Бывают такие дни, когда чувствуешь приближение чего то неизбежного. В жизни Сабрины сейчас было достаточно событий, на которые можно было бы списать подобные ощущения, а потому девушка не придала ему сильное значения ни после пробуждения, на в момент заступления на дежурство.
Пока все складывалось гладко. Дежурства проходили стремительно и хорошо, старшие целители все чаще доверяли стажерам более серьезные случаи, порой оставляя тех на самостоятельную диагностику или, как максимум, давая что-то тяжелое на двоих. Конечно работа подопечных проверялась, но столько стремительная передача ответственности лично Сабрину подстегивала углубляться в медицинскую сферу все кропотливей, упуская тот момент, что всегда все хорошо быть не может, даже у такой замечательной как она.

В то февральское утро всех стажеров собрали в одном кабинете. Корректировали планы на предстоящую смену, раздавали новеньких пациентов в пары и корректировали недочеты практически каждого. Однако собрание проходило без Сабрины и Рошель. Стоило тем переступить порог кабинета, их обеих тут же направили к сложному пациенту.

- Определяйте проклятья, исцеляйте, все фиксируйте в отчет, - получили те краткий инструктаж.

Зрелище было не для слабонервных. Мужчина средних лет был полностью обездвижен, все его тело истекало кровью сквозь многочисленные раны. В глазах ужас и иссякающие шансы на жизнь. Дополнительно тело было полностью обездвижено. Не ясно что было раньше Петрификус Тоталус или Сектумсемпра, но ни Сабрина ни Рошель в тот момент не подозревали, что им дали того, с кем вообще не было бы шансов на успех.
Мужчина был из пожирателей, но сейчас это не имело значения. Он был еще жив, в сознании и в чрезвычайном положении дел, ведь было потеряно очень много крови.

- Не уверена, что стоит снимать проклятье обездвиживания раньше, чем мы остановим кровотечение. Это может нам помешать. Я за бадьяном. Осмотри его, Рошель!

Подпись автора

Минерва ван лав❤️

Пациент боролся с уходящим из под его власти сознанием как мог. Фокус на одном докторе, что стояла ближе, на стене, провал на мгновение, чтобы резко вынырнуть из тьмы и снова увидеть перед собой доктора. Ему было страшно и он видел, понимал и осознавал все больше, что шансов у него нет. Не только потому, что его дали в руки стажерам. Его судьба действительно была предрешена с самого начала и пусть девочкам этого не было видно, но опытные коллеги наблюдали за каждым их действием со стороны.  Скорей всего эти двое не узнают о том, что им специально дали смертельный случай и что до них уже было сделано все возможное, чтобы попытаться спасти жизнь пациента.

- Я здесь, - подлетая к мужчине с парой баночек экстракта бадьяна, Сабрина подключилась к Рошель на помощь. Шкаф с зельями оказался полупустым и даже на магию не откликнулись дополнительные пузырьки с экстрактом из возможных запасов. То, что получилось добыть - было ничтожно мало для такого случая. Беглый взгляд на попытки стажера вернуть кровь в тело пациента. 
- Ты права, слишком быстро даже с заклинанием.
 
Кровь нехотя возвращалась обратно, но этого было не достаточно, словно нечто невидимое препятствовало даже этому заклинанию.
- В крови может быть яд? Проверь на всякий случай.

Бросив взгляд на пациента, волшебница обнаружила, что тот замер взглядом на Трэмбли, от чего побыстрее вскрыла пузырьки и надрезав мешающие ткани одежды, начала заливать менее глубокие раны. На ту, что создавала основную проблему сначала придется подходить через глубокое исцеление. Экстракт работал, затягивая один порез за другим, но содержимого пузырьков не хватило даже на половину проблемы.
— Vulnera Sanentur - переключившись на тоже заклинание, что и Рошель, девушка с ужасом в глазах посмотрела на коллегу, видя тоже, что и она. Два заклинание не справлялись с ситуацией совершенно.

Они бы не успели предпринять ничего дополнительно, все случилось очень быстро, пусть и в этой ситуации время не ощущалось ни кем из присутствующих. В какой то момент мужчина перестал моргать и замер без признаков жизни все так же глядя на Трэмбли.

Подпись автора

Минерва ван лав❤️

Она проиграла. Впервые за столько лет противник оказался сильнее и хитрее. В школе Сабрина настолько привыкла побеждать, быть во всем лучшей, что нормой стали только успехи. Ее самомнение сбила учеба в больнице, а потом и практика, но видимо не до конца, раз девушка рискнула соревноваться за человеческую жизнь с самой смертью. Да, пусть она не из тех, кто сдается, но противник был изначально ей не по зубам. Даже в той сказке про трех братьев обмануть смерть получилось только у одного, а здесь вообще не сказочная страна. Скорее суровая реальность, которая только что, показала двум будущим целителям, что безупречными быть не получится. Уже никогда. В воспоминаниях теперь навсегда якорь в виде первой смерти пациента.

Слова Рошель звучат окончательным приговором. Сабрина чувствует тошноту, но вместо того, чтоб поддаться позыву, бросает взгляд на часы, а пальцы кладет мужчине на шею, на всякий случай проверяя пульс человека, хотя и сама знает, что не почувствует ни единого удара.

- Время смерти 11:54 am, - фиксирует вслух Гринграсс и отходит от пациента к столу, на котором лежала пустая карточка, в которой было только его имя. Она не может его произнести вслух. Тело сковывает напряжение до дрожи, отчего записи времени и предварительно определенных проклятий отражены немного коряво.

- Не знаю, - коротко отвечает волшебница на первый вопрос своей напарницы. Ей вообще не хочется сейчас контактировать с кем либо, ведь глупые мысли о личном поражении сейчас борются с сожалением по смерти пациента. Не понятно что правильно чувствовать во всем этом, ведь такому не учат ни на одних магических курсах. Нужно ли сожалеть или лучше хладнокровно принимать итог своей работы? Или как раз проявление сопереживания или сочувствия оставляют нас на грани человечности и профессионализма?

- Отчет в любом случае будет, нужно все расписать, передать пациента старшим на проверку наших действий и чего то ждать. Поставь подпись рядом с моей, - девушка протягивает первичные наброски отчета по смерти Маркута Треверса, Рошель, и пусть голос ее сух, но весь вид Гринграсс говорит об ударе по всему, что у нее есть, с которым она отчаянно сейчас борется в одиночку. Как всегда.

Наконец Сабрина натыкается на прямой взгляд Рошель и не выдерживает. Стремительно скрывается в подсобке, включает воду в раковине, что едва успевает заглушить звуки тошноты. Впрочем, очередной проигрыш, уже самой себе, но от него становится немного легче. Она выходит из укрытия совсем скоро, выкидывая салфетку в урну и прислоняясь к дверному косяку, в том числе и головой, утыкаясь в его прохладу, чтобы после вернуться взгляд на волшебницу.

- Трудно сказать, Рошель, все ли мы сделали, или нет. Честно говоря в медицине слишком много индивидуальности, чтобы всегда соблюдать только инструкции. Сегодня мы не соблюдали протокола, мы просто пытались его спасти, а правильно или нет, были у него шансы или нет, - голос подрагивает, подстать Трэмбли, завершая свои слова уже совсем тихим, - я не знаю.

Подпись автора

Минерва ван лав❤️

Сабрина не привыкла к такому вниманию, к сочувствию. В ее семье достижения - единственная ценность, но не в случае самой волшебницы. Тут все проще и менее ценно. Ничего не изменится, когда она выйдет замуж и уйдет в чужую семью, но любые ошибки или неудачи ей будут припоминать много лет, а успехи молчаливо обойдут, словно они совсем ничего не значат и невесомы.
Даже на столь осторожный жест Рошель, брюнетка захотела отреагировать избеганием. Одернуть плечо, высвободится, отойти... Она не просила к себе сочувствия, ведь ей оно не знакомо по отношению к ней самой. Однако, если подумать не только о себе, быть может Рошель делала то, в чем нуждалась сама?

Рука Сабрины легла чуть выше локтя протянутой руки Трэмбли, давая ей ответную поддержу. Им не требовалось много говорить, чтобы понять чувства друг друга, тем более, что тела говорили за них. Гринграсс кивает, отстраняясь и направляется к двери. В коридоре как раз проходит дежурный. Она обозначает ему о смерти пациента, тот кивает и просит подождать несколько минут. Пусть они кажутся им обеим вечностью, но за это временя девушки успевают закончить отчет, описать порядок действий каждой и привести в порядок место, которое еще напоминало поле битвы, с обильной потерей крови.

Целители, что направили стажеров на эту операцию, вошли в кабинет в количестве трех человек. Один забирает у девочек заполненные карточки, другой проверяет заклинания палочек, третий возвращает остатки крови в пациента и затягивает раны, которые теперь не сопротивляются и податливо скрывают сотворенное кем-то вне этих стен.

- Мы все проверим и позовем вас, пока идите в стажерскую, - голос целителя строг, чем только сильнее вгоняет девушек к собственные сомнения.

В их кабинете было пусто. Остальные стажеры бродили по палатам, описывая более простые случаи, а быть может даже пытались снять сами проклятья. Тишину комнаты Сабрина встретила ответным тяжелым выдохом, в котором отпустила новую порцию волнения с приходом старших в палату с телом. Так странно, только что пациент обозначался как человек, а мгновением позже уже как тело. Как легко врачебная терминология закрепилась в сознание.

Взмах палочки и в маленькой кухоньке заскрипел чайник, стремительно нагреваясь. Чайные пакетики поместились в две чашки, а парочка кубиков сахара на блюдце рядом с чашкой, ведь Григрасс не знала какой чай любит ее напарница. Подхватив наполненные чашки, брюнетка вернулась в основную часть комнаты и поставила вторую чашку на противоположный от себя край стола, а сама присела на стул возле своей.
- Держи,  может поможет выбить из носа аромат его крови, - Сабрина попыталась улыбнуться, но вышла какая то гримасса со смесью сочувствия, - как себя чувствуешь?

Подпись автора

Минерва ван лав❤️

Слушая Рошель, слизеринка подмечает кое-что для себя. Видимо так бывает у многих, когда происходит нечто неисправимое или сложное, всякий задумывается о том, а надо ли ему вообще такое. В первый день обучения всем поступившим говорили, как не прост пусть, по которому мы решили идти. Сделав глоток чая, Сабрина не сразу смогла ответить на вопрос стажера или прокомментировать то, что она уже сказала.

- В нашей профессии вечная борьба. Бесполезно ли это, или нет, она должна быть, ведь если мы не будем бороться, пациент сам за себя точно не сможет. Но наши чувства тут никому не интересны. По хорошему, повторись такая ситуация, мы выйдем из палаты и пойдем продолжать дежурство. Погоревать, пожалеть себя или свою ошибку нам на работе не дадут. Сначала работа, потом личное. Возможно именно с этими привычками работают старшие. Вот только, - все это время Гринграсс скользила подушечкой среднего пальца правой руки по каемке чашки, круг за кругом, помогая стабилизировать свои ощущения и мысли, - в один момент такого опыта не набраться и мне тоже сложно, как и тебе. Меня всегда затачивали на успех, а я думаю даже больше не о том, что человек погиб, а о том, что я не спасла его. Меня утомляет эта вечная борьба эмпатии и эгоизма в собственной голове.

Признаться о таком вслух для Сабрины буквально подвиг. Она может и легко входила в общий коллектив, с ней всегда кому то из окружающих хотелось контактировать, ведь девушка многое знала и легко делилась интересной информацией, если ту просили об этом, но просто быть и впускать в свою жизнь людей, вещи разные, и вот второго Гринграсс не допускала. Почти никогда.
Было ли ей одиноко от этого? Нехотя признается самой себе, что временами бывает и так.

- Знаешь, тут совесть будет давить в любом случае, все таки мы работаем не в библиотеке, на наших столах живые люди, а это уже другой уровень ответственности. Просто однажды мы научимся работать с холодной головой. Надеюсь, сегодняшний случай нам в этом поможет.

Возможно, Сабрина со стороны порой выглядела чересчур серьезной или отстраненной, но именно благодаря личной эмпатии к другим людям она осталась возле Рошель. Показалось, что оставлять девушку сейчас в одиночестве будет ошибкой.

Подпись автора

Минерва ван лав❤️

Удивительно как по-разному девушки переживали одну и ту же потерю. Для Сабрины смысл борьбы был виден даже в той ситуации, в которую их поместили, словно волшебница отказывалась верить в безысходность, не желала уступать смерти и вообще решила, что она сможет всех спасти. При этом зная, что спасти абсолютно всех не может никто в этом мире. Рошель же, словно боялась не только смерти, а точнее, безысходности, ведь именно в этом им пришлось сегодня погрязнуть.

- Это часть нашей профессии. Бороться за жизнь волшебника, бороться всегда, ведь жизнь магов особенно ценная. Представь, чтобы ты чувствовала, попав на стол к тому, кто увидел бы, что у тебя нет шансов, а  у тебя, как у пациента, нет ничего, кроме доверия незнакомцу в желтом халате. Он не знает какой врач ему попадется, какие способности у него и сможет ли он вытащить его с того света, но он надеется на лучшее. А мы должны сами верить в успех и делать все, что от нас зависит, даже если не можем выиграть у смерти. Как сегодня. Показывать безнадежность мы не имеем права.

Как оказалось, коллега не боялась самой смерти, а страх был в причинении такого вреда и безразличия к другому. Мир вообще очень странная штука, где невинные личности могут оказаться серийными убийцами, или просто теми, для кого чужая жизнь ничего не стоит. Сабрина тоже не могла понять, как это - отнять чужую жизнь.

- Злость? Мне кажется, начинают убивать только те, у кого жизненные ценности не приравниваются к человеческим стандартам. У тех, кто может отнять жизнь другого, точно нет сочувствия ни к кому живому и чувства вины за это нет. У тех же пожирателей свои идеалы, свои причины стать такими, быть может из-за мнимого ощущения власти, ведь у них достаточно безумства к собственным ощущениям превосходства, когда они забирают чью то жизнь. У моего отца бывают встречи с такими людьми и в их глазах такая тьма... 

Слизеринка отпила чай из своей чашки, понимая, что ответом на вопрос своей коллеги лишь навела густоту в воздух, только больше создавая напряжение. Убийство этого пациента было точно не случайным и действительно есть те, для которых это нормально.

- Ты права. Для кого то это нормально, как попить воды. Хуже только те, кто получают от этого удовольствие.

В кабинете повисла тишина, такая плотная, душная, почти как в той палате и если принюхаться, можно было бы почувствовать запах крови того несчастного. Он ведь тоже был из пожирателей. Сабрина не знала, заметила ли девушка торчащую из под рукава метку, но убили его точно не просто так. Делать догадки о том кто и зачем не входило в ее обязанность и тем более не являлось желанием. И так было тошно, а эти мысли лишь усугубляли невыносимость состояния. Все же, Гринграсс осталась не только ради Рошель, но и для самой себя тоже, пусть и не скажет об этом вслух, но хотя бы нехотя признается самой себе в мыслях. 

- Тебя так тревожит, что кто-то может убить. Прости, если лезу не в свое дело, но, - Сабрина внимательно посмотрела на девушку рядом, видя как та кружится в вальсе собственных мыслей, из которых ее очень захотелось выдернуть, словно это было правильно, - ты впервые столкнулась с чьей то смертью?

Впервые или нет, к этому сложно привыкнуть нормальному человеку. Волшебница не будет развивать тему дальше, если Рошель не захочет ее продолжать, но им обеим точно придется не только привыкнуть к тому, что смерть в их профессии всегда где то рядом, но и к борьбе за чужую жизнь.

- Что привело тебя в Мунго? Почему ты выбрала именно эту профессию? - решила сменить таки тему Гринграсс, надеясь увести мысли своей напарницы подальше от тех, в которые она успела погрузится.

Подпись автора

Минерва ван лав❤️

- Вот как, - Сабрина внимательно смотрит на девушку, когда та выдает откровения. Смотрит, как легко это ей удается, хотя на деле той совсем не просто. В случае семьи Гринграсс, откровенные беседы, обмен чувствами или мыслями настолько редкие явления, что волшебница упустила этот момент в личной жизни. В ее двадцать лет в ней не было той легкости и той свободы, с которой она хотела бы жить свою жизнь. Немного беззаботности было все же в школе, там и дуэли, игры, даже свидания, но все это, пока не наблюдает родительский глаз. С возрастом сложностей добавилось и нет-нет, да в голову девушки закрадывалось бунтарство, в котором та бы могла отказаться от благостей своей семьи, от из благословения на любой ее выбор и жить так, как сама захочет, но уже в ином статусе.
Вопрос Рошель для Гринграсс был не новый. Вернее, со стороны девушки  он был задан впервые, а вот от большинства окружающих нет, но сколько бы его не задавали, ответ всегда давался непросто.

- Знаешь, меня много раз об этом спрашивали, но признаться в истине этого выбора я так никому и не смогла. У моей семьи другие стандарты, - может показаться, что волшебница не хочет вдаваться в подробности, но на деле, она чувствует в этом какую то неуверенность и неловкость, ведь привычки сильнее. Спасает лишь то, что она борец с собственными и семейными демонами, а потому продолжает:
- Родителям было бы проще и дальше решать за меня, как мне жить, но я не смогла больше быть под этим давлением и ушла в целительство. Тут от моего выбора зависит чья то жизнь, от моих знаний, способностей, постоянная проверка, вечный тонус. Не дает зардеться и не позволяет заносится на поворотах. Странно да? Но так я могу быть ближе ко всем, не изменяя семейным ценностям. Все таки я из обеспеченной семьи. Кажется последние несколько поколений в моей семье женщины не работали, а мне было скучно и я вырвалась сюда. Люблю трудности. Правда, плата за мою профессию велика, но что поделать, - Сабрина доводит откровение до максимальной возможности и умолкает, чувствуя, словно совершила какой то подвиг. Но вместимость подобного события была максимально, а потому она переключается на то, чтобы вспомнить, что она знает о Рошель. Кажется ничего, кроме того, что слышала из общих бесед.
- Ты ведь из Франции? Расскажи про Шармбатон?

Подпись автора

Минерва ван лав❤️