их не разрушил, не высмеял и не придал огласке. Потому что в иных ситуациях ты можешь только смотреть издали и эта ситуация так наглядно это показала.

Важна ли для Сириуса Марлин или это чувство собственности? Сириус Блэк, всегда харизматичный и яркий, цепляющий сердца окружающих. Даже учителям он нравился несмотря на все свои выходки и стоил того. Он был отличным другом, самоотверженной душой, но сейчас дело не в этом, а том, что если бы он захотел - то вернул бы утраченные отношения. В этом сомнений не было. И всё же, было ли всё так просто? В последние месяцы, поглощённый подготовкой к экзаменам, Ремус больше был занят именно книжками, а Сириус всегда был куда ближе к Джеймсу, но он тоже не мог совсем ничего не замечать.
А для Питера? Он сам всё сказал и Ремус верит ему. Не сомневается, что друг именно так и чувствует. Гонит от себя звучащий за ухом, ласковый голос мамы "милый, ты так молод, это сейчас тебе кажется, что ты всю жизнь будешь один". Рационально. Логично. Очень хочешь в это верить, но на деле звучит как нелепая попытка утешения.

- Не скажу, - Рем чуть крепче сжимает руку на плече друга. Действительно не скажет, ведь может понять. Если бы сам оказался в такой ситуации - незамедлительно бы отступил, не стал бы рисковать дружбой. Но всё равно это не оправдывало драки, ведь, как минимум, всё можно было свести к шутке и поговорить уже между собой.

- Всё наладится, Пит. Что бы не чувствовал Сириус к Марлин, он остынет и пожалеет, что затеял драку. Я уверен, что в тот момент просто никто не думал головой.

После выпускного бала Джеймс проводил Лили до спальни девочек. Прощание затягивалось, Эванс была опечалена окончанием выпускного вечера и Поттер старался поднять ей настроение весёлыми историями и совместными планами на предстоящее лето.
Поведение Питера зловредной занозой оставалось в памяти Джеймса. Это было неправильно, Поттер моментально выкидывал из головы неприятности и не помнил ссор. Всё потому что ситуация с Петтигрю не была разрешена. Хвост считал себя правым. В его прощальном взгляде не было ни капли раскаяния или вины. Конечно, это следствие чрезмерного количества спиртного, но почему-то Джеймс с Сириусом, которые выпили ничуть не меньше чем Питер, вели себя хорошо.
Нужно расслабиться и выбросить из головы неприятный инцидент. И перестать думать о том, что Питер способен ради одного танца с Марлин поссориться с друзьями. Тем более Петтигрю наверное уже остыл и будет как и всегда преданно заглядывать в глаза Джеймсу и громче всех смеяться над его шутками Поттера. И совершенно точно от Питера не следует ожидать подлости. Особенно если Джеймс и Лили по какой-то невероятно глупой причине поссорятся или расстанутся, Хвост не посмеет даже взглянуть в сторону Эванс.

Когда Джеймс вернулся в спальню для мальчиков, все трое друзей были в сборе. Ремус и Питер сидели на кровати Петтигрю. Сириус похоже только вошёл. Выглядел Блэк тихим. Наверное Питер уже успел принести извинения. Что ж пусть так, отлично. Ведь случай действительно ерундовый был.
- Ты расстроил Лили, - прохладным тоном заметил Джеймс, укоризненно посмотрев на Петтигрю. - Надеюсь больше этого не повторится никогда. И, Питер, сразу и один раз предупреждаю, даже если Лили меня бросит, выйдет замуж, обзаведётся детьми, даже не смей смотреть в её сторону. Мне не нравится, когда так, ты понимаешь, Хвост? С друзьями ты всегда должен чувствовать себя в безопасности, нет никого и ничего важнее чем дружба.
Поттер уселся на свою кровать, сцепив руки в замок. И только сейчас он заметил в руке у Петтигрю платок. Джеймс почувствовал что перегнул палку. Ведь каждый может оступиться нечаянно. Сохатый и не думал что Хвост способен рыдать в объятиях Ремуса из-за небольшого конфликта с друзьями.
- Питер, ну ладно тебе. Любой может ошибиться, - примиряюще произнёс Джеймс. Поттер настолько смягчился, что даже не стал подкалывать насчёт носового платка.

Тишину, повисшую в комнате, до того как дверь в очередной раз распахнулась, можно было назвать гнетущей. Не из-за неловкости ситуации или чего-то такого, всё же, они были друзьями и могли позволить себе не прятать эмоций. Ремус был уверен, что ребята просто неверно поняли друг друга. Сириус вспылил, может надумав лишнего, потому что представить, как Питер переступает через свою робость (очень понятную Ремусу) и выходит за рамки приличия хотя бы на немножко, просто не получалось. Это засело слишком глубоко и не искоренялось вот так запросто. Рему было с чем сравнить, хотя бы потому, что несмотря на те несколько месяцев общения с Джуди, во время которых они понемногу сближались, он даже в мыслях не мог допустить чего-то большего, нежели дружба. И пусть Джу говорит иначе, она наверняка передумает, стоит им покинуть школу, просто потому, что вариантов лучше чем Люпин есть миллионы, а это она ещё и всей правды о нём не знает.
Рационально - это могло показаться глупостью. Скажи ему Питер что-то такое относительно своей ситуации - он бы принялся его переубеждать, но мог понять, как это ощущается. Мог представить, границы, за которые ни за что не выйдешь. Хотя бы немного, но мог.

Очень скоро в спальню вошёл Сириус. Задумчивый и слишком спокойный. Не такой, каким представлялось увидеть его после выпускного бала, когда всем полагается веселиться и грустить разве что с позиции ностальгии и осознания точки, перед началом нового этапа. А это тоже было явно не про Бродягу.

- Это уж точно... - едва слышно отзывается Рем с грустью. Он очень старается не пропустить в голос осуждение и у него это даже получается.
В следующее мгновение заходит Джеймс и вот от него, в отличие от подавленного Сириуса, веет упрёком.
Неужели Сохатый и правда считает, что именно так бы это происходило? Или это такой способ рассказать, как он видит произошедшую на балу ситуацию?
Питер, меж тем, не остаётся в долгу, отзываясь на реплику и он чертовски прав. Да, наверняка бы не сделал ничего, что бы расстроило друзей. По крайней мере намеренно, но в самих рассуждениях есть здравый смысл, пусть и противоречащий потенциальным действиям. И именно в этом здравом смысле, в том, что он решил ответить, а не молча пожать плечами, ставя на обсуждении точку, слышится на сколько сильно его всё произошедшее задело. Чаша переполнилась и уже стало не так важно, что он там собирался делать или нет. Ни сам Джеймс, в своих словах, ни Питер, в ответе, не говорили о намерениях. Они ссорились и Ремусу это не нравилось.
Сочувствие, рождённое в коротком диалоге один на один, требовало встать на защиту Питера, который и без того редко защищал свои чувства перед друзьями, а теперь решил это сделать. И, по возможности, не позволить ссоре зайти слишком далеко, когда заново строить подбитые кирпичики взаимопонимания будет куда труднее.

- Даже не думайте снова подраться! - Ремус поднялся с кровати, вставая между Джеймсом и Питером. Так, на всякий случай, чтобы было не очень удобно целиться, если эмоции ещё не сошлись. - Ну, правда, хватит. Что он такого сделал? Потанцевал с Марлин!? Разве они от этого начали встречаться? Только не говорите, что это сразу говорит о каких-то намерениях, тем более, что это она его пригласила.

Нет, Ремус сбежал из Большого зала очень быстро. Он не видел, что произошло, знал только со слов Питера, но сомневался, что тот умолчал бы о каких-то подробностях, способных спровоцировать драку. Это было бы абсолютно глупо, потому что слишком быстро стало бы известно. Как глупо было бы позволять себе лишнее, даже если предположить, что Питер, вдруг, решился бы, что само по себе не представлялось никак.

Блэк рад видеть в комнате и Поттера. Друг его всегда чувствовал тоньше, чем Люпин или Петтигрю, так что его появление здесь практически сразу после Сириуса, говорило о многом. Конечно, Бродяга не собирался строить из себя жертву, но поговорить и, быть может, высказать все то, что лежит у них у всех на сердце стоило. Главное, чтоб Питер молчал.

Ладно-ладно, его все же стоит услышать. Этого тихоню, который всегда был с ними и почти всегда за них. Что на него нашло? Почему он так поступил? Потому что Сириус и Марлин теперь не вместе? Потому что можно держать за талию ту, кого Блэк теперь держать не может? Может, он еще и целоваться с ней вздумал? Парень неотрывно смотрел на Питера, которого отчитывал Джеймс. Хмыкнул на условия Сохатого о том, чтобы Хвост не встречался с Лили никогда. Пришлось приложить немало усилий, чтобы не заржать в такой напряженный момент. И посерьезнеть, когда Петтигрю ему отвечает.

Блэк ошарашен. Неужели он сравнил Марлин с вещью? Пусть волшебная палочка и была продолжением рук любого мага, но она все еще была лишь предметом. МакКиннон уж точно им не была. Она была девушкой, красивейшей, умнейшей, чего греха таить - лучшей, что было в жизни Сириуса. Но он ее отпустил. Гриффиндорка была достойна лучшего. Лучшего, а не Питера!

Ремус вскакивает, вставая между друзьями. Встает и Сириус, все еще молча, все еще буравя взглядом побитого товарища. Но он не собирается больше драться.

- Джеймс, спасибо, но давай мы поговорим с Питом сами сейчас. Без рук, - Блэк смотрит на Люпина, глазами давая ему свое слово, что не тронет никого в этой комнате. Он выходит из-за спины друга и встает перед Петтигрю, глядя в его лицо. - Питер. Я не тот человек, что делится с людьми своим внутренним. Но меня очень задел ваш танец, уж извини. Оказывается, и у псов есть чувства, - он набирает полную грудь воздуха и говорит то, о чем не говорил никому, даже Марлин во время их отношений, - я все еще ее люблю. Она не моя волшебная палочка, она не вещь или не предмет. Марлин дорогой мне человек. И ты мне дорог. Я не могу разом отключить все, что у меня здесь, - парень касается кончиками пальцев сердца, - потому что я, хоть и псина, но я еще и человек.

Блэк сглатывает и, не вынеся своих дурацких сопливых откровений, отворачивается от ребят. Поттер пытается разрядить обстановку, но его друг не слышит, поглощенный событиями вечера. Винит себя за эту любовь, немножко стыдно за красное лицо Петтигрю, невыносимо тошно за то, что все это случилось в день, который они должны были спустя года вспоминать с ностальгической улыбкой.

Подпись автора

12 лет на курортах Азкабанского края