Вечерок был жаркий. Стычка со слизеринскими пижонами (Блэк, твоя мамочка сказала, что я буду лучшим сыном, чем ты, любитель грязной крови!), выговор от Макгонагалл (Ради всего святого, Сириус Блэк, усмири свой нрав! У мальчика разбита бровь!), а после он разлил всю банку чернил на почти законченный доклад об устройстве Инферналов с точки зрения заклинаний, вызывающих их.

- Да чтоб тебя гриндилоу утопил, - раздасованно стонет Блэк, пытаясь спасти пергамент. Заклинанием не помочь - чернила были заговоренные (что написано пером - не вырубишь топором). Рассказать друзьям - не поверят, скажут, что ничего ты, Сириус, не сделал, а теперь пытаешься отлынуть от домашки. Но юноша уже давно старательно учил все уроки, писал все конспекты и делал все домашние задания. Прилежная учеба сулила работу в Министерстве, в идеале - в аврорате, а у Блэка, хоть и ветер в голове, но и он имеет свойство биться об стены черепной коробки, сгущаясь и превращаясь в здравые мысли. А тут засада.

В гостиной сидело лишь несколько гриффиндорцев. Осмотрев их суровым взглядом, бутылочку чернил он увидел лишь за столиком в углу у какой-то девочки; остальные же ребята сделали кто в креслах, кто у камина и наслаждались жизнью. Питер и Ремус, скорее всего, делали вечерний обход комнат, а Джеймс, как и большую часть свободных вечеров был с Лили. В общем, жизнь у ребят шла своим чередом, спокойная и размеренная, но только не у Блэка.

Встав из своей турецкой позы и вытирая грязные чернильные руки о платок (да, Сириус носил всегда с собой носовые платки - привычка, привитая матушкой ещё с детства, ээээ, спасибо ей?), парнишка уверено зашагал к столику в тени. И лишь не доходя до него пары шагов, он вдруг понял, кто там сидит.

Марлин.

Марлин, черт возьми, Маккиннон.

Сириус почувствовал, как начинает краснеть, но она уже заметила его, подняла глаза от книги, и ему ничего не оставалось как замереть, так и не дойдя до столика.

Что делать-то?

- Привет, Марлин, - он кашлянул в кулак, потом понял, что кулак-то в чернилах, стал вытирать платком рот, но, кажется, испортил все ещё сильнее. - Я тут... Прости, я не знал, что это ты, я, - пульс уже был где-то в ушах, а сам Блэк был таким же бордовым, как один из цветов Гриффиндора. - Мне бы чернил, - побежденно выдавил Сириус, нервно теребя грязный платок в руках.

Ну почему именно ты? Стыд-то какой...

Отредактировано Sirius Black (2023-01-30 23:41:28)

Подпись автора

12 лет на курортах Азкабанского края

Буркнув слова благодарности, Блэк спрятал свой грязный платок в карман и вытерся новым. Потом все-таки додумался почистить себя заклинанием Тергео, надеясь, что оно очистит чернила хотя бы с рук и лица.

Было неловко.

***

- Знаешь, Пэриш, она так смеялась над одной моей шуткой, хотя она и не была смешной, что я точно думаю, что втюрилась, - лицо Сириуса выражало искреннее самодовольство, пока он делился с несколькими однокашниками мыслями о Марлин. Рядом сидел насупившийся Ремус, а вот остальным было весело. Все они только-только начинали проявлять симпатию к девчонкам, а тут сам Блэк раскрывает секреты соблазнений. Хотя, в ситуации с Марлин, он и сам не был уверен, кто кого соблазнил - девушка была чудо, как хороша. В своей непостоянности, взрывном характере, мягкой улыбки, когда никто не видит. Ее светлые волосы и красивый румянец щек сочетались также хорошо, как мясо и соль. Как Берти Боттс со вкусом луговой травы. Как много чего, что нравилось Блэку.

Юноша давно наблюдал за МакКиннон и, особо не тушуясь, стал с ней общаться. Ему была приятна компания однокурсницы, что всегда выражалось теперь уже его дурацким румянцем до самых ушей и потеющими, как не в себя, руками. Они пару раз даже успели погулять, а в конце последнего свидания он сорвал с ее губ поцелуй. Не первый в своей жизни, но, возможно, один из самых вкусных на его памяти.

Ну и как, как не похвастаться этим перед ребятами? Распушить хвост, погоготать, накрутить еще парочку выдуманных фактов. Стать героем в лице друзей, эдаким ловеласом и героем-любовником (в 16 лет, ага).

- И что, Блэк, пригласишь нас на свадьбу? - заржал Джерри Кларк, а остальные, кроме Ремуса, подхватили его смех. Сириус смутился, фыркнул и ляпнул, совершенно не думая о последствиях:

- Да погуляю с ней еще немного и брошу...

- Сириус...

- ...не первая и не последняя.

- Сириус!

Парень проследил за ошарашенным взглядом друга и увидел на лестнице гостиной вскипающую Марлин. В сердце Блэка влетел годовой запас адреналина - он тогда аж подскочил, не зная, что и сказать.

Конечно же, он тогда все испортил. Она его бросила, не ясно, как не убила, даже Джеймс, с которым Марлин хорошо общалась, едва не отлупил друга. В общем, такой позор, о котором забыть и не вспоминать.

Но как забыть, когда Сириус почти каждый день видел МакКиннон, когда они ходили на одни и те же занятия, а она все еще была ему небезразлична?

***

И вот уже 7 курс. Все лето парень прокручивал в голове этот момент, периодически злился то на себя, то на Марлин, но преимущественно все же на себя. Он даже не смог извиниться, они просто наорали друг на друга и разошлись в разные стороны ринга.

А теперь он просит чернила. Да лучше бы Пивза попросил. Молчание затягивалось, а Блэк так и стоял около Марлин, теряясь в мыслях. Что делать? Извиниться прямо сейчас? Глупо, подумает, что я каждый день об этом думаю. Попросить еще раз чернила? Будь рад, если она тебе их прям в лицо не выплеснет. Тяжелый вздох, Сириус, раздраженный сам на себя смотрит в потолок и едва ли внятно выдавливает:

- Так можно одолжить чернил? Пжл.. - глубокий вдох, - пожалуйста, - взгляд парня падает на ее работу, - я тоже писал доклад про Инферналов и все пролил прям на него. Так что придется писать еще раз.

Подпись автора

12 лет на курортах Азкабанского края

Юноша едва сдержался, что не выдать лицом слишком много эмоций. Дернулся кадык, душа улыбку, всколыхнулись крылья носа, держа в узде мышцы лба и брови. За что ему когда-то понравилась Марлин? Она прекрасно играла в квиддич, могла постоять за себя (все мальчишки сохраняли, ну или старались сохранять уважительную дистанцию) и всегда имела острый язык, который часто говорил вещи напрямую, не фальшивя.

МакКиннон была готова выслушать извинения. А он и не знал, как сделать это сам.

Дважды просить Блэка не пришлось. Он подхватил испорченный доклад (остались неиспачканными фрагменты, которые можно было переписать), новый пергамент, учебник по ЗОТИ и перо. Умостившись рядом с однокурсницей за одним столом, они первое время молча делали каждый свой доклад. Парень то и дело ловил себя на мысли, что понятия не имеет, кто такие Инферналы, для чего ему перо и что он должен написать. Забывал, потому что чаще украдкой смотрел, как пишет Марлин, старательно выводит буквы, как вздымается и опускается ее грудь при дыхании, как реснички смешно прыгают, когда девушка водит глазами по бумаге. Сириусу казалось, что он мог так смотреть на нее вечно, но... Не имел права.

Юноша с тяжелым вздохом отложил перо и аккуратно отодвинул от себя недописанный доклад. В пекло его, сейчас он не так важен. Руки Сириуса нашли друг друга под столом на ногах, он сжал руки в замок и повернул голову к Марлин, собираясь с мыслями, которые давно не давали ему покоя.

- Марлин, - он сделал паузу, привлекая внимание девушки к себе. Пожевал щеку зубами, сжал ее чуть сильнее, отгоняя страх. - Прости, что не сделал этого раньше. Не сразу. Прости, что я... не извинился, - его глаза стыдливо опустились, он продолжил. - Те мои слова, сказанные ребятам... Это все.., - парень быстро затряс головой, понимая, что вот сейчас - это был самый неловкий момент в его жизни, - это все неправда. Я так никогда о тебе не думал. Никогда. Я просто тупица, что тогда так сильно тебя оскорбил. Это съедало меня все это время, но я..., - губы пересохли от таких откровений, язык их услужливо облизал, давая Блэку краткую и нужную передышку, - но я совсем не умею извиняться. Вот. Но сейчас хочу это сделать, - Сириус наконец-то поднял на нее глаза. - Прости меня за все, Марлин МакКиннон. Я лепешка драконьего навоза, официально признаю это.

Он расплел руки и вытер их о штаны. Из груди словно вынули трехсотфутовый камень. Стало так легко, когда парень все, что было в голове, хоть и коряво, но выложил Марлин. В этот момент, наверное, он и не думал (не смел мечтать!), что они снова будут вместе, но вот ее прощения Блэк очень ждал. Оно бы, скорее всего, исцелило его в той степени, в которой может исцелиться подросток, сбежавший из дома, идущий всем наперекор и совершенно потерявший ориентир в жизни.

Просто мальчишка, который решил хоть какую-то часть своей жизни "починить", а не сломать еще сильнее.

Глаза его все также неотрывно смотрели в лицо девушки, но мозг, переключившийся с извинений просто на лицезрение Марлин, вдруг выдал красный сноп искр "МЫ СЛИШКОМ БЛИЗКО СИДИМ, СИРИУС, ОНА ПРЕКРАСНА, ОТ НЕЕ ТАК ВКУСНО ПАХНЕТ ДОМОМ И ХОЧЕТСЯ ПОЦЕЛОВАТЬ, НО, ПОЖАЛУЙСТА, НЕ ПУГАЙ ЕЕ И ТОЛЬКО НЕ КРАСНЕЙ!".

Уши запылали.

Подпись автора

12 лет на курортах Азкабанского края

Каким себя видел сам Сириус Блэк?  У юноши были красивые серые глаза, меняющие цвет в зависимости от внешних факторов, полные губы, которые смягчали острые скулы и резной квадратный подбородок. Его фишкой были длинные черные, под стать фамилии, волосы, которые вились в сырую погоду, а он старательно пытался их выпрямлять (кудри как у ребенка!). Он отмечал свою очаровательную хамовитость, бешеное остроумие и много юношеского обаяния. А кто себя не любит?

Но вот они сидят с Марлин, а его уверенности и наглости нет дома. Да ему и не хотелось портить момент. Это как поймать руками бабочку: надавишь чуть сильнее и она уже не сможет улететь. Не воспарит в небо, не продолжит жизнь. В ситуации с МакКиннон он не хотел все портить вновь.

Она давала ему шанс. Так легко и просто. Я бы не дал себе шанс на ее месте. Хотя...как можно мне отказать? Марлин права. Сириус широко улыбнулся ей во все зубы, в конце ее слов слегка потух - это чувство вины кольнуло в бок, но после он утвердительно закивал.

- Мисс МакКиннон, не оправдать дважды вашего доверия - будет смерти подобно для моего израненного сердца, - он драматично прижал руки к груди, возвращаясь в свое прежнее состояние покоя и озорства. Бродяга негромко вздохнул, кивнул, давая понять что благодарен и принимает этот шанс, но все же не мог не произнести этого вслух: - Спасибо, для меня важно было услышать эти слова. И жаль, что мои ты услышала так поздно.

Остаток вечера они провели за этим же столом. Блэк дописывал доклад, а Марлин контролировала его и изредка с напускным раздражением поправляла. Спустя полчаса Инферналы для профессора Эббота были готовы и дело уже близилось к полуночи. В какой-то момент времени с заговорческиим улыбками мимо них прошли однокурсники (Джеймс так вообще от вида Марлин и Сириуса рядом присвистнул, на что получил гневный взгляд от друга), но гостиная уже опустела, оставляя парочку наедине. Рядом с ними догорали угли в камине, с тихими вздохами дотрескивая былой жар, скрипели половицы в спальных комнатах наверху. Пора было прощаться, но Сириус не хотел.

- Марлин, спасибо за вечер и помощь, - Блэк улыбнулся, даже поклонился, в сотый раз за вечер чувствуя, как их ноги касаются друг друга. Хотелось большего, но и торопить события казалось глупым. Однако... - Давай завтра вместе погуляем? Уже без докладов и...моих тупых смущений, - он почесал затылок, посмотрел на однокурсницу. - Это будет свидание, но с условием, что оно будет первым. Так, словно до этого я все не испортил.

И, представляете, этот терпеливый ангел дала свое согласие! Они договорились встретиться на мосту завтра в пять вечера, пока не село солнце. Сириус попросил МакКиннон одеться потеплее - октябрь не щадил никого, но последние два дня выдались весьма теплыми, но никто не знал, что может учудить погода завтра. Напоследок, Сириус осмелился взять руку девушки в свою и несильно сжать в своей ладони. Его рука потом еще час пульсировала и исходила приятными мурашками от этого кроткого пожатия.

В комнате на него накинулись друзья, требуя подробностей. Бродяга таинственно улыбался и молчал. Сказал лишь, что Марлин его простила, за что получил дружеский, но тяжелый хлопок по спине от Поттера, предупреждавший "Ты молодец, но, если что, хребтину поломаю". На этом и разошлись по кроватям.

***

Весь учебный день Сириус искал глазами Марлин и натыкался на ее ответный взгляд. Они друг с другом поздоровались и даже какое-то время шли вместе на урок к профессору Флитвику, обсуждая последний урок заклинаний, но сели каждый к своим друзьям. Время в этот день тянулось медленно, как бы Сириус не торопил его.

И вот, три тридцать. Накидав с ланча в корзину фруктов, булочек с джемом, а с закромов - пару бутылок сливочного пива, Сириус слушал наставления друзей. Но слушал в пол уха. Как-будто вы знаете, как себя вести с девчонками... Кивал, поправлял пиджак - остатки былой роскоши из дома на Гриммо, ерошил волосы, чтобы лежали с налетом дерзости, а не так, будто его лизнул в голову нюхлер.

В три пятьдесят Блэк уже стоял у начала моста, перед этим сорвав в саду у Хагрида пару красивых цветов. Хорошо, что верзила его не видел - так бы летел он сейчас от затрещины до самого Ливерпуля. Такая дерзость уже стала обыденностью в жизни Сириуса, но сейчас - была необходимостью. Вдалеке юноша замечает тонкую фигурку МакКиннон, собирается в струнку, с нетерпением ждет.

Пожалуйста, только не налажай.

- Марлин, привет. Это тебе, - он протягивает подошедшей девушке самодельный букет, отходит в бок и теперь уже протягивает пустую руку. - Идем? Как раз успеем к закату на холм здесь неподалеку.

Подпись автора

12 лет на курортах Азкабанского края

Сириус резко остановился на слова Марлин и посмотрел на нее. Чуть крепче сжал ее руку в своей, а затем невесело улыбнулся, качнув головой.

- Марлин, не стоит. Здесь нет совершенно твоей вины. Я тебя обидел, я повел себя недостойно, а после не нашел сил подойти и извиниться, как настоящий мужчина. Вина целиком на мне, ты лишь, МакКиннон, дала дураку второй шанс, за что я всегда буду благодарен, - его улыбка стала теплее, взгляд от глаз девушки скользнул к ее губам, потом снова к глазам. Сириус мягко повел девушку за собой, снова продолжая путь к холму.

Стоит сказать, что Сириус, хоть и сбежал летом 75го из дома, но все же, в каких-то случаях, до сих пор равнялся на отношения своих родителей. Его мать была негласной главой семьи, но все дела, хозяйственные заботы, ремонты и прочие обязанности решал отец. Он брал на себя ответственность за проступки детей (если вдруг они что-то ломали в гостях или засовывали по карманам неоплаченные в магазине сладости), за эмоции матушки (всегда с ней соглашался, а если она бывала неправа, то никогда не принижал ее достоинства на людях, только между собой). Мальчишка видел любовь отца и матери, хоть и холодную внешне (нужно держать лицо!), но теплую внутри. В этом плане юному Блэку хотелось походить на отца, быть для своей дамы джентельменом, а не ворчливым и деспотичным кавалером. В ситуации с Марлин виноват был действительно Сириус, что бы там не думала девушка. По крайней мере, именно так Блэк сам ощущал ситуацию. Но сам пока не замечал, как он такими мыслями внутренне повзрослел.

Разговаривая на отвлеченные темы, пара дошла до холма, Блэк аккуратно расстелил небольшой плед (Чтоб мы точно сидели друг к другу близко), положил корзинку с едой, откупорил бутылочку сливочного пива для Марлин, а после и для себя тоже. Какое-то время они сидели в тишине, наслаждаясь красивым алым закатом, предвещавшим и завтра достаточно теплую погоду. После они снова начали болтать, смеяться, в какой-то момент затронув тему отношений. На что расхрабрившийся Блэк выдал:

- Знаешь, я ведь после нашего разрыва ни с кем больше не общался. А, хотя стой, - он сделал нарочито задумчивый взгляд, рука подперла подбородок. - Плакса Миртл считается? Та еще озорница, скажу я тебе, - Сириус засмеялся, вспоминая последнюю встречу с призраком, когда та пыталась строить глазки малышу Питеру и зазывала его в свой туалет. - Но, а если по правде, то честно ни с кем. Будто ты тогда меня прокляла, чтобы я думал только о тебе. Не самое лучшее сравнение, прости.

Закат набирал свою силу с каждой минутой. Пока ребята болтали, все ближе прижимаясь друг другу (уже изрядно похолодало и они грелись под одним пледом), Сириус тихонько для себя подмечал, как под светом солнца ярче алел румянец Марлин, ветер ласково трепал светлые волосы, впуская в них воздух, как она смешно морщила нос, когда пузырьки от пива наполняли рот. Как можно быть такой? Такой...

- Ты кр..., - Сириус успел остановиться, понимая, что говорит вслух. Хотелось сказать, что она красива. Уж явно лучше любых закатов. Явно вкуснее любого пива. Лучше всякой другой девушки в этом замке. Нет, я должен сказать. - Ты очень красивая. А ты точно не вейла? - Блэк озорно улыбнулся, заглушая колотящееся сердце. Да раздери тебя хвосторога, Сириус, тебе же не четырнадцать! Возьми себя в руки и престань трястись! - Просто, ну... Ну ты поняла. Я не про то, что ты остроклювая злобная птицеженщина, а то что ты с каждым годом становишься прекрасной. Вот про это я. Я мастер комплиментов, - последние слова он шепчет практически в ее губы, совершенно не понимая, когда они успели так сблизиться. Какое-то короткое мгновение, и губы парня накрывают губы Марлин, целуя сначала осторожно, вопрошающе, но, с каждой секундой, все увереннее и жарче. Рука наугад ставит бутылку пива наземь, накрывает талию МакКиннон, притягивая ее ближе к себе, забирая в теплые объятия в немом заверении, что уж больше-то таких глупых ошибок не будет и никто не сможет этому помешать, даже сам Бродяга.

Из упавшей набок бутылки, с тихим шипением, вытекает сливочное пиво на желтую траву. Алеет заходящее солнце.

Подпись автора

12 лет на курортах Азкабанского края