Локация 1 «Холл»
Mason Tremblay, Narcissa Malfoy

Нарцисса, с Мейсоном, устроившимся на её ледяной ладони, выходит в Холл. Картина, открывшаяся волшебникам, выглядит удручающе. В просторном помещении царит настоящий разгром, словно здесь пронесся ураган или случилась яростная схватка. Осколки стекла и обломки мебели усеяли некогда безупречный пол. В воздухе висит едкая пыль и известка.
В центре хаоса, у дальней стены, лежит главный свидетель катастрофы — громоздкая люстра, сорванная с потолка. Теперь это всего лишь смятый и сжатый жестяной ком, уродливая груда хрусталя и перекрученного металла, изредка подающая слабые, жалобные блики в тусклом свете.
Сразу у выхода зияет пролёт широкой мраморной лестницы, ведущей на второй этаж — тот самый, где, по словам рыцаря, должен находиться Волшебный лес. Её ступени, к счастью, уцелели. А в стене рядом с основанием лестницы — массивный арочный проход, ведущий в «Большой зал». Его темнота кажется зловещей и неестественно густой.
Из этой темноты доносится приглушённый, сухой шорох, похожий на пересыпание груды камней. Затем раздаётся низкий, скрежещущий рык, от которого по спине пробегает холодок. И вот, в арку медленно, почти нерешительно, просовывается костяная лапа невероятных размеров. Длинные, острые как бритвы когти царапают каменный пол, оставляя глубокие борозды. Неаккуратное движение задевает массивную напольную вазу с искусственным цветком; та с оглушительным грохотом опрокидывается и разбивается вдребезги.
Рыцарь, вышедший следом, тяжело ступает рядом, его доспехи громко лязгают в звенящей тишине, нарушаемой лишь скрежетом костей за стеной. Он заслоняет собой Нарциссу и её крошечного спутника.
— Обходных путей нет, — его голос, приглушённый шлемом, звучит строго и собранно. — Нам нужен второй этаж. Лес — наша цель. Но будьте готовы: когда поднимемся, он может уже ждать нас наверху. Мы будем как на ладони. — Он бросает быстрый, оценивающий взгляд на Нарциссу, на её хрупкое ледяное тело и на сидящего у неё на руке Мейсона. — Двигаться нужно быстро. По коридору направо, никуда не сворачивая. Запомнили, леди?
Он не ждёт ответа, его внимание приковано к арке, где костяная лапа вновь скрывается в темноте.

✽ ✽ ✽
Локация 6 «Мир ведьм»
Archie Higgs, Silas Crump

Взгляд Сайласа мечется между двумя колдуньями, а потом останавливается на Арчи. Панибратский жест мистера Хиггса словно приводит его в чувство, и мошенник расплывается в лучезарной улыбке, а потом склоняется в вежливом поклоне, снимая шляпу:
— Простите мои манеры, леди. Эта ночь лишает меня покоя и хладнокровия…
Королева в ответ холодно усмехается. Разговоры с этими странными людьми ей определенно нравятся больше, чем с зеркалом. По крайней мере, один из них хотя бы точно не слепой и признает её красоту!
— Друг? — она произносит это слово так, словно пробует на язык незнакомую и, возможно, ядовитую ягоду. — Как трогательно.
Взгляд, которым она оценивает Сайласа с головы до ног, полон такого ледяного презрения, что, кажется, его должно хватить, чтобы превратить экскурсовода в скульптуру изо льда.
Малефисента же, напротив, наблюдает за всей сценой с возрастающим, почти научным интересом. Её взгляд скользит с одного волшебника на другого, а затем на саму королеву.
— Успокойся, — её голос звучит низко и бархатисто, заглушая вспыльчивый темперамент монархини. — Их появление здесь случайно. Но не твоё и моё.
Взгляд тёмных, почти черных глаз останавливается на Арчи; в тонкой улыбке, исказившей её губы, проскальзывает что-то хищное.
— Мне не нужны догадки, — заявляет фея с надменностью и покачивает в тонких пальцах свой жезл.
— Анима Мунди. Мировая Душа. Фундаментальная концепция о том, что вся Вселенная едина и одушевлена. Камни, деревья, звёзды… даже воск обладает частичкой живого духа. И каждый алхимик мечтает о таком: не «привнести» жизнь извне, а пробудить или высвободить ту жизнь, дух или душу, что уже дремлет внутри самой материи, доведя её до совершенства. Кто-то или что-то коснулось нашего духа, и мы… откликнулись.
Королева, слушавшая с пренебрежительным видом, хмурится.
— Что за языческая чушь? Я жива, потому что я — Королева. Моя воля сильнее смерти и снов.
— Твоя воля — ничто без материала для её воплощения, — парирует Малефисента, не удостаивая её взглядом. — Есть ещё Дух Меркурия — носитель жизни и сознания в природе. Овладев им, алхимик может, теоретически, оживлять предметы. Но есть одна проблема.
Тёмная фея выдерживает паузу, прежде чем продолжить:
— Прямого «элемента одушевления» в алхимии нет. Я не слышала, чтобы кому-то удалось создать нечто подобное. Но если дракон чувствует некое «Сердце», возможно, это то, что вам нужно? Предлагаю поискать на втором этаже. Оттуда исходят странные… вибрации. Но какая ирония — чтобы остановить одно чудо, придётся иметь дело с другим.
Королева, наконец, не выдерживает.
— Довольно этих скучных разговоров о духах и алхимии! — она топает каблуком по полу. — Мне наскучило это представление. Решай, мальчик: ты и твой «друг» будете развлекать меня дальше… или я найду более интересное применение вашим головам?

✽ ✽ ✽
Локация 15 «Волшебный лес»
Alexandria Blishwick, Sean Hamilton

Ладонь Шмендрика на плече Молли сжимается, и он шагает вперёд, заслоняя её собой. Его тщедушная фигура вдруг выпрямляется, а в глазах, обычно неуверенных и растерянных, вспыхивает холодный, стальной огонь.
— Довольно, — произносит он, и его тихий голос звучит с неожиданной силой, заставляя воздух вибрировать. — Вы говорите о манерах, но сами позволяете себе оскорблять даму, чьё мужество и верность вам никогда не постичь. Вы меряете мир меркой своих книг, но этот мир — не страницы романа. Он дышит, страдает и верит. И его вера — не менее мощная сила, чем ваше «братство».
Он не повышает голос, но каждое слово падает отчётливо и ясно.
— Дело ведь не в волшебстве, — с ноткой грусти отзывается Шмендрик, наблюдая за чужим воссоединением. — Вот я – волшебник. Но никудышный. Неудачник. Тот, кто проиграл больше битв, чем выучил заклинаний. Но именно такой, как я, знает цену надежде, когда больше не на что надеяться. И цену чистоте, которую такие, как вы, готовы объявить «детской сказкой», потому что она… что?..
Он беспомощно разводит руками, не зная, как продолжить и завершить свою мысль, чтобы никого не обидеть.
Внезапно Шмендрик вздрагивает, почувствовав лёгкую рябь от заклинания Homenum Revelio. Он окидывает Александрию пронзительным взглядом, в котором мелькает не удивление, а скорее горькое понимание.
— Вы ищете людей? — тихо спрашивает он. — Насколько мне известно, их здесь нет. Только тени, призраки и мы — воск, которому подарили миг жизни. Но ваша магия... она другая. Но всё равно настоящая. И, как любая настоящая магия, она сможет разорвать сплетённые матушкой Фортуной сети и ложь.
Его взгляд, обращённый к Александрии, смягчается.
— Единорог — не меч, но это сама суть магии. Как и дракон или любое другое магическое существо. Они реальны и правдивы, и именно поэтому опасны. По крайней мере… — Он замолкает, не зная, как донести эту мысль. — По крайней мере, в нашей истории это так.
Молли, всё ещё дрожа от гнева, прижимается к спине волшебника. Её голос звучит уже без ярости, лишь с ледяной уверенностью:
— Он говорит не о силе, сравнимой с силой оружия, девочка. Он говорит о чуде. И оно сейчас в клетке, за той дверью.

✽ ✽ ✽
Локация 14 «Лихолесье»
Lily Potter

Тишина в тронном зале, и без того звенящая, становится ещё глубже и напряжённее. Появление Лили подобно камню, брошенному в гладь заколдованного озера. Двое стражей у стен, ранее неотличимые от деревьев, разом поворачивают головы в её сторону. Их движения бесшумны и идеально синхронны, а взгляды, холодные и оценивающие, устремляются на девушку, замершую в почтительном поклоне. Пальцы их лежат на рукоятях длинных изогнутых кинжалов, но не сжимают их.
Трандуил медленно поднимает взгляд. Его лицо, хранящее печать тысячелетней мудрости и отчуждённой власти, не выражает ни удивления, ни гнева. Лишь лёгкая тень любопытства проскальзывает в глубине его светлых глаз.
Галадриэль поворачивается к Лили. Её движение подобно повороту планеты — плавное, неотвратимое и полное безмолвной силы. Взгляд Владычицы Лориэна не добрый и не злой. Он — всевидящий. Лили чувствует, как этот взгляд проникает сквозь кожу, прямо в самую душу, читая её страхи, её смелость, её неуверенность и тлеющую искру надежды. Воздух вокруг Галадриэль звенит от могущества, которое даже в этом восковом обличье осязаемо.
— Дитя иного мира, — говорит эльфийка, и её голос, звучащий не в ушах, а прямо в сознании, полон тихой печали. — Ты говоришь на языке, которого не знают в Арде, но твоё сердце говорит яснее слов. Ты ищешь источник силы, что нарушила покой этого места. И ты права, полагая, что мы ощущаем его.
— Ты говоришь о «западне». Мы понимаем это чувство лучше, чем кто-либо, — в голосе Трандуила слышны сдержанные ноты. — Эти... «лампы», что выдают себя за звёзды, эти стены, что лишь притворяются древними деревьями... Мы пленники не меньше твоих друзей. Но наша клетка — наше собственное воплощение.
Галадриэль медленно поднимает руку, и её тонкие пальцы очерчивают в воздухе сложный узор. На мгновение Лили кажется, что в центре зала, между ней и троном, воздух дрожит и сгущается, превращаясь в подобие марева.
— Источник, который ты ищешь, не просто точка на карте, дитя. Он — повсюду и нигде. Он — само дыхание этого места, его сомнение и его вера. Он — трещина между тем, что есть, и тем, во что верят. Мы — порождение этой трещины. Как и дракон. Сила эта питается верой и любопытством тех, кто приходит сюда. Но сейчас ею что-то… или кто-то управляет. Направляет. Значит, для этого есть подходящий инструмент.
Владычица замолкает, словно прислушиваясь к чему-то далёкому.
Трандуил слегка наклоняет голову, его взгляд скользит по волшебной палочке в руке Лили.
— Твоё оружие... оно не из стали. Оно плетёт нити Закона этого мира. Интересно. Ты — одна из тех, кто правит здешней магией?
— Думаю, — словно не замечая вопроса другого эльфа, Галадриэль мягко улыбается, — в соседнем зале ты сможешь встретить своих друзей и найти то, что ищешь. — В её взгляде появляется что-то близкое к теплу и не прозвучавшему смеху. — И пусть твой маленький спутник не прячется и не боится нас.

✽ ✽ ✽
Локация 4-1 «Служебные помещения»
Rosmerta

Яркие гласные звуки произнесённого заклинания повисают в воздухе, и на мгновение воцаряется напряжённая тишина. Розмерту пронзает мысль, что её магия, столь привычная и надёжная в обычном мире, здесь, в этом месте, может оказаться бесполезной. Хотя в соседней зале всё было в порядке, но… Развить мысль она не успевает, как с разных концов хранилища доносится шум падающих коробок.
Со стеллажей срываются с мест и несутся по воздуху сразу несколько розовых зонтов, устремляясь к волшебнице. Розмерта инстинктивно пригибается, а мистер Тумнус ахает, прижимая книги ещё крепче к груди. Его глаза расширяются от изумления и восторга.
Два зонта стрелами проносятся мимо, врезаясь в дальнюю стену, в то время как один из них, отстав от «стаи», замедляется и плавно спускается вниз, словно падающий осенний лист. Он нежного персиково-розового цвета, с изящной деревянной ручкой, выгнутой в форме крючка, и с маленьким шариком на конце. Зонт опускается прямо в протянутые руки фавна.
Мистер Тумнус замирает, глядя на свою находку с благоговением, словно на давно потерянного и чудесным образом обретённого старого друга.
— Он! — выдыхает фавн, и голос его дрожит от счастья. — Мой дорогой старый друг! О, леди Розмерта, вы не просто волшебница, вы… вы чудотворец!
Он несколько раз открывает и закрывает зонт, будто проверяя, не мираж ли это, а затем с сияющей улыбкой поворачивается к волшебнице.
— Благодарю вас! От всего сердца! Теперь, с ним в руках, я чувствую себя… почти как дома. Ну, или почти так, как можно чувствовать себя дома в каменном лабиринте, — он смущённо поправляет шарфик. — Теперь мой долг — выполнить своё обещание. Пожалуйста, проследуйте за мной. Комната с волшебными зеркалами находится в стороне от основных залов. Туда не заглядывают… посетители.
Он бережно укладывает книги в небольшой ящик у входа, пометив его своим новообретённым зонтиком, словно флажком, и движется по коридору между стеллажей. Его копытца отстукивают по полу быстрый, оживлённый ритм.
Фавн ведёт Розмерту к служебным помещениям и останавливается перед неприметной дверью с табличкой «Пост охраны. Вход воспрещён».
— Здесь, — шепчет мистер Тумнус, таинственно понижая голос, хотя вокруг никого нет. — Я случайно обнаружил её, когда искал выход. — Он робко толкает дверь, и та с лёгким скрипом поддаётся.
Комната оказывается небольшой и захламлённой. Вдоль одной стены тянутся два стола и ряд мониторов, под ними — пульт с кнопками и рычагами. У стены напротив стоит диванчик, на котором храпит спящий мужчина в служебной униформе.
Мистер Тумнус подходит к мониторам и с ловкостью, удивительной для того, кто впервые видит подобную технику, нажимает несколько кнопок. Экраны один за другим мигают и оживают, заливая маленькую комнату холодным синеватым светом.
На них, как на странной безумной карте, видны все залы музея. Розмерта видит Арчи и Сайласа в компании двух женщин, как в холл выходит Нарцисса — и вид её так странен — а за ней следует рыцарь. Шумную таверну, в которой что-то празднуют восковые фигуры, и как вокруг дымящегося котла кружатся три ведьмы.
Видит Лили в величественной зале и Александрию в компании незнакомцев, двое из которых больше похожи на экспонаты, а третий… на маггла? Несколько экранов остаются залиты темнотой.
— Ох, — вздыхает рядом мистер Тумнус и привлекает внимание волшебницы к экрану, на котором изображён лес.
— Видите? — шепчет фавн, указывая на мужчину, рядом с которым стоит мисс Блишвик. — Я смотрю и не узнаю его, но чувствую… чувствую, что это он виноват в том, что мы ожили!

[indent]
[indent]
[indent]
Круг продлится до 22:00 04.09.

Отредактировано Game Master (2025-09-04 20:00:53)

Локация 15 «Волшебный лес»

На слова Шона Шмендрик кивает со спокойным пониманием, и в его взгляде отражается тихая, давно знакомая грусть.
Он почти не помнит, каково это — быть обычным. Но ему слишком хорошо знакома другая сторона медали — когда судьба отмечает тебя своим вниманием. Вот только в его случае это привело к томительному и бесконечному ожиданию момента, когда он наконец станет чем-то большим, чем неудачливый ученик чародея. Когда же к нему придёт настоящее мастерство?

В первое мгновение, когда Шон протягивает руку в сторону двери, ничего не происходит. Тяжёлые приоткрытые створки, сквозь которые чуть ранее проскользнула в Лес Лекси, лишь слегка и натужно скрипят, словно движимые внезапным сквозняком. Но в следующее мгновение их сносит невидимой ударной волной чудовищной силы. Одна створка с оглушительным лязгом повисает на почти вырванных петлях, а вторая с грохотом улетает во мрак помещения. И из темноты тут же доносятся ответные звуки: тревожный львиный рёв, яростный клекот и испуганное, похожее на перезвон серебристых колокольчиков, ржание.
— Однако… — выдыхает волшебник, и на его лице появляется тёплая, по-настоящему восхищённая улыбка, когда он оборачивается к Шону. — Истинное волшебство, как и красота, часто скрываются под самой невзрачной оболочкой. А настоящее чудо требует от нас лишь готовности принять его, даже если оно приходит не вовремя. Не такой уж вы и простой человек, — Шмендрик склоняет голову в искреннем, уважительном поклоне.

— Позвольте мне попросить вас и леди Лекси о помощи ещё раз, — продолжает он, и в его голосе звучит не отчаяние, а глубокая, непоколебимая убеждённость. — Не ради одной лишь победы над драконом, хотя и ради него тоже, если вам так будет угодно. А ради встречи с чудом. С тем, что способно изменить нас всех навсегда.

Все эти сложные разговоры об алхимии вызывают у Сайласа скорее скепсис, чем тоску. В школе он не дружил с зельеварением — и, как оказалось позже, очень зря, — поэтому о факультативе по алхимии, пользы в которой не видел в те годы вообще, даже на мгновение не задумывался. Узнавать что-то начал уже гораздо позже, после того как его жизнь полностью изменила «болезнь». Уверенность, что можно найти или создать если не лекарство, то способ сдерживать зверя по полнолуниям, долгие годы питала в нём тщетные надежды, разбившиеся о неприглядную реальность. Если это и было возможным, то Сайлас всё равно не обладал ни необходимыми для подобных исследований знаниями, ни ресурсами, чтобы их если не проводить, то хотя бы спонсировать. В общем, дело не выгорело.
— Так себе подсказка, — тихо отзывается волшебник на слова о втором этаже. Там же с десяток комнат, а то и побольше, а они понятия не имеют, что именно искать. Не у дракона же спрашивать, да?
— Предлагаю заглянуть туда, — глянув на Арчи, Сайлас кивает в сторону зала, носящего название «Алхимическая лаборатория». Он не уверен, сколько среди экспонатов можно найти полезного, но что, если туда притянуло кого-то, кто знает о происходящем больше?
— Ох, леди, — страдальчески выдыхает мошенник в ответ на угрозы Королевы. Есть ли смысл ей открыто противоречить? Не столкнись Крамп с другой ипостасью Злой Королевы, не почувствуй на себе силу её чар, он, возможно, и попытал бы удачу. Едва ли эта драматичная красотка окажется менее опасной, чем та старая карга, но проверять это на практике его не тянет. Да и непонятно, чью сторону займёт Малефисента в случае конфликта.
— Сиятельнейшая госпожа, лучше пройдёмте с нами в соседний зал! — восклицает он, входя в роль заискивающего экскурсовода. — Я проведу для вас увлекательную экскурсию в мир алхимии, где вы сможете лицезреть истинное искусство! Практическую магию в её самом зрелищном воплощении! — Крамп одаривает Королеву своей самой лучезарной и преданной улыбкой. — И, кто знает, возможно, именно там мы найдём ответы на самые щепетильные вопросы о красоте и вечной молодости.
Он бросает быстрый взгляд на Малефисенту, надеясь, что её научный интерес перевесит высокомерие или что она хотя бы не станет мешать, а затем — на Арчи, всем видом умоляя поддержать авантюру.

Локация 6 => 7
(вместе с Арчи, если он не успеет отписаться)

Локация 15 «Волшебный лес»
Lily Potter

Лили осторожно переступает порог зала под названием «Волшебный лес», и дыхание перехватывает у нее не от страха, а от удивления. Воздух здесь густой, сладкий и влажный, пахнущий хвоей, землей и цветущим жасмином. Высокие деревья с причудливо переплетенными ветвями уходят ввысь, теряясь в искусственном тумане, стелющемся под самым потолком. Сквозь кружевную листву пробивается таинственный, рассеянный свет — не от ламп, а словно от тысяч светлячков, затерявшихся в чаще. Кажется, вот-вот из-за древнего дуба, покрытого мхом, появится стройная лань или мелькнет в траве огненно-рыжий хвост лисы.
То, что оживило восковые фигуры, определенно начинало влиять и на окружающее пространство. Насколько эта сила велика?
Внезапно позади неё слышится легкий шорох, и с ветки прямо перед ней свешивается Питер Пэн, ухмыляясь во всю свою беззаботную физиономию.
— Какие же они скучные, эти взрослые, да? Сидят на своих тронах, шепчутся умными словами… Ску-у-учно! Они всё усложняют. — Кувыркнувшись в воздухе, Питер повисает в воздухе рядом с девушкой. Он парит в воздухе, но его тень на мшистой земле изгибается и кажется слишком длинной и не по-детски угловатой.
— Ты веришь им, Лили? И что будешь делать, когда найдешь источник колдовства?

✽ ✽ ✽
Локация 11 «Балкон»
Mason Tremblay, Narcissa Malfoy

— Вы… — Шедший по пятам за Нарциссой рыцарь догоняет её на лестнице и идёт с девушкой вровень, — просто напомнили мне кое-кого. Кто был очень мне дорог.
На вопрос Мейсона он лишь неопределённо качает головой, поднимая щит выше и обнажая меч.
— В лучшем случае — только дракон. Залы второго этажа вместили в себя множество тёмных существ…
Рёв дракона разносится по большому залу, который он практически заполняет собой, и глухим рокотом отдаётся от стен. Воздух вибрирует, наполненный магией, и кажется тяжёлым, как перед грозой.
И гроза не заставляет себя ждать.
Голова могучего ящера поднята, челюсти оскалены в сторону поднявшихся на второй этаж гостей. Одна из его когтистых лап, выбивая каменную крошку, процарапывает пол слева от волшебницы и рыцаря, блокируя проход. Справа путь остаётся открытым, если не считать семенящую старушку, закутанную в чёрный балахон и с корзинкой на руке.
Обернувшись на шум, она широко и неприятно улыбается, обнажая дёсны.
— Ах, какие гости! — сипит ведьма голосом, больше похожим на скрип ржавых ворот. — И принц, и принцесса… пусть и не в своей лучшей форме. Дракон, мой милый, кажется, нашёлся десерт к ужину!
Дракон отвечает не рёвом, а тихим, леденящим душу скрежетом костей.
Принц Лир шагает вперёд, заслоняя собой Нарциссу с её крошечной ношей. Его меч отражает льющийся из-под потолка лунный свет, вспыхивая холодным серебром.
— Отступите, — голос рыцаря, обычно полный меланхоличной грусти, звучит твёрдо и ясно, как удар стали о камень. — Ваша сила — лишь бледная тень настоящего зла. Вы — игрушки в руках чужой воли. Не заставляйте меня уничтожать то, что и так не является живым.
Старуха лишь ядовито смеётся в ответ.
— Говоришь о воле, мальчик? А где была твоя воля, когда ты стоял истуканом и покрывался пылью? Мы проснулись! И мы возьмём то, что нам причитается! Эта сила будет нашей!
Дракон делает выпад и широко замахивается второй лапой. Принц принимает удар на свой щит, с грохотом проседая под чудовищным весом и силой чудовища.
Ведьма тем временем взмахивает рукой, и две тёмные стрелы, материализовавшись из ничего, со свистом рассекают воздух, летя прямо в сторону волшебников.

✽ ✽ ✽
Локация 6 «Мир ведьм»
Archie Higgs, Silas Crump

Королева медленно поворачивает к Сайласу голову, и в её взгляде — ледяная пропасть между скукой и внезапно пробудившимся любопытством. Её алая улыбка становится тоньше, острее.
— «Щепетильные вопросы о красоте и вечной молодости»? — она повторяет его слова, растягивая каждый слог, словно пробуя на вкус. — Как смело с твоей стороны, жалкий червь, предполагать, что моя красота нуждается в чьих-либо ответах. Она совершенна и вечна по определению.
Она делает шаг вперёд, и воздух вокруг неё становится гуще, холоднее.
— Однако… — её взгляд скользит по Сайласу с насмешливым пренебрежением, — твоя наглая лесть столь же беспринципна, сколь и отчаянна. Это… забавляет. Напоминает мне придворных шутов, которых я вешала за менее дерзкие намёки на несовершенство.
Королева обводит взглядом зал, её лицо выражает предельную скуку.
— Это место мне наскучило. Зеркало разочаровало. Бессмысленные разговоры о духах утомили. — Обернувшись к волшебникам, она холодно улыбается. — Я позволю вам развлечь меня и проводить, — неопределенный взмах рукой, — куда-то ещё. И если это зрелище хоть на мгновение не оправдает моих ожиданий, — её голос становится тише и оттого опаснее, — ваши головы украсят стену вместо того скучного гобелена. Понятно?
Она не ждёт ответа, её воля — уже закон. Взгляд её обращается к Малефисенте.
— А ты, сестра? Будешь ли ты плестись следом, чтобы продолжить свои нудные лекции среди тиглей и реторт? Или, может быть, ты наконец вспомнишь, что наша сила — в повелевании, а не в изучении?
Малефисента издаёт низкий, бархатный смех, в котором звенит лёд и слышится шелест крыльев.
— Повелевать, не понимая сути силы? — её голос звучит ядовито-сладостно. — Это всё равно что пытаться укротить бурю, крича на тучи. — Выдержав небольшую паузу, она продолжает. — Я пойду. Но не для зрелищ. Я пойду, потому что в кипящих котлах может таиться ответ, почему мы здесь…
Её взгляд становится пронзительным.
— И если этот ответ найдётся… тому, кто это сотворил, я явлю истинное значение слова «повелевать».
[indent]
В зале, стилизованном под средневековую алхимическую лабораторию, царит привычный для такого места хаос — но теперь оживший. Пузатые реторты на штативах сами собой перегоняют дымящиеся жидкости ядовито-ярких цветов, маятники качаются без всякого механизма, под котлами пылает мистический огонь, а над ними вьётся густой, тяжёлый пар, пахнущий серой, травами и чем-то неуловимо металлическим.
Сайлас оказывается прав в одном: помещение действительно не пустует. Между грудами старинных фолиантов, столов, заваленных странными инструментами, и сквозь клубы едкого дыма видны три фигуры.
Глядя на Моргану, трудно сказать, сколько ей лет на самом деле, но в пронзительном зелёном взгляде читается мудрость, совершенно не сопоставимая с молодыми и утончёнными чертами её лица. Длинные тёмные волосы увенчаны венком из омелы и ивовых ветвей, а её тёмное одеяние украшено загадочными кельтскими узорами, словно светящимися изнутри.
Стоящая рядом Бастинда настолько величественна, что ей впору быть в тронном зале, а не среди котлов и реторт. Она горда и надменна, облачена в роскошное платье из чёрного бархата и пурпурного шёлка, а на её голове красуется высокая, сложная корона. Свой длинный золотой посох она с явным пренебрежением прислонила к столу, чтобы он не мешал ей в столь «низменном» занятии.
На фоне таких величественных красавиц старая Гингема выглядит поистине ужасающе. Её невероятно морщинистое лицо, длинный крючковатый нос и глубоко посаженные красные глаза внушают не столько страх, сколько брезгливость. Жидкие седые волосы торчат в разные стороны, а одежда — грязная и рваная —, похоже, нисколько не смущает её хозяйку.
— Милый маленький грибочек,
Сколопендровый листочек,
Жёлтой пыльки чуть возьму… — напевает жуткая старуха, забрасывая в дымящийся котёл щепотку то одного, то другого.
Великая Моргана ле Фей, чьи корни уходят в самую глубь артуровских легенд, с царственным, но несколько потерянным видом помешивает варево длинным деревянным черпаком. Её благородные черты искажены недоумением и лёгким отвращением.
— Я повелевала стихиями, — произносит она с придыханием, смотря, как на поверхность всплывает очередной комок чего-то неопознанного. — Я низвергала королей и насылала проклятия, от которых столетиями стыла кровь в жилах! А теперь… теперь я варю бульон.
— Не бульон, дорогуша, а суп! — поправляет её Гингема, Злая Волшебница Фиолетовой страны. — Бредят им все звёзды летом, ищут осенью с заветом,
А зимою благодать — впору ложку подбирать!
И с азартом истинной хозяйки она швыряет в котёл целую охапку странных, покрытых синевой грибов.
— Сытный, наваристый, чтобы косточки грел! В моих краях без такого не выжить. Бастинда! Где лаврушка?!
Скривившись, как будто её заставляют прикоснуться к чему-то омерзительному, Бастинда на вытянутой руке, зажав кончиками пальцев единственный лавровый листочек, протягивает его к котлу.
— О-о-ой, да что ты так мелочишься? — фыркает Гингема. — Сыпь больше, не экономь! Для вкуса нужно, а не для аромата!

✽ ✽ ✽
Локация 16 «Во мраке ночи»
Alexandria Blishwick, Sean Hamilton, Rosmerta

Мистическим образом пространство перед Шоном расширяется в разные стороны. Зала, в которой он никогда раньше не был, не могла быть такой большой и вмешать в себя столько всего и сразу. Изменения замечает и Александрия, хотя была здесь недолго и видела всё мельком.
Что это? Ещё одно влияние странной магии? Или что-то естественное для сновидений, которое не подчиняется законам логики и здравого смысла?
Свет волшебной палочки Александрии разгоняет тьму, но клубящиеся по углам тени становятся гуще и плотнее, словно живые.
Черные фургоны «Полночного карнавала» при лунном свете кажутся большими и зловещими. Каждый из них украшен сшитыми из одеял печальными знаменами и короткими черными лентами. А над всем этим вывеска: «Полночный карнавал Мамаши Фортуны», а ниже более мелко: «Порождение ночи – пред ваши очи».
Расположение клеток образовывает пятиугольник.
В одной из клеток выгибает скорпионий хвост и склоняет львиную голову с человеческим лицом могучая мантикора. В другой заперт сатир, а в клетке рядом с ним свернулась кольцами огромная змея. Одна из дальних клеток, на которую указывает Шону Александрия, занавешена черной тканью, но сквозь полотно просвечивает серебристый отсвет.
А в клетке рядом на дубовом насесте восседает существо с телом большой бронзовой птицы и лицом ведьмы, таким же напряженным и смертоносным, как и стискивающие дерево когти. У неё лохматые медвежьи уши, а по чешуйчатым плечам, цепляясь за светлые клинки перьев, ниспадают похожие на лунный свет волосы, густые и молодые, они обрамляют омерзительное человеческое лицо. Она сверкает, но при взгляде на неё кажется, что, сияя, она поглощает нисходящий с неба свет.
Посередине поляны, между клеток, стоит огромная, чудовищно тучная женщина. Её луноподобное лицо покрыто толстым слоем белой пудры, губы выкрашены кричащей красной помадой, а выщипанные брови нарисованы высоко на лбу. Волосы её собраны в сложную высокую прическу, украшенную шпильками с поддельным жемчугом и крошечным чучелом маленькой птички. Объемное, блестящее платье цвета сливы и поношенное боа из фазаньих перьев не создают ощущение роскоши, скорее подчеркивают всякое отсутствие вкуса.
— Ах, новые гости! — Её голос звучит громко, слащаво и фальшиво, как у плохого актёра в балагане. — Пришли на представление? Сейчас будет самый интересный номер!
Густые тени поднимаются со всех сторон, словно волна, и заполняют собой мир. Те, кто пришли к «Полночному карнавалу», не видят друг друга, но липкий мрак сплетается в образы их кошмаров.
«Не стоит бояться, — раздается в мыслях Шона и Александрии серебристый перезвон. — На самом деле старуха не может ничего сотворить».
И словно желая опровергнуть эти слова Матушка Фортуна хохочет — сухим, трескучим смехом.
[indent]

Глаза мистера Тумнуса расширяются, когда он понимает, что сейчас произойдет, и в отчаянном рывке он успевает схватиться за волшебницу, чтобы перенестись вместе с ней в мрачную залу на втором этаже.
Хватка фавна, обхватившего Розмерту за талию, оказывается неприятно крепкой. Ещё неприятнее оказываются темнота вокруг, скрипучий смех и ещё чей-то голос, вонзающийся в сознание ведьмы, словно ржавая спица: «Освободи меня».
Повернув голову, Розмерта замечает рядом с собой клетку, в которой сидит гарпия.

[indent]
[indent]
[indent]
Круг продлится до 22:00 07.09.

Локация 15 «Волшебный лес»

Зависнув в воздухе, Питер Пэн скрещивает по-турецки ноги и, подперев рукой подбородок, делает вид, что глубоко задумался. Его тень на земле при этом кривляется и беспокойно извивается, совсем живая.
— Просто? — Он фыркает, и в его смешке звенит колокольчик, но сквозит в этом звуке и что-то тревожное, словно трещинка на хрустальном бокале. — О, да тут всё проще некуда! Кто-то очень сильно захотел поиграть. И нашел самую лучшую в мире игрушку! — Он широко разводит в стороны руки, указывая на весь лес вокруг. — И теперь правила устанавливает он. А все эти мудрёные слова… — Питер кривится, будто лизнул лимон. — Это чтобы запутать таких, как ты. Чтобы ты искала сложности там, где их нет.
Перевернувшись в воздухе, он пристально смотрит на Лили, и его вдруг ставший серьёзным взгляд кажется не по-детски проницательным.
— Если ты живой, то нужно жить. Вот и всё.
Внезапно срываясь с места, мальчишка делает в воздухе сальто назад, его смех снова звучит беззаботным и легкомысленным.
— Конечно, можешь, — мальчик кивает и взлетает чуть выше, — пыльца Динь всё ещё на тебе. Но твои друзья просто ушли отсюда. Но всё равно будь осторожна, Не-Венди! — Мальчик подлетает ближе к волшебнице, его глаза сверкают озорным блеском. — В этих местах можно увидеть не только то, что хочешь найти. Можно увидеть и то, что само захочет тебе показать. Готовь свою палочку! — кричит он и, громко рассмеявшись, взмывает вверх, тревожит листву деревьев и светлячков, прежде чем плывет по воздуху в сторону двери, ведущей в следующий зал.
И, словно что-то вспомнив, оборачивается к девушке.
— Слушай, а каким в книгах описан я? Я явно не мудрый, я же ребенок. Вечный мальчишка. Но я… добрый?

Локация 11 «Балкон»
Mason Tremblay, Narcissa Malfoy

Принц Лир встречает удар дракона с тихим стоном, отозвавшимся металлическим эхом в его доспехах. Мощь чудовища невероятна, но рыцарь не отступает ни на шаг. Пусть в щите, на который пришёлся удар, и образовалась трещина, — это ещё не конец.
Дракон издаёт новый скрежещущий рёв; от его ледяного дыхания стынет воздух. Следующий удар когтистой лапы обрушивается на выставленный вперёд щит, и искры рассыпаются во все стороны от встречи стали с зачарованной костью.

Выставленные волшебниками магические щиты останавливают стрелы, и ведьма в ответ раздосадованно шипит, а затем заходится безумным, скрежещущим смехом.
— Ну что ж, тогда попробуем вот так! — Она швыряет свою корзинку на пол, и в разные стороны раскатываются ярко-красные яблоки.
Ведьма властно вскидывает руку, и фрукты превращаются в ядовитых змей, которые с угрожающим шипением устремляются к ногам Нарциссы.

С одной стороны — неумолимый дракон, с другой — коварная ведьма, а между ними — хрупкая, как хрусталь, волшебница с крошечным спутником, зажатые в узком пространстве коридора.

✽ ✽ ✽
Локация 16 «Во мраке ночи»
Lily Potter, Alexandria Blishwick, Sean Hamilton, Rosmerta

Когда Лили вместе с притихшим Питером влетает в новый зал, её встречает хаос: мелькающие густые тени и оглушительный шум сражения.
Наступающую на Александрию высокую фигуру в маске рассекает заклинание, и она истлевает, расползаясь в стороны, словно была соткана из тумана. Следующее заклинание волшебницы, нацеленное на задрапированную клетку, взламывает замок, с которым тщетно боролась Молли.
Так и не успевшие оформиться в чёткие формы тени вокруг Шона рассыпаются под его размашистыми ударами лопаты и расползаются по углам.
Мистер Тумнус пытается опустить руку Розмерты, но волшебница успевает произнести заклинание, и массивный бронзовый замок с грохотом спадает с клетки гарпии.
На одно пронзительно долгое мгновение в зале воцаряется тишина. И эта тишина трещит по швам, когда железные прутья клетки со скрежетом выгибаются под напором нечеловеческой силы. Клетка ломается, и гарпия расправляет свои бронзовые крылья, мгновенно заполняя собой всё пространство зала.

Её человеческое лицо искажено не благодарностью, а торжествующей, ненасытной жадностью. Не осталось и следа скорби — лишь чистая, неразбавленная ненависть ко всему живому. Пронзительный, леденящий душу крик разрывает остатки звенящей тишины.
Взмывая вверх, к едва различимому, похожему на затянутое плотными облаками небо потолку, гарпия пикирует на Матушку Фортуну. Если колдунья и пыталась защититься или создать спасительный морок, у неё ничего не вышло.
Острый клюв впивается в уродливое лицо, а мощные когти смыкаются на плечах ведьмы. Гарпия с легкостью отрывает её от земли, поднимается обратно к «небу» и там разжимает хватку. Мгновение оглушительного крика — и на землю падает разбитая восковая фигура. Взмах широких крыльев — и внимание гарпии обращается к зрителям.
Она снова кричит, но теперь это совершенно другой звук: всепроникающий, давящий, разрывающий изнутри. Он заставляет согнуться, вынуждает закрыть уши ладонями, но спасения нет.

В этот момент Молли сдёргивает тяжёлый тёмный полог с соседней клетки и распахивает железную дверь, выпуская на свободу Единорога.
Её белизна напоминает не беззаботную морскую пену, а снег, искрящийся в лучах луны. И движется Она легко, словно тень облачка по воде.
Она совсем не похожа на тех однорогих лошадей, что люди рисуют в книжках. Она меньше лошади, копыта её раздвоены, и прекрасна Она той древней и дикой красотой, которой никогда не было у лошадей, которой стыдливо подражают олени и которую пародируют козы. Длинная стройная шея делает голову с остроконечными ушами изящной, а грива, ниспадающая почти до середины спины, мягка, как пух, и легка, как дымка. Длинный рог над глазами сияет перламутровым светом — им Она убивала драконов, исцеляла королей и сбивала наземь спелые каштаны для медвежат.
Стоит Ей оказаться на свободе, как Она легко, словно светлая тень, выскакивает на центр поляны и встаёт на дыбы. Свет, исходящий от рога, становится ярче, и пронзительный крик гарпии, хоть и не умолкает, уже не причиняет прежней боли. Но надолго ли?

[indent]
[indent]
[indent]
Круг продлится до 22:00 10.09.

P.S. В локации 7 всё без изменений и вводные данные прежние.