Если кто-то просил о помощи, Лили не просто не умела отказать, она действительно не хотела этого. Ведь если к ней обращались, значит, это было нужно. Она не стала бы навязываться или предлагать свою помощь тому, кому она была не нужна. Душить заботой, подавлять, - все это было так же чуждо ей, как и столь неуместное желание Поттера поскорее закончить их разговор и вернуться в замок.
Конечно, она была очень признательна ему за помощь. Стоило только ей попросить его пойти с ней к Хагриду, чтобы решить проблему с курятником, как он выразил столь искреннее желание, что она почти даже поверила, что дело было в его отношении к лесничему. Что дело было совсем не в ней.
Лили казалось важным поддерживать Хагрида, ведь нередко он не мог сам решить всех тех проблем, что ученики невольно доставляли ему. Справляться без магии в мире, где все от нее зависело, было, пожалуй, слишком сложно. И хотя содержание животных и грядок было меньшей из проблем смотрителя, все же как можно было проигнорировать его просьбу?
От печенья, приготовленного Хагридом, девушка, уже наученная горьким опытом, вежливо отказалась. Зато малиновый чай был как раз тем, что она любила. Незаметно остудив его заклинанием - холодным чай летом нравился ей куда больше, - она слушала сбивчивый рассказ лесничего про все его злоключения с таинственным торговцем в Хогсмиде.
Если разбойник действительно торговал краденными животными, они должны были, обязаны были остановить его. И плевать ей на то, что думало Министерство. Да, конечно, Хагрид нередко преувеличивал опасность, но она отлично знала, что к подобным вопросам в Министерстве Магии относились совершенно безразлично. Хагрид не первый раз рассказывал ей о контрабандистах и похитителях редких животных. Кто-то перепродавал их на черном рынке, кто-то использовал в качестве ингредиентов для зелий. Незаконно полученных ингредиентов. Нет, об этом даже думать не хотелось, слишком это было жестоко.
Когда Поттер посмотрел на наручные часы, явно выражая желание уйти прямо посреди разговора, Эванс едва удержалась от того, чтобы не пнуть его ногой под столом. Сделав большие глаза, она выразительно посмотрела на него, давая понять, что не собирается уходить вот так.
- Ну мы пойдём, нам пора. Хорошего тебе дня, Хагрид!
Волна возмущения накатила на Лили. Вот значит как? Значит, все это было лишь спектаклем? Он не собирался помогать лесничему? Пока Эванс боролась с возмущением, нараставшим в ней с каждой секундой, Поттер уже поднялся с места. Лили ничего не оставалось, как последовать его примеру. Не устраивать же скандал прямо перед Хагридом. Тем более, что он наверняка решил, что они и в самом деле страшно торопятся.
- Хагрид, спасибо, все было так вкусно, - Лили встала, смущенно улыбаясь и отряхивая несуществующие пылинки. Когда-то она еще рисковала пробовать его легендарное печенье, и эта привычка осталась с тех самых пор. - Нам действительно пора. Я еще обещала Джеймсу позаниматься с ним, чтобы его не отчислили в конце года...
Она бросила быстрый взгляд на Поттера, как бы предостерегая его от поспешных действий. Она вовсе не собиралась оставлять это дело вот так. Как минимум, им стоило добраться до Хогсмида и разузнать побольше об этом торговце.
- Эй, ты не хочешь объясниться? - Лили остановила Джеймса, преграждая ему путь к входной двери. Достаточно тихо, чтобы Хагрид не услышал их. - Мы не уйдем просто так, мы должны что-то сделать. Ты же обещал помочь мне.
Не просьба, упрек. Лили испытывающе смотрит на Джеймса. Если он хочет уйти играть в свой дурацкий квиддич, пожалуйста. Но она больше не даст ему ни единой возможности помочь ей. Не поверит ни единому слову. Лучше бы она вообще попросила Северуса.

Поттер. Почему с ним всегда было столько проблем? Эванс едва удержалась, чтобы не закатить глаза, когда он поинтересовался у нее насчет своей успеваемости.
- Откуда мне знать, отчислят тебя или нет, - чуть резче, чем собиралась, ответила Лили и, как бы извиняясь, прибавила. - Надо же было что-то сказать... А тебя похоже такие вещи совсем не волнуют, да?
Как же он ее раздражал сейчас. Делал вид, что ничего не понимает, а сам ведь готов был сказать что угодно, готов был соврать, лишь бы уйти поскорее от Хагрида.
Даже хорошо, что она придумала такой весомый повод, как позаниматься с Поттером, по крайней мере, так лесничий точно ничего не заподозрит. Лили бы страшно огорчило, если бы Хагрид понял, что Джеймс просто мечтал о том, чтобы поскорее уйти играть в свой дурацкий квиддич, или чем он там планировал заняться.
И тут он удивляет ее еще сильнее. Он берет ее за руку и начинает пафосно декламировать ей какие-то нелепые слова, почерпнутые, вероятно, из дешевой маггловской литературы. Может, на других его признания и произвели бы впечатление, но только не на нее. Она отлично знала, что Поттер скажет любую глупость, лишь бы понравиться ей. Вот только слов для этого было слишком мало.
Эванс буквально выскочила в открытую им дверь. Устраивать разборки при Хагриде не хотелось, он этого не заслуживал. Тем более, что в чем-то Джеймс был прав, он действительно помог ей, как и обещал. Сделал ровно то, что она просила. Вот только почему тогда на душе было так тяжело?
- Я не собираюсь ни на какой квиддич, - с раздражением откликнулась она, чуть помедлив у двери. - Ты что, не слышал Хагрида? Нам нужно в Хогсмид. И если ты не пойдешь со мной, то я пойду одна.
Действительно, почему бы не разобраться во всем самой? Она уже вполне взрослая волшебница, она знает много защитных заклинаний, она справится, если вдруг что-то пойдет не так. В конце концов, ее не напугаешь рассказами про контрабандистов. Она гриффиндорка и ничего не боится.
Лили сделала несколько шагов по направлению к Хогсмиду, но обернулась, неожиданно для себя самой.
- Даже не думай, что я когда-нибудь дам тебе второй шанс. Я больше никогда не поверю, что тебе есть дело до кого-то, кроме тебя самого.
И Лили отворачивается, взмахнув копной рыжих волос. Отворачивается, не дожидаясь ответа. И плевать, что Джеймс понятия не имеет, как тяжело было ей это сказать - сказать ему, но зато она знает, что сделала все правильно.
Правильно - не давать второго шанса. Правильно - помогать друзьям. Не ради галочки, а ради них, тех, кто нуждался в ее помощи. И если Джеймс не считал ее своей подругой, то так тому и быть. Она не пойдет с ним ни на какое свидание. Даже не заговорит больше. А эти его нелепые признания прекрасно подойдут любой другой девушке в Хогвартсе - желающие, без сомнения, найдутся.
С чего она вообще решила ему поверить?
Нет, она превосходно справится и одна. И не с таким справлялась.
Закинув сумку на плечо, Лили уходит по тропинке, ведущей в Хогсмид. Солнце предательски ярко светит с почти что летнего неба, и это ее злит еще больше. Лучше бы шел дождь или снег, а в такую погоду ссориться с друзьями было особенно тяжело.
Пожалуй, день слишком хорошо начинался, чтобы так и закончиться.

Он совершенно не хотел ее понимал. Просто не хотел слышать. Похоже, что все, что она говорила, было для него пустым звуком. Стоило ли тогда стараться?
Лили сама не понимала, почему поведение Джеймса так сильно разозлило ее. Возможно, дело было совсем не в нем, а в ее ожиданиях. Она ведь так искренне хотела ему поверить. Поверить, что ему не плевать на их дружбу, что она для него что-то значит, что все эти его бесконечные признания в любви - если их можно так назвать - не просто слова, что в них есть какой-то смысл.
Нет, хватит. Лили прекрасно сама со всем справится. Ведь справлялась же раньше. С чего вообще она решила ему поверить?
Самодовольный, наглый, эгоистичный...
Эти и многие другие эпитеты она примеряет к нему по очереди, убеждая себя в том, что дело было именно в них, а не в том, как весело им было вдвоем ремонтировать загон для птиц по просьбе Хагрида. Разве важно это сейчас, когда он так легко отказался помочь ей?
Эванс идет, не оглядываясь, стараясь не слушать обидных слов, эхом звучащих в ее голове. Ему не нужен второй шанс? Отлично! Так даже лучше. Проще. Не придется иметь дело с его самовлюбленной физиономией. Не станет она его больше слушать. Что бы он ни сказал, как бы ни умолял. Вот еще.
Дорога до Хогсмида кажется ей невероятно долгой. Возможно, дело в том, что обычно она преодолевала это расстояние в компании друзей, развлекавших ее историями из их школьной жизни. Друзей, которых сейчас не было рядом. Чем, интересно, они заняты?
Лили щурится, глядя на солнце, и прикладывает руку к лицу. На улочках Хогсмида как всегда многолюдно. Студенты, преподаватели. Хорошая летняя погода отлично способствовала прогулкам. Не попроси ее Хагрид помочь с утра, она сама бы уже гуляла, разглядывая витрины магазинов со всякой всячиной.
Отчего-то даже не верится, что в такой прекрасный день где-то рядом может творится столь вопиющая несправедливость - незаконная торговля редкими магическими животными. И не где-то там в Лютном, где днем с огнем не сыщешь честных продавцов, а совсем рядом с Хогвартсом. Прямо под носом у профессора Дамблдора.
Нет, конечно, оставалась еще вероятность, что Хагрид просто ошибся. Ему вообще было свойственно преувеличивать опасность угрозы. А уж рассказы про коварных контрабандистов были его излюбленной темой.
И все же Лили не могла просто так отмахнуться. Может быть, Поттер и способен был пойти играть в свой дурацкий квиддич, но она считала своим долгом удостовериться, что с бедными зверушками все в порядке. Иначе какая бы она была гриффиндорка?
И все же раньше, чем самого торговца животными, Лили увидела лохматую голову Поттера. Как это он ухитрился опередить ее? Разве он не направлялся на поле для квиддича? Эванс нахмурилась. Она уже не сердилась на него, тем более, что он так или иначе пришел, да еще и с этим дурацким мороженым. Явно собираясь мириться. Нашел время.
- Ты как тут?.. - она не успевает закончить фразу, Джеймс прерывает ее, и почему-то в этот раз ей совсем не хочется спорить.
До нее не сразу доходит, что Поттер не только опередил ее, но и нашел того, кого они искали. Почему-то ей становится неловко, но признавать свою неправоту все равно не хочется. Они разберутся с этим после, а пока...
Лили берет из рук Джеймса рожок с шоколадным мороженым, роняя на мантию пару капель, и чуть сощуривает глаза, разглядывая причудливых животных на прилавке. Ее взгляд безошибочно цепляется за внушительного размера сумку, стоящую позади торговца, почти у самой лавки. И сумка, и странный синий зонт вызывают у нее вопросы и жгучее желание проверить их. Вот только как подойти незаметно?
- Ты уверен, что это он? - шепчет Лили, наклоняясь так близко, чтобы кроме Джеймса их никто не мог услышать. Крупная капля мороженого падает на ее туфли, и девушка быстро убирает ее заклинанием. - Что будем делать?
Нет, если он снова скажет, что для слежки им придется прикидываться влюбленными, а еще, не приведи Мерлин, целоваться, она точно уйдет, запустив в него этим самым рожком. Лучше бы ему придумать другой предлог. Не ради же нее он пришел сюда, в самом деле.

В ответ на очередное заявление Поттера о своей мифической любви Лили только нетерпеливо цокнула языком. Нашел время. То у него любовь к ней, то к зверушкам, которых он даже в глаза не видел. Нет, правильно ей говорили не доверять этому Поттеру. Врет как дышит.
Недовольно отодвинувшись от уж больно обнаглевшего парня, Лили проследила за его взглядом, не выпуская, впрочем, из виду его руки, оказавшейся внезапно к ней слишком близко. От того, что он положил руку на спинку лавки, ей пришлось выпрямиться, чтобы ненароком с ней не соприкоснуться.
Это было слишком наглое вторжение в ее личное пространство, и почему-то от него Эванс стало неловко. Вот уж точно глупость. Она тысячу раз сидела на одной скамейке с Северусом, но никогда не испытывала ничего подобного. Никогда не краснела, никогда не теряла самообладания. Вероятно, все дело было в умении Поттера захватывать собой все, что попадало в поле зрения - от внимания других до физического присутствия в ее жизни. И это качество Лили совсем не нравилось.
- Ты прав. Наверное, - после некоторого раздумья согласилась она, стараясь сосредоточиться на том, ради чего они, собственно, пришли в Хогсмид.
Минуты текли удивительно долго. Эванс уже почти успела устать от непривычной позы, пару раз едва не уронив на колени мороженое, как вдруг возле торговца началось какое-то странное оживление. Отправив в рот последний кусочек вафельного рожка, Лили едва заметно толкнула Джеймса локтем. Впрочем, это оказалось ни к чему, ведь они оба заметили то, что происходит. Наконец-то в их неловком времяпровождении появился хоть какой-то смысл.
Лили прищурилась, вглядываясь в лицо незнакомца в синей мантии. Вероятно, они с Джеймсом подумали об одном и том же, - если они действительно хотели что-то разузнать об этом подозрительном типе, сложно было найти более подходящий повод. Вот только как это сделать, если эти двое скрылись за закрытой дверью?
- Секрет? - Эванс отвлеклась от разглядывания таблички и смахнула упавшие на лицо рыжие волосы. Ее взгляд цепко впился в парня напротив. Если он хотел с ней чем-то поделиться - для этого было самое время.
- Слушай, если ты хочешь что-то сказать, то просто скажи это, ладно? Я не собираюсь давать никаких обещаний, пока не пойму, о чем идет речь. Если ты опять собираешься нарушить правила, я не стану тебя прикрывать. Даже не проси.
Получилось совсем не то, что хотелось, но останавливаться было уже поздно. Лили прикусила губу, задумчиво разглядывая табличку на двери. Вот бы услышать, что за ней сейчас происходит.
- Впрочем, знаешь, - миролюбиво сказала она, улыбнувшись краешком губ, - я готова сохранить твой секрет, если это поможет как-то Хагриду разобраться с этим делом. Мы ведь за этим здесь, да?
Лили чуть вскинула бровь, ожидая подтверждения своих слов. Только что бы там ни говорил Поттер про помощь бедным зверушкам, волшебница отлично знала, что его мотивы были совсем иными. Об крайне красноречиво свидетельствовала рука, лежащая на спинке скамейки, и мороженое, так заботливо предложенное Джеймсом. Что ж, на этот раз она была готова уступить.

Конечно, Лили и раньше замечала, что Джеймс иногда слишком легко выбирался из передряг, в которые попадали мародеры, но чтобы отгадка была столь простой, столь незатейливой, чтобы все было буквально на поверхности... Их просто не видели. Мантия-невидимка... Она должна была догадаться.
Интересно, знал ли о секрете Поттера профессор Дамблдор? Лили порой казалось, что директор был излишне снисходителен к мародерам, позволяя им оставаться безнаказанными. Как гриффиндорку ее это, безусловно, радовало, а вот как его подругу... Что до мантии-невидимки, то с ней Джеймс и вовсе мог творить все, что ему вздумается.
Лили снова хмурится, но короткий взгляд на гриффиндорца - и она сдается. В конце концов, он доверился ей. А об остальном она сможет подумать позже. Да и кто сказал, что он непременно станет использовать ее в корыстных целях?
- Ладно. Но только помни, Поттер, что теперь я знаю твой секрет. Если я пойму, что ты используешь мантию как-то не так...
Она не договаривает. Ей самой не терпится проследить за торговцем. Все это выглядит интригующе, словно на мгновение она оказалась совсем маленькой, словно они с Туни играли в какую-то забавную игру, в которой нужно было прятаться и ловить друг друга, закрыв глаза. После поступления в Хогвартс Лили нечасто удавалось почувствовать себя ребенком. В отличие от Джеймса, она серьезно относилась к учебе.
Мантия невидимости совсем не похожа на обычную. Тонкая, прозрачная, казалось бы, совсем невесомая. Лили с трудом сдерживает вздох восторга и удивления. И то только потому, что секунду назад Джеймс подал ей предупреждающий знак.
Все же у нее слишком много вопросов. Лили медлит, недоверчиво глядя на Джеймса и на таинственный артефакт. Такой ей доводилось видеть впервые. В самом ли деле их не смогут обнаружить под ней? Защищает ли мантия от чар и заклинаний? Способна ли заглушить шаги? И, наконец, самый главный: смогут ли они поместиться под ней вдвоем? Столько вопросов - и ни одного ответа.
Но делать нечего. Если они хотят помочь Хагриду, ей нужно на это решиться.
Практически сразу, когда Джеймс накидывает на их головы мантию, Лили понимает, что ей совсем не так комфортно, как ей представлялось. Все же мантия-невидимка хоть и была просторная, но явно предназначалась для одного человека, а не для двоих. Инструкции Джеймса тоже не прибавляли ясности. 
- Ой, прости.
Лили поспешно прячет пальцы, придерживавшие край мантии, чтобы та не свалилась с ее головы. Возможно, стоило просто довериться Джеймсу и хотя бы ненадолго перестать все контролировать. Тем более, что он это делал не впервые.
- Не наступи мне на ногу, - Лили подавила короткий смешок, ощутив, что Джеймс прижался к ней гораздо плотнее, чем нужно. Она даже выставила на всякий случай локоть, просто на всякий случай, чтобы если что остановить попытки парня оказаться к ней ближе.
- Хорошо, давай начнем с двери. Только давай аккуратнее, а? Я, между прочим, все чувствую... - Лили несильно толкнула его рукой, словно обозначая границу между ними.
Не без труда они добрались до входной двери, и девушка осторожно потянула к ней руку, стараясь не высовывать ее из-под мантии. Получалось скверно, но она очень надеялась, что Джеймс, как обладатель мантии, сможет ей помочь. И тут она вдруг заметила, что дверь была прикрыта совсем не так плотно, как ей казалось.
- Смотри, похоже, она открыта, - Лили показывает на небольшой зазор в дверном проеме и вопросительно смотрит на Джеймса. - Что будем делать?

Эванс не столько удивлял факт наличия у Джеймса мантии невидимки - она давно подозревала что-то подобное, - сколько ее удивляло то, как легко он с ней управлялся. Когда они остановились у едва приоткрытой двери, Лили была уверена, что единственным вариантом подслушать разговор торговца с покупателем было остаться подглядывать в небольшой просвет в дверном проеме. Но вот Джеймс взмахнул палочкой, имитируя порыв ветра заклинанием и распахивая дверь перед ними, чтобы они без проблем смогли зайти внутрь.
Им удалось это так легко, что Эванс невольно спросила себя, сколько раз Джеймс проделывал подобное. Быстрый взгляд на него под мантией - но лицо Поттера было непроницаемо. И Лили нехотя отвернулась, заставляя себя прислушаться к разговору волшебников.
Находиться вот так, в нескольких футах от них, было страшно, почти невероятно. Лили по-прежнему не верила, что они действительно не могли их увидеть под мантией, что мантия надежно скрывала их и что никаким заклинанием их невозможно было бы обнаружить. Поэтому когда торговец повернулся в их сторону, заподозрив неладное, Эванс невольно отпрянула, прижимаясь к Джеймсу, который, вопреки всему казался спокойным и невозмутимым.
Словно ощутив ее тревогу, Джеймс взял ее за руку - это оказалось на удивление приятно, - настолько, что Лили даже забыла возмутиться такому наглому вмешательству в свое личное пространство. 
Хагрид, похоже, оказался прав в своих подозрениях. Даже если бы Лили не знала, что такое сниджеты и как они выглядят, она не могла бы не заметить, что сделка, которую совершали торговец со своим загадочным покупателем, явно носила противозаконный характер. Иначе с чего им бы так волноваться?
Мрачно хмурясь, она задумалась о том, станет ли Министерство Магии вникать в то, что происходило здесь. Были ли у них какие-то доказательства? Кроме обрывков фраз, которые они вообще не должны были бы слышать. Станет ли Министерство преследовать торговца только из-за подозрения двух подростков? И что им делать дальше?
Увлеченная собственными мыслями, Лили не сразу поняла, что Джеймс позвал ее. Только почувствовала, как сомкнулись его пальцы, сжимавшие ее руку. Пора было уходить. Все важное они уже узнали. Кивнула и, стараясь держаться как можно ближе к нему, выскользнула вместе с ним из здания.
Бежать от кого-то, прятаться под мантией - все это было странно для нее, ново, непривычно. Возможно, для Поттера такое приключение не было чем-то выдающимся, но она, останавливаясь за углом, отчетливо чувствовала, как стучит в груди ее сердце. От волнения и от страха быть пойманной.
В ее голове было не меньше десятка вопросов к Джеймсу. Вопросов было больше, чем ответов. Они путались в ее голове, создавая причудливую картину мира. Он просил ее сохранить это втайне, и она была готова на это, но ей все равно были нужны ответы. И вопросов с каждой минутой становилось все больше. Как еще он использовал эту свою мантию? Нарушал ли с помощью нее школьные правила? И как вообще она ему досталась? Явно же, что ее нельзя было купить в магазине вроде Зонко...
Но сначала им нужно было помочь Хагриду. Это было важнее. Со всем остальным они разберутся позже.
- Хочешь сказать, он собирается их как-то использовать? Но для чего?
Лили хмурится. Она слишком далека от квиддича и всего, что с этим связано. Квиддич всегда интересовал Поттера и Марлин, она же была к нему равнодушна. И все же какая-то неприятная мысль закрадывается в ее голову, пока она наблюдает за реакцией Джеймса.
- Постой. Если он помощник тренера... Нет. Ты же не хочешь сказать, что они будут использовать их для тренировок? Разве это законно? Сниджеты же давно выведены из игры. Их же нельзя... Джеймс, мы должны  его остановить. Мы же должны что-то сделать...
Беспокойство, охватившее ее, заставило Эванс повысить голос. С огромным усилием она останавливается и выглядывает из-за угла. Конечно, торговец уже поднялся, суетливо озираясь по сторонам в поисках своих невидимых обидчиков.
- Мы же не оставим это так, да?
Лили оборачивается к Джеймсу, резко, едва не задев его рыжей гривой волос. Ей хочется справедливости. И кто если не Поттер, мог бы помочь ей в этом. Хагрид был совершенно прав, а значит они не могли уйти, сделав вид, что ничего не случилось. Она бы точно не смогла.

Конечно, у Поттера уже был план. Великолепный план о том, что им делать и куда бежать. Эванс не хотелось спорить. Не сейчас, когда благодаря усилиям Джеймса им удалось узнать все о контрабанде редких птичек, прямо под носом у преподавателей, в Хогсмиде. Она просто слушала и кивала, запоминая все сказанное. Почта, Фрэнк Лонгботтом, камин, Министерство.
У Джеймса были в запасе свои секреты и тайны. Совсем как эта мантия невидимка, которую он держал в руках. Мантия, о которой им ещё предстояло поговорить после, когда вся эта история со сниджетами и контрабандистом уляжется. Не сейчас. Эванс прекрасно знала, когда и для чего есть время.
В его рассуждениях была своя логика. Сообщить родственнику в Министерстве Магии казалось вполне логичным. Настолько, что Лили просто знала, чувствовала, что что-то в этом плане должно было пойти не так. Это было так же очевидно, как и то, что случись подобное, убегать бы она не стала. Это было и ее желание - помочь Хагриду и несчастным зверушкам.
И конечно, она оказывается права. Они слишком рано сняли с себя мантию невидимку. Вероятно, им все же стоило отойти хоть на сколько-то приличное расстояние, чтобы не попасться вот так нелепо. Заклинание вспышкой проносится мимо, и Лили инстинктивно нагибает голову, чтобы уклониться. Переводит взгляд с торговца на Джеймса и обратно. Пальцы в кармане уже сжимают палочку. Конечно, Джеймс даже не думал о том, чтобы сбежать, хотя это казалось таким логичным.
Одним взглядом она спрашивает у него, что он собирается делать. И вместо ответа он набрасывает на нее мантию невидимости. Это было почти несправедливо. Лили буквально задыхается от негодования. Вот так, не спросив, решив за нее, что ей делать...
Сердце девушки отчаянно бьётся, но где-то в глубине души она уже знает, что убегать не станет. Не оставит Поттера одного. Не тогда, когда взрослый волшебник атаковал его заклинанием, когда наставил на него свою палочку. Она была гриффиндоркой, львицей, она не стала бы бежать, если бы кому-то понадобилась помощь. Они успеют сообщить в Министерство позже, сейчас нужно было решить проблему с торговцем.
Вспомнить все уроки по заклинаниям, все, чему учил их профессор Флитвик, и все, о чем она читала в книгах. Эванс редко приходилось использовать боевую магию. Стычки если и возникали, то только между такими же, как и она, школьниками. Что они могли сделать друг другу, кроме как метнуть заклинание летучемышиного сглаза?
Но сейчас все серьезно, совсем по-взрослому, она не имеет права ошибиться, ведь от этой ошибки может зависеть исход их незапланированной встречи. К тому же, Поттер отдал ей свою мантию. Не будь ее, он мог бы скрыться под ней сам. Не будь ее, все было бы гораздо проще.
Задержавшись на секунду от потока мыслей, нахлынувших на нее, Эванс теряет из виду Поттера. Зато торговец был прямо перед ней. Метался в поисках двух волшебников, посмевших вломиться в его магазин.
Лили очень не хочется делать то, что она собиралась. Наверно, Поттер прав и было бы правильнее позвать старших. Они все же ещё совсем дети, им не стоит ввязываться в ссору со взрослым магом. Это все могло очень плохо выйти.
Но думать об этом совсем нет времени. Нужно действовать, если они действительно хотели помочь похищенным птичкам и разоблачить виновника.
- Инкарцеро!
Лёгкий взмах палочки, и торговец падает, потеряв равновесие. Его ноги в районе коленей плотно связаны одна с другой. Кажется, он сыпет какими-то оскорблениями в ее адрес. Это должно было быть вдвойне обидно, ведь он не мог ее видеть.
- Экспеллиармус!
И второе заклинание выбивает палочку из его рук. Лили не хочется причинять ему боль, только обезоружить. И заклинание срабатывает точно. Совсем не как у которых волшебников на дуэли. Намерения Лили совсем иные, она лишь хочет восстановить справедливость.
Поток ругательств кажется неиссякаемым. Эванс не хочется его слушать. Она выиграла им немного времени, чтобы сбежать. Его должно быть достаточно.
Сбросив мантию с головы, Лили быстрым движением поправляет взъерошенные рыжие волосы. На ее губах лёгкая торжествующая улыбка. Ей даже жаль, что Джеймс ее не видел. Эванс проходит мимо торговца в его магазин, откуда они буквально недавно сбежали. Она почти уверена, что Поттер был где-то рядом.
- Ты здесь? Нам нужно торопиться.
В самом деле, им стоило быть быстрее, если они хотели сообщить в Министерство Магии. У них были все доказательства, даже палочка торговца, которую Лили сжимала в руке вместе со своей. Если и этого не хватит, чтобы министерские работники задержали виновного, она сама бы придумала, что ей с ним сделать. Никто не посмеет обижать несчастных животных.