Что ж, резон в этом и правда был. Мистер Эдмунд Эшмор доставлял своей супруге больше неудобств, нежели приятных моментов. Он был одним из тех, кого называют «душа компании»: верный, весёлый, отзывчивый, добрый. А уж сколько у него было друзей! Считать не пересчитать! Все любили Эдди за его мягкий нрав. Ещё бы! Супруг Маграт был готов отдать последнюю рубашку нуждающемуся, даже если сам на мели. А последнее случалось слишком часто. Копить деньги он не умел, а Гринготтсу не доверял, сомневаясь не столько в степени защиты ячейки, сколько в честности работающих там существ. У него всегда находилась бутылочка-другая для хорошего друга или доброго соседа, а уж ласковых слов в адрес хорошеньких соседок сколько! Девицы хихикали и краснели от его пылких и искренних комплиментов.
Одна Маграт только увядала, будучи замужем за таким героем. Должно быть, это выглядело ну очень забавно: словно Эдди выпивал из неё жизненные соки. Будешь тут смурным, если дебет с кредитом не сходится! Будешь тут хмурить брови, если наш герой отправляется в соседскую лавку помочь с перестановкой, когда в своей творится бедлам!
Мадам Тикнолл (спасибо деду за то, что настоял оставить за собой девичью фамилию!) подозревала, что соседи шушукались за её спиной и тыкали пальцем в, мягко говоря, неравный брак. Все знали, что Эдди не отличался умом и сообразительностью, хотя в нём сочетались иные положительные качества.
Так что да, по прошествии нескольких лет она всё ещё носила траур, не слишком заботясь, верят ли в её возвышенные мотивы знакомые, а скорее уже по привычке. Ну а ещё Маграт нравилось создавать образ мрачной благонравной дамы. И пусть со смертью мистера Эшмора она, наконец, смогла выдохнуть, печаль одиночества, к сожалению, приклеилась к молодой вдове намертво.
– О, это очень любезно с Вашей стороны, но полагаю, что пикси принадлежат Вам. Вот и возвращаю. Это уж Ваша забота, что Вы станете с ними делать. Однако смею Вас заверить, что ничего подобного в своей лавке я больше не потерплю!
Наверняка домовик уже навёл порядок в магазинчике, но вся эта суета с выяснением обстоятельств отрывала от работы и заставляла терять самое драгоценное – галлеоны.
– Что за грязные инсинуации! – воскликнула Маграт, возмущённо открыв рот. – Я поражена до глубины души Вашими оскорблениями! И требую извинений! Немедленно! Я не имею никакого отношения к зубастой герани! У меня нет привычки дарить мужчинам цветы! Если только они не на кладбище. Вы ведь не на кладбище, мистер Дирборн?
Вот уж о чём, о чём, а о привлечении мужского внимания Маграт думала в последнюю очередь, точнее не думала вовсе. Её прекрасно устраивал статус вдовы, предоставляющий особое положение в обществе. Во-первых, сочувствующие делали неплохую кассу, так как считали себя благородными спасителями бедной девушки и активно раскупали товар. Во-вторых, никто не наседал на неё с вопросами о том, когда же она остепенится. Никто не называл её старой девой. А в-третьих, никто не пытался сосватать за первого встречного. Идеально.
– И пуговица – не моих рук дело, – округлила светло-голубые глаза, излучая честность и неподкупность. Она даже подняла руки вверх с раскрытыми ладонями, что также должно было говорить об искренности дамы. – Это был домовик, – сообщила волшебница, не видя причин врать. Врага нужно знать в лицо, как говорится. – Но это было в отместку за Вашу выходку! Не нужно было портить мне целую партию воска! Это же надо додуматься запереть в ящике медоуказчика! Я потеряла на этом сто пятьдесят галлеонов! И это, между прочим, не единственное происшествие с момента Вашего прибытия, мистер Дирборн!
Перечислять всё, что приключилось, не имело смысла, так как виновник и сам знал, в чём именно он виновен.
– Итак?..
Маграт жестом напомнила владельцу паба, что всё ещё ждёт, когда тот соизволит снять, наконец, заклинание. И, разумеется, не преминула воспользоваться возможностью наказать его по-своему, раз уж пикси не причинили ему неудобства. Плотно сжатые губы, накрашенные неизменной ярко-красной помадой, тронула, кажется, искренняя улыбка. Её можно было бы счесть искренней и даже своего рода примирительной, если бы не обстоятельство возникновения. Мадам Тикнолл с мстительным удовольствием выслушала ругательство из уст Карадока, ведь оно свидетельствовало о том, что проклятие угодило в цель.
– Наслаждайтесь! - от души пожелала девушка. Она даже подумала было задержаться до конца, чтобы лицезреть произведённый эффект, ведь в таком виде он явно не посмел бы появиться в зале.
И почти сразу пожалела, что не ввернула что-нибудь помощнее, пообиднее и поболезненнее. Круцио подошло бы идеально!
– Чтоооо?
На сей раз возмущению волшебницы не было предела, как не было и крошечной доли театральности. Этот тип задел за живое и посмел покуситься на единственное, что имело для Маграт смысл в жизни. Она гордилась своим делом и была уверена, что занимается им на совесть. Возможно вместо Дирборна говорила боль от ожогов и распухающих под кожей мягких тканей. Возможно сказанное им не являлось правдой, а служило более низменным целям: оскорбить соседку, даже унизить. Но разбираться в мотивах мошенника мадам Тикнолл не собиралась.
– Я не верю ни единому Вашему слову! Я отвечаю своим именем за качество продукции! В вашей поставке была ваниль, лаванда и апельсин! Всё! Там просто нечему чадить! Уверена, Вы нарочно испортили мои свечи с тем, чтобы предъявить потом претензии! Это называется мошенничество! Вы в этом очень хороши, верно, мистер Дирборн?
Маграт вскинула голову и предупреждающе подняла палочку. Неудачное место для обмена боевыми заклинаниями – всё заставлено и завалено, не развернуться.
– Провожать не надо. Я знаю где выход. И не собираюсь никому вредить при условии, что Вы оставите меня и мой бизнес в покое. Договорились?
И позже, словно случайно вспомнила, Маграт добавила, указав на Карадока кончиком мундштука:
– О, и чуть не забыла! Фините Инкантатем тут не поможет. Я немного усовершенствовала заклинание. Вам так даже больше идёт. Чудесно подходит под ваш моральный облик.

Подпись автора

Hacerte el amor es ir y volver
es encender la llama dentro de la piel
Hacerte el amor, morir y caer
es elevarme al cielo abrazándote
Hacerte el amor es ir y volver
es encender la llama dentro de mi piel
Hacerte el amor, morir y caer
es elevarme al cielo liberándome

Так и быть, если уж Карадок Дирборн однажды соберётся писать завещание и решит включить в него пункт о зубастой герани, может повелеть, чтобы Маграт Тикнолл собственноручно позаботилась об этом, а ещё о том, чтобы куст никогда не увядал. Она с радостью выполнит его последнюю просьбу.
Однако дорогой сосед покидать этот мир пока не собирался – хотя никогда не знаешь, когда наступит твоё время, особенно если живёшь среди не слишком честных и чистых на руку волшебников, без разбора использующих всевозможные средства, чтобы выжить конкурентов (а может и наоборот, слишком разбирающихся в этом) – и умело, а главное, успешно ограждал себя от чужеродных вмешательств.
А вот чего ему не хватало, так это логики в построении умозаключений. Впрочем, в этом он не слишком отличался от остальных мужчин, которые делают вид, что слушают, но никогда не слышат. Вот заладил, якобы не нужна ему ни лавка Маграт, ни она сама! На второе она и не думала претендовать, а вот насчёт первого он явно лукавил. Волшебница могла ещё допустить, что выбор на «Белую Виверну» пал случайным образом, но а дальше... Возможно его предпринимательская жилка уловила, что на магазинчике, торгующем свечами и прочей нужной утварью, можно неплохо навариться. Пока магическое сообщество несовместимо с маггловским электричеством, свечи будут нужны всем и всегда. Между прочим, дела в лавке. Если не считать злокозненных происшествий, шли очень даже неплохо – и Маграт видела в этом исключительно свои заслуги. Хорошо, что она не знала, как горе-муженёк – большой любитель азартных игр и крепких спиртных напитков – был готов поставить на кон не только паб, но и лавку со свечами, и даже фамильное гнездо Тикноллов. Хорошо, что рабство отменили, а то он бы и жену родную проиграл.
– Нисколько в этом не сомневаюсь!.. – резко отозвалась девушка, не имевшая в отношении Дирборна ни малейших заблуждений. Более того, она скорее даже переоценивала его таланты и, возможно, недооценивала свои, правда, последнее очень тщательно скрывала.
– Сдались мне Вы и Ваш паб! – парировала Маграт, чуть ли не дословно процитировав своего противника.
Посчитав свою миссию выполненной, пусть и не в том виде, как планировалось, вдова Эшмор направилась к выходу, с воздушной легкостью огибая препятствия и перешагивая через обломки ящиков и битое стекло на полу. Когда она задержалась у самого выхода, чтобы одарить Дирборна последним напутствием, тот не остался в долгу и тоже нашёлся, что ответить, причём не только словом, но и делом. Маграт проследила острым взглядом за полётом чёрной свечи в тусклом свете погреба, но среагировать не успела, так что свеча просто повисла в воздухе над головой, грозя в любой миг брякнуться ей по лбу.
– Не волнуйтесь, верну причитающееся Вам по договору, – в случае, если вина будет доказана, конечно же. Мадам Тикнолл была готова следовать букве закона, не зря же они подписывали пергамент с условиями.
С помощью призывного заклинания она забрала треклятую свечу, из-за которой сыр-бор разгорелся с новой силой, и отправилась восвояси тем же путём, каким пришла в паб. Возвращалась не скрываясь и не пряча лицо от любопытных глаз. Её уже поймали на месте преступления, так что едва ли кто-то сможет донести Дирборну информацию, которой он ещё не владеет. Было немного обидно, что пикси не навредили так, как рассчитывала Маграт, однако хозяин «Белой виверны» всё равно понёс наказание. Довольная улыбка кошки, съевшей миску сметану, пробилась на хмуром личике. Ударившее по Карадоку заклинание ещё не скоро позволит тому забыть об этой встрече. И хотя открытое противостояние чуждо репрезентабельной даме, иногда оно само тебя находит, даже против твоей воли.

***

Девушка вернулась в лавку, где домовик всё ещё наводил порядок после погрома, прошмыгнула в дальнюю комнату, отгороженную от остального помещения дверью, и со вздохом швырнула чёрную свечу на рабочий стол. Неприятно чувство грызло Тикнолл изнутри, но сдаваться ему на милость волшебница не собиралась.
– И не надо на меня так смотреть, Паскаль! – рявкнула на крошечную крапчатую птичку в уголке кабинета. – Этот негодяй потребовал вернуть ему уплаченную сумму! Всё до последнего кната! Можешь себе представить! Якобы мой товар не отвечает заявленным требованиям! Я покажу ему требования! Где я сейчас возьму такую сумму? Чтоб его зубастая герань загрызла! Платёж от Министерства придёт через неделю, а сейчас что?.. Почему я вообще должна что-то возвращать? Свою работу мы выполнили. И выполнили хорошо! Что? – Маграт снова уставилась на болтрушайку и закатила глаза. – Нет уж! – покачала головой. – Ни за что! Нет! – ткнула пальцем в бедную немую птичку, словно это она была виновата в случившемся.
Мадам Тикнолл закурила сигарету и с наслаждением выдохнула. Магические травы и сладковатый дурманящий аромат расслабляли мышцы. Можно было почти физически ощутить, как спадало напряжение последнего часа.
– Если тебе интересно, то я пошла спать! – объявила своему собеседнику волшебница и у самого выхода, будто почувствовав его пристальный взгляд, обернулась. – Нет, я сказала!
Дверь захлопнулась, оставив нахохлившуюся птичку в одиночестве. Однако долго скучать Паскалю не пришлось. Он не мигая вглядывался в дверь и, будь смышлённее, обязательно бы произвёл обратный отсчёт, потому что секунд через пять дверь приоткрылась снова, а в проёме показалась темноволосая голова хозяйки в облаке сигаретного дыма.
– Нет!
После этого в комнате воцарилась тишина, которую уже в первом часу ночи прорезал скрип открываемой двери.
– Чтоб его мантикоры задрали, этого Дирборна, – послышалось негромкое ворчание, затем потянулся нежный, едва уловимый аромат и лишь в последний миг появилась Маграт в одной только нижней юбке и лёгкой накидке поверх.
Девушка уселась за стол, заставленный оборудованием: различными колбами, горелками, котелками всевозможных размеров, и отложила заряженный мундштук в сторонку.
– Ничего не говори! – пригрозила повелительница свечей и огарков немой птичке. Паскаль лишь расправил крылья и повернулся к ней хвостом. – И ты туда же! Что это, мужская солидарность?
Маграт вернулась к злополучной свечке, надеясь, что виновник её бессонницы в данный момент тоже не спит, посылая проклятия в её адрес из-за последствий заклинания. Надо будет в следующий раз обязательно поинтересоваться его самочувствием. Волшебница поднесла свечу к лицу и внимательно осмотрела, затем понюхала и снова осмотрела. На лбу залегла морщинка, свидетельствующая о крайней степени озабоченности. Пришлось даже затушить сигарету, чтобы не сбивала своим ароматом и не мешала полностью сосредоточиться. Маграт закрыла глаза и втянула запах свечи, буквально видя перед собой сиреневый шлейф лаванды с оранжевыми искорками апельсина. Ваниль порхала облачками, окутывая девушку волнами сексуального желания. Девушка склонила голову и провела пальчиками в воздухе, пробираясь сквозь ароматный шлейф, будто сквозь паутину в заброшенном склепе, и натолкнулась на чёрную точку. Одну. Другую. Третью. Несведущему человеку это могло показаться бликами или крапинками, но Маграт они напоминали ползучую гниль, от которой невозможно избавиться, которая вплетается в чужую суть, как паразит, обволакивает своими сетями, а затем стягивает, запирает в ловушку, где и хранит до самой гибели всего сущего.
– Чтоб тебя дементор поцеловал! – ярко-голубые глаза широко распахнулись. В них читался испуг одновременно с неверием и в то же время возмущением. Ясно, что Карадок не сумел бы этого сделать. Вряд ли он стал бы заморачиваться ради того, чтобы разорвать сделку. В конце концов, всегда можно прийти и сообщить, что нашёл другого поставщика – и вопрос исчерпан. Нет, это кто-то явно пытался дискредитировать имя Тикнолл среди соседей. Маграт пришла в ужас. – Это же сколько свечей было испорчено таким образом? – а что если подобная партия уехала в Министерство Магии или в Хогвартс?
Она бросила несчастную свечу в котёл, под которым развела огонь, и позвала домовика. Отдала распоряжения насчёт приостановки отправок и проведения ревизии всех запасов. На это потребуется время, но лучше перестраховаться, чем запятнать свою репутацию. Маграт и сама принялась за работу с тем, чтобы через два дня передать в «Белую виверну» новую партию собственноручно отобранных и проверенных свечей.

Отредактировано Evelyn Rayknolls (2023-11-13 14:51:40)

Подпись автора

Hacerte el amor es ir y volver
es encender la llama dentro de la piel
Hacerte el amor, morir y caer
es elevarme al cielo abrazándote
Hacerte el amor es ir y volver
es encender la llama dentro de mi piel
Hacerte el amor, morir y caer
es elevarme al cielo liberándome

Для Маграт начались жаркие денёчки: нужно было проверить и перепроверить огромное количество неотправленных свечей. И если с теми, что находились в процессе производства или сразу по выходу с него, дела обстояли относительно просто, то с упакованными и готовыми к отправке пришлось потрудиться. Нужно было вскрыть каждый ящик, каждую коробку и проверить буквально каждый экземпляр, поскольку гнилостная гниль имеет неприятное свойство распространяться и заполнять собой всё доступное пространство. Достаточно одной заражённой свече попасть в ящик с нетронутыми, как всю партию придётся выбрасывать. Свечных дел мастерица поначалу ещё питала надежду, что легко отделается и что не повезло только одному соседу - даже и не жалко особо – но на деле всё оказалось куда серьёзнее. Проще было бы смириться, закрыть глаза на убытки и просто выбросить всё, что хранилось на складе и в магазине, но мадам Тикнолл сомневалась, что её бизнес сможет оправиться и встать после этого на ноги, так что дел было невпроворот. А ведь помимо  инвентаризации нужно было поддерживать и текущую торговлю, что означало в три раза больше работы. Чтобы выиграть хотя бы немного времени, хозяйка лавки открывала магазин на час позже и закрывала на час раньше, трудилась по ночам и часто забывала даже поесть.
Все эти дни в лавке шла перестановка. Они с домовиком постоянно что-то снимали, переставляли, убирали с прилавков, отчего внутренне убранство казалось, мягко говоря, заброшенным. Маграт даже пришлось нанять ещё парочку эльфов в помощь, кроме того, она всерьёз подумывала о расширении штата до продавца, но руки никак не доходили, чтобы этим заняться. Она была уверена, что поиски компетентного сотрудника займут продолжительное время. Самым простым решением было бы задействовать домовых эльфов, но никто из её клиентов в здравом уме не захочет иметь дело с низшими существами.
– Уинли, ты поставил ловушки для гнилостной гнили, как я просила?
– Да, мадам, – взмыленный эльф смешно тряхнул ушами, каждое из которых было размером с его голову.
– Сколько ждать?
– Пару дней, мадам.
– Гриндилоу тебя за пятку!
От постоянного нахождения у котла её обычно прилизанные волосы распушились и электризовались и даже красная помада оказалась убрана в дальний угол – вот как Маграт расстаралась.
Она сидела за прилавком со стопкой пергаментов и писала сопровождающие письма и записки. Извиняться – это ужасно! Особенно когда не чувствуешь за собой вину. Дед в подобной ситуации наверняка поехал бы наносить личные визиты, убалтывать клиентов и просить дать немного времени. Всего этого Маграт на дух не переносила. В отличие от мужской половины семьи дружелюбием она не отличалась и не любила проводить время в праздной болтовне.
«Уважаемый мистер...» – зачеркнуть. - «Уважаемый лорд...»  – зачеркнуть. - «Дорогой мистер Малфой» – зачеркнуть. Какой он, погребин тебя сожри, «дорогой»?!
Маграт скомкала пергамент и бросила в мусорную корзину. Промахнулась, как обычно. Её меткость, как физическое свойство, наглядно демонстрировала целая куча мятых шариков вокруг корзины и всего пара штук внутри. Волшебница приложилась к мундштуку, вырезанному из драконьей кости, с нанесёнными на нём таинственными рунами, и выдохнула облачко дыма. Облачко повисело у неё перед носом и вместо того, чтобы растаять, уплыло под самый потолок. Если поднять взгляд, то можно было увидеть, как эти облака сбивались в серую тучу. Это как раз соответствовало настроению хозяйки повелительницы свечей.
Над входной дверью звякнул колокольчик.
– Извините, у нас закрыто, – сообщила, не поднимая головы. – Табличка на двери об этом напоминает.
Да, дверь была открыта как раз для таких вот залётных гостей, кому невтерпёж было закупиться ароматными изделиями, но табличка «Закрыто» должна была отпугивать основную массу любителей поглазеть впустую. Тикнолл была уверена, что услышит звяканье во второй раз, но вместо этого перед её носом выросла свеча на фоне здоровенной тени. Она подняла голову.
– А, это Вы... – не стала скрывать разочарование в голосе. – Вижу, Вы в добром здравии? – не могла не уколоть Маграт на редкость неприятного соседа. – Во всяком случае, искренне Вам этого желаю, – а как же иначе, какой-никакой покупатель. Лучше уж плохой клиент, чем никаких клиентов, так?
Вошебница отложила в сторонку перо, закрыла чернильницу и обратила внимание на принесённый товар. С первого взгляда, даже скорее запаха, было понятно, что свеча вышла из-под её собственной руки, но Маграт не была бы Маграт, если бы не решила немного позлить соседушку. Она нарочито долго разглядывала внешний вид, прищуривалась, вертела и крутила свечу в руках и так, и эдак, не скрывая того, что явно испытывала терпение Карадока. Затем пожала острыми плечиками и отставила в сторону.
– Да, свеча наша. И она в полном порядке. Почему Вы хотите вернуть её?
Маграт привстала и заглянула за спину Дирборна, будто ожидая увидеть там тролля.
– Это единственный экземпляр, который Вас не устроил, или Вы притащили с собой все коробки?
Чувствуя, что переходить определённую черту не стоит, а свечница как раз к таковой подобралась, девушка поднесла ладошку к фитилю – и тот занялся мягким пламенем, распространяя вокруг ненавязчивый сладковатый аромат с цитрусовой ноткой. Тучка над головой задрожала и рассеялась.
– Надеюсь, Вы пришли не для того, чтобы замыслить очередную пакость, мистер Дирборн. Мне и без Вас дел хватает.
Маграт поднялась из-за прилавка, чтобы казаться выше и внушительнее, хотя всё равно доходила волшебнику лишь до плеча.
– От лица компании приношу Вам свои искренние и глубокие извинения, – даже руку к сердцу приложила, чтобы наверняка. – Некачественный товар был заменён на качественный в срок, согласно условиям договора. Жаль, что информация об этом досадном происшествии поступила с опозданием, ведь можно было решить всё «без шума и пыли», обратись Вы сразу ко мне, – лихо перевела вину на самого Дирборна. Она прикусила щёку с внутренней стороны и недолго разглядывала соседа, думая, сказать или не сказать. – Мне бы очень хотелось продолжить наше плодотворное сотрудничество, мистер Дирборн.
Чтобы тебе мантикору встретить в тёмном переулке!

Подпись автора

Hacerte el amor es ir y volver
es encender la llama dentro de la piel
Hacerte el amor, morir y caer
es elevarme al cielo abrazándote
Hacerte el amor es ir y volver
es encender la llama dentro de mi piel
Hacerte el amor, morir y caer
es elevarme al cielo liberándome

У Маграт разве что глаз не дёргался от этого типа. Не нужно было быть выпускником Рейвенкло, чтобы с первого взгляда определить к нём шарлатана, мошенника и проходимца. Скольких он успел одурачить, прежде чем осел в Лютном переулке? Она была уверена, что Эдди стал не единственной жертвой жажды наживы Дирборна. Наверняка он скрывает немало гнусных моментов своей биографии. С ним не хотелось иметь дела, так как – она была в этом уверена – честностью и честью тут и не пахло – а мадам Тикнолл специалист в запахах, это без сомнения! – а слова просто бросались на ветер. Однако плохая реклама ещё хуже, чем отсутствие рекомендаций. Наверняка дорогому соседу ничего не стоило бросить за барной стойкой пару ничего не значащих на первый взгляд фраз, способных сломить репутацию качественного и честного заведения. Маграт ожидала от Дирборна любой подлости и намеревалась любо деловое предложение рассматривать под увеличительным стеклом.
– Именно так всё и было, – заверила волшебница, хотя сама вовсе не была в этом уверена. Наоборот, в воздухе витало подозрение, что товар был испорчен вполне себе намеренно и целенаправленно. Вопрос лишь в том, кому она перешла дорогу. – Никаких личных причин не существует, – ага, в таком случае Маграт – потомок самой Морганы! Всё всегда упирается в личные причины, даже когда «бизнес – есть бизнес».
Надежда, что конфликт исчерпан и неприятная личность покинет, наконец, святая святых,  растаяла как дым от свечи, когда Карадок расселся в зале, словно у себя дома. Вот ещё ей разговоров только не хватало! Есть дела поважнее чаепития в его компании: например, расставить товар на полки, распаковать недавнее поступление подсвечников из драконьей кости, дописать письма – Маграт метнула взгляд на скомканные обрывки пергамента на полу лавки – не мешало бы тут прибраться ещё, зажечь благовония, да даже просто понаблюдать за полётом пылинки, в конце концов – и то полезнее, а главное – интереснее.
Маграт подставила кулачок под щёку с весьма скучающим видом, раздумывая, как бы побыстрее выпроводить нежданного гостя. В одном Карадок не ошибался насчёт отношения хозяйки лавки – её неприязнь и впрямь была направлена лично на него. С остальными клиентами и партнёрами она была гораздо приветливее и милее – ну, насколько это возможно, конечно.
– Уинли, – нехотя позвала домового эльфа. – Принеси, пожалуйста, этому господину чаю без сахара со сливками. Да покрепче. Ах, подожди! – спохватилась Маграт, одаривая соседа улыбкой, от которой и пламя свечи замёрзнет, глаза при этом оставались неподвижны. Впрочем, мелькнуло в них что-то, прежде чем заклинательница свечей обратилась к гостю. – Вам какой чай? Чёрный? Зелёный? Белый? Жёлтый? Улун? Пуэр? С мятой? Жасмином? Ромашку добавить? Может смородину? Шиповник? Нет? Зверобой? Тимьян? Может предпочтёте ройбуш? – она могла часами перечислять виды и вкусы чая, хотя бы ради того, чтобы зафиксировать раздражение вместо этой самодовольной ухмылочки на лице этого господина. - Уинли у нас мастер чайного дела.
Как и Монко, вообще-то. Вот только последний скорее всего чаще наливал хозяину спиртные напитки, нежели баловал изысканными сортами чая. С Эдмундом так и было. Был тот ещё любитель выпить что покрепче, что разжигало азарт в его венах.
Маграт прищурилась и даже сложила губы в трубочку, намереваясь издать самое прекрасное фырканье, на которое только была способна, чтобы вложить в него всё своё отношение и к обсуждаемому вопросу, и к фигуре Карадока, в частности. Но этот негодяй будто прочитал её мысли – конечно же, не мысли, но позу, жесты... – наблюдательный мерзавец! Само собой, без этих навыков не стоит садиться за игральный стол. Мадам Тикнолл не собиралась сдавать позиции, поэтому наградила товарища закатыванием глаз, потянулась за мундтштуком и... Фыркнула. Тихонько, невыразительно, практически себе под нос, радуясь про себя, что последнее слово осталось за ней. 
– Для начала, прошу, не обольщайтесь: не всё в этом мире крутится вокруг Вашей персоны, – ужасно раздражающей и вездесущей, прошу заметить! – Затем – я уже Вам говорила, но могу повторить, мне не сложно пока что – со свечами вышло недоразумение по причинам, которые в данный момент не могут быть раскрыты, – потому как информации об этом нет. – А кусачая герань – об этом я тоже говорила и снова повторю, мне всё ещё не сложно – не имеет ко мне никакого отношения. Я надеюсь, что повторяться пришлось в последний раз, потому что обычно привыкла иметь дело с теми, кто понимает с первого. Прошу, запомните: мне всё равно, что Вы делаете или собираетесь сделать с пабом. Он принадлежит не мне, но Вам. Даже если Вы сравняете его с землёй или сожжёте дотла, мне будет всё равно.
Отчасти это была правда. После случившегося с Эдмундом, Маграт не воспринимала «Белую виверну», как часть своего наследства. С её отношением к злачному местечку вряд ли вышла бы хорошая хозяйка. Хотя ко всему привыкаешь, всё можно изучить, нужно лишь приложить достаточно усилий.
– Вы не думали, что Ваша деятельность успела насолить и попортить кровь многим и без того не отличающимся добропорядочностью волшебникам, ставшим Вам, мягко говоря, недругами? Может Вы обманули благородную даму пустыми обещаниями? Илиобманом заполучили чужое имущество? Может перешли дорогу какому-нибудь влиятельному и очень недоброму волшебнику? Почему же Вы решили, что это я – вредитель? Только потому, что попалась с пикси? И теперь Вы решили повесить на меня всех жмыров? Спешу Вас уведомить, что мой бизнес пострадал от диверсий гораздо больше, если Вы ещё не заметили! – обвела взглядом пустующее помещение. – Ваш чай, мистер Дирборн, – безо всякого перехода объявила Маграт, заметив появление подноса на стойке.

Она только успела войти во вкус, начиная перечислять виды чая и даже не перешла к сортам, когда волшебник перебил её самым бесцеремонным образом. Разочарования на лице скрывать не стала, ведь она даже не приступила к описанию вкусов, раз уж гость совершенно в этом разбирается. Мог бы, например, спросить рекомендации. Обращаясь к домовику, Маграт изобразила скуку. Вот попросит она в пабе вина – что же принесут? Самое дешёвое и отвратительное пойло? Или одухотворённый, уносящий ввысь напиток томно растекающийся под кожей? Согревающий, окутывающий теплом и уютом, или, наоборот, будоражащий плоть? Мадам Тикнолл пообещала себе непременно как-нибудь проверить эту теорию.
– Напомните мне, не приглашать Вас на 5 o’clock, – конечно, она не собиралась. Терпеть Дирборна дольше, чем предполагает развитие и обсуждение сложившейся ситуации, не было никакого желания. Просто обычно англичане имеют чёткие пристрастия, что касается данного напитка, а тут... Хуже могло бы быть, если вместо чая дорогой соседушка попросил бы кофе. Маграт давно уже окрестила его грубияном, и Дирборн не давал ни малейшего повода оспорить эту характеристику.
Она вздохнула. Просила же уяснить с первого раза.
– Не моих же – Ваших! – пришлось в очередной раз напомнить ему. Можно было сбиться со счёта, сколько раз мадам Тикнолл уже указывала на необходимость повторения своих слов. – Может я невнятно выражаюсь? Может у меня что-то с дикцией? – вроде никто не жаловался до сих пор. Эдди только любил делать вид, что не расслышал просьбы или не понял суть, чем регулярно отлынивал от домашней работы или прямых обязанностей в лавке или пабе.
– Пикси уже были здесь, когда я вошла утром. Соседка, тётушка Эмпуза, рассказала, что видела, как кто-то, по описанию, весьма похожий на Вас, выбирался из моей лавки на рассвете. Ей, конечно, уже глубоко за сто лет, но она в прекрасном здравии и на проблемы со зрением не жалуется.
Любопытная старушка – мать хозяина соседнего магазинчика – слыла главной сплетницей Лютного переулка. Она часами занималась подглядыванием и подслушиванием у соседей и знала всё и обо всех. Короче говоря, оснований не доверять её словам у Маграт не было – соседка была, по большому счёту, безвредной, хотя и чрезвычайно болтливой.
– Согласитесь, было бы весьма глупо тратить время на поимку пикси, устраивать разгром, который потом ещё нужно убрать, у себя, затем снова ловить их, тащиться черед улицу, чтобы подбросить... Вам? Зачем, по-Вашему, мне это было бы нужно? Серьёзно. Хотя бы одну причину?
Маграт откинулась на спинку стула и закурила, всем своим видом демонстрируя уверенность и независимость от кого или чего бы ни было. В Лютном, конечно, приходилось несладко, нужно было постоянно держать ухо востро, потому что конкуренция росла в геометрической прогрессии, причём не только за клиентов или товар, но и за место расположения, за репутацию, рекламу. Ей, молодой женщине, не успевшей очернить душу тёмной магией, держать оборону в таком окружении бывало тяжко. А тут ещё эти пакости, больше напоминающие диверсию. Кто-то явно вознамерился выжить вдову Эшмора из торговли. В душе ещё теплилась надежда, что выдавить хотят как раз Дирборна, а она просто сопутствующий ущерб, случайно попавший под руку. Но планомерное вредительство на протяжении многих месяцев заставляли сомневаться в справедливости этого утверждения. А жаль, потому что обратись бы вредитель к ней напрямую с жалобами на хозяина паба, Маграт бы с радостью приняла участие в заговоре – или что там плетётся? – чтобы попрощаться с мошенником и фигляром навсегда.
Однако он сидел прямо перед ней, пил из её чашек чай, в котором не понимал ровным счётом ничего, и, кажется, ни с кем не собирался прощаться.
– Может быть у кого-то ещё происходят... Кхм... Как Вы выразились? Неприятности. Хотя думаю, тётушка Эмпуза мигом бы всё разболтала, если бы что-то знала. Либо у каждого здесь по яйцу дракона в кармане, поэтому они стараются помалкивать и не афишировать случившееся. Ну, про пикси наверняка уже все в курсе. Благодаря Вам. Мерлин Всемогущий, да пейте Вы уже этот чай! – воскликнула волшебница, не в состоянии больше наблюдать за его ужимками, будто она ему отраву подсунула. Жутко раздражало, честно. – Он не отравлен. В могилу из-за него точно не отправитесь. И в уборную – тоже. А если и мне нальёте, будет весьма учтиво с Вашей стороны.
Маграт взяла чашечку с серебристой каёмкой и сделала глоток, обдумывая озвученные вопросы. Она даже не сразу поняла, что чай остыл, пока незваный гость решался к нему прикоснуться. Хорошо, что на этот счёт существует заклинание. Через мгновение из заварника, как и из чашки повалил пар.
– Что ж, ответ на Ваш последний вопрос заключается в том, что по всей видимости, у нас есть общий враг. Значит, со всем прискорбием придётся отметить, что у нас есть что-то общее. Давайте-ка подумаем...
Конечно, она не поверила в невинность и благие намерения Карадока, но и отмахнуться от его заявлений о непричастности к вредительству было нельзя. К тому же, при непосредственном общении в обход слухов и сплетен было бы больше шансов вытянуть полезную информацию. Жаль, что он объявился на пороге лавки столь внезапно. Будь у Тикнолл больше времени на подготовку, она бы зажгла свои особые свечи, располагающие к уютной беседе и откровениям. И Паскаль, как назло в дальней комнате. Надо, пожалуй, дать распоряжение Уинли, чтобы изменил рецептуру чая, добавив в него специальный ингредиент. Как раз на такой вот случай. Впрочем, лучше волшебница займётся этим сама.
– Наверное всё же дело не в свечах, а в пабе. Вашем пабе, – с нажимом отметила Маграт.

О, Маграт бы с радостью забыла о существовании Карадока Дирборна, да вот незадача, обитал он в том же Лютном переулке, что и она, числился практически соседом и частенько мозолил глаза своей дурацкой новёхонькой вывеской «Белая виверна», проходя мимо которой волшебница каждый раз вспоминала и мужа, и отца, и деда, и обстоятельства, при которых данное заведение перекочевало в чужие, но весьма загребущие ручонки. Разумеется, всех деталей она не знала. Эдмунд не счёл нужным посвятить дражайшую супругу в тонкости, дела, лишь поставив перед фактом. Честно говоря, Маграт до сих пор жалела, что не превратила мужа в лягушку в отместку за предательство. По крайней мере, был бы сейчас жив, если бы не попался в клюв какому-нибудь аисту, конечно. Иными словами, об отдельном приглашении на чай не могло быть и речи.
Да и хозяйка была ровно настолько радушной, чтобы не прослыть грубой и негостеприимной. Вежливой чашки чая для нагло напросившегося на него гостя было вполне достаточно. Не хватало ещё растрачивать на него запасы кексов и конфитюров! Про ужин так вообще не стоит заикаться! Да мадам скорее сама голодной останется, нежели разделит удовольствие от вкуснейшего и нежнейшего баноффи с бананом, сливочной ириской и печеньем, щедро сдобренным варёной сгущёнкой и воздушным кремом из сливок с карамелью. Нет уж, это удовольствие для неё одной. Все свободны!
Впрочем, его шляпа всё ещё покоилась на прилавке, а отсутствие десерта никак не смущало и не действовало в качетсве намёка, что его персоне здесь рады лишь настолько, насколько позволяет деловой этикет. О, на её месте Эдди наверняка бы распечатал свою лучшую бутылочку рома, несмотря на первоначальное решение сохранить её до лучших времён, и попросил бы Уинли угостить клиента традиционным обильным завтраком. Был бы вам и жареный бекон с хрустящей корочкой, и яичница-глазунья, и тушёные в глиняном котелке овощи, и тосты с джемом! Вот не надо было доводить порядочного человека, если не хотелось иметь дело с хмурой и неприветливой вдовой!
– Не трогайте! – потребовала она, но помешать развернуть и пробежать глазами послание не успела. Ноздри молодой женщины гневно расширились. Одно дело - переживать унижение в уединении и совсем другое – иметь свидетелей своего позора. Да не абы кого, а этого враля!
Маграт приготовилась к порции насмешек и даже сочинила, как даст отпор, но реакция Дирборна оказалась совсем неожиданной.
– Выманить? – правая бровь недоверчиво взмыла вверх.
Маграт даже не заметила, как тонкоструйный дымок от мундтушка окончательно иссяк. Она обдумывала предложение Карадока и нашла его вполне разумным, несмотря на подозрения о его причастности к вредительству, который так никуда и не делись, хотя и немного померкли. Таким, как этот алкогольных дел мастер, палец в рот не клади – мигом откусит.
– В целом, я не против, но хотела бы прояснить детали засады прежде, чем Вы её устроите, – дала своё заключение волшебница. – Мне бы не хотелось, чтобы вредитель объявился спустя неделю или две, а «Ваша» засада всё это время находилась бы у меня под носом. Просвятите меня - какого рода ловушку Вы хотите установить? Наподобие тех, что обитают в пабе? Как Ваша рука, кстати? – вдруг вспомнила о том, что оставила лже-вредителю напоминание о себе помимо пикси. – Сильно болит? – кажется, в голосе сквозила надежда? Или плохо скрываемая радость? Или же так выражалось сочувствие? Поди ж разбери! Честно говоря, Маграт совершенно об этом забыла после того, как всё завертелось-закрутилось, а ведь она хотела отправить к Дирборну домовика, чтобы участливо поинтересоваться состоянием здоровья. Она же не зверский пятиног какой-нибудь!

Отредактировано Magrat Ticknall (2023-11-26 00:07:11)

Если бы целью Маграт было бы сжить драгоценного соседушку со свету,об этом он узнал бы последним совершенно точно. Да, своим появлением из ниоткуда он нарушил хрупкий мир и покой, привычный уклад жизни Лютного переулка. Ладно, пожалуй, это слишком громко сказано – много чести! – ну, жизнь мадам Тикнолл он точно перевернул, а у одного добропорядочного волшебника и вовсе отнял, пускай не собственными руками, однако руку свою загребущую приложил. И это давало громадный, как тролль или даже великан, повод думать о нём с яростью и даже оттенками ненависти. Больше всего печалила потеря лавки, а не мужа, конечно, ведь даже если бы свечных дел мастерица не справлялась с заведением для любителей выпить, его всегда можно было выгодно продать и пустить вырученные галлеоны на развитие воскового дела, например. А тут, получается, ни паба, ни мужа, ни денег. Так вот, это всё к тому, что несмотря на все аспекты дела мелкие пакости в адрес Дирборна доставляли ей удовольствие. Было весьма отрадно слушать доклад Уинли, когда он приносил свежие вести с полей «Белой виверны», следя за ходом устранения неприятностей.
– А, как жаль! – протянула Маграт, напоминая себе перепроверить заклинание и усовершенствовать его. – Я хотела сказать, как жаль, что Вас задело, конечно же, – спохватилась она, не заботясь, поверил ли Карадок в эту чушь. И вернула ему вежливую широкую улыбку.
Маграт чуть не подпрыгнула от радости, заметив, что гость засобирался. Дабы он не передумал и не попросил вдруг кофе, поспешила подвести итоги его визита.
– Что же, похоже, мы всё уладили?.. Значит, контракт остаётся в силе? – он ведь за этим пришёл? Не забыл?
Она вышла из-за стойки, то ли чтобы Дирборна проводить до двери, дабы тот не заблудился в четырёх стенах, то ли чтобы навести порядок. Взмах волшебной палочкой – и бумажные шарики отправились в корзину для мусора, где вспыхнули необжигающим огнём. Бизнес-партнёры и заговорщики на ближайшее время обсудили детали взаимодействия по поимке негодяя, дабы не навредить общему делу больше, чем уже успели наворотить дел. Разумеется, Маграт отказалась от идеи дежурства в её лавке и уж точно не спешила предлагать свои услуги по дежурству в пабе. Она вообще не горела желанием возвращаться в «виверну» и планировала держаться от злачного места как можно дольше и как можно дальше.
На том и распрощались.
Тем же днём Тикнолл отправилась к тётушке Эмпузе якобы за советом, а на деле поплакаться – чему старушенция несказанно обрадовалась. Это была высокая, но сухонькая колдунья с островатым носом и крючковатыми пальцами. Казалось, она питалась слухами, сплетнями, чужими бедами и всегда очень бурно изображала сочувствие и поддержку, несомненно гадливо хихикая про себя. Жаловалась юная вдова, конечно же, на Дирборна, не обмолвившись ни словом, что, даже к личному удивлению, хоть в чём-то смогли договориться и объявить перемирие. Пускай и на время.
– Тебе надо напоить его амортенцией, – заключила старуха, пережёвывая воздух иссохшими губами.
Тикнолл вытаращила глаза и затрясла головой, чуть не поперхнувшись едва отпитым чаем.
– Что? – решила, что ослышалась.
– Амортенция решит все твои проблемы. Доказано создателем.
– Но... Я о другом...
– Знаю-знаю, я также прекрасно слышу, как и вижу, – прошамкала Эмпуза. – Пей свой чай, деточка.
Маграт осторожно отодвинула чашку подальше и вытерла руки о подол платья. На чёрном всё равно не видно.
– Спасибо, очень вкусно. Кхм... В общем... Да, я думала-думала и решила, что настало время вернуться в отчий дом и заняться хозяйством, да. Видимо, бизнес – это и впрямь неженское дело. А жаль, я надеялась осветить мрачную атмосферу Лютного... Кхм... Ну, мне пора!
Она бодро подскочила с засаленного кресла, под обивкой которого перемещались какие-то крошечные шарики – даже не хотелось думать, кто это мог быть – и помахала ручкой.
– Передавайте привет Гарольду, – сыну то бишь, ага. Без содрогания о нём невозможно думать. Вообще, Лютный переулок богат на такие вот на редкость неприятные личности. Возможно кто-то отзывался таким же образом и о мадам Тикнолл.
Волшебница вернулась в свою лавку и занялась подготовкой к следующему шагу. Ловушка, задуманная и усовершенствованная повелительницей свечей, не требовала личного присутствия создательницы, как не требовала всенощного бдения, однако от волнения Маграт едва могла заснуть, ворочаясь с одного бока на другой. Даже ароматные свечи не способствовали душевному спокойствию и равновесию, так что покой волшебница отправилась искать, как обычно, в работе, решив, наконец, выполнить данное себе обещание – разобраться с заклинанием, которым ударила Дирборна. Разобралась.
– Мадам? Всё в порядке? – пискнул эльф, испуганно моргая в дверном проёме. За свою жизнь чего только он не повидал, но хохочущую во весь голос вдову - впервые.
– Да-да, Уинли, ступай, принеси мне бадьян, голову летучей мыши, хвост змеи: гремучей, не бумслэнга – не перепутай! Ещё потребуется ладан, мирра и бергамот. И постарайся не шуметь... Я же говорила, что сработало! – кинула торжествующий взгляд на болтрушайку, который, видимо, сомневался в успехах своей хозяйки. - «Не заметил» он, как же! Ха!
Из помещения, служившего кладовкой, раздался оглушительный грохот.
– Уинли! – гневный окрик, казалось, мог поднять мёртвого из могилы. – Тащись сюда! Немедленно! Иначе я скормлю тебя акромантулу!
– Но... Это не я, хозяйка, – кое-как выдавил эльф, до смерти напуганный перспективой стать обедом для паука.
– Нет? – небесно-голубые глаза угрожающе прищурились, а затем понимающе распахнулись. – Попался! Идём скорее!
Она ворвалась в комнату с полочкой наизготовку и торжествующим возгласом «Попался, смерд!», но застыла у самого порога. Радость на её лице уступила место омерзению и брезгливости.
– Упырь?.. – переглянулась с домовиком, но тот лишь развёл тонкими ручонками.
– Аооууууууооооаааа – завыла гигантская фигура, упираясь головой в потолок.

Молодая вдова заняла позу «руки в боки» и нахмурилась. Впрочем, это было её обычное выражение лица: слегка спесивое, гордое, самоуверенное, свидетельствующее о том, что уж она-то сейчас наведёт тут порядок и вмиг разберётся, что за непотребства творит это существо и как здесь оказалось. Ничего необычного. В домах многих волшебников обитали упыри: кто-то посмеивался над незадачливыми и, по большому счёту, безобидными тварями, кто-то развлекался, как с домашней зверушкой, кто-то просто игнорировал, научившись не обращать внимания на вой.
– Арггггххххааааоооууу, – завыл упырь и бросился на Маграт. Та отскочила на пару шагов назад, позабыв о существовании ловушки, которая, к частью, сработала безупречно. Существо наткнулось на силовое поле, переливающееся разноцветными искорками, не причинившее никакого вреда, но мешающее пройти дальше.
– Это... Так странно, – проговорила волшебница в пустоту. – Не может же это быть совпадением, верно? – взглянула на домовика, который услужливо закивал. Ответа от него не требовалось, лишь развесистые уши. – Объявился именно сейчас.
– Эаоуоооуиииоооо.
– Помолчи, пожалуйста.
Маграт присела на ящик, в котором, судя по доносившемуся запаху, находился чёрный воск африканских пчёл, подпёрла кулачком голову и задумалась. Взмах палочкой, выполняющий призывное заклинание, доставил в кладовую неотъемлемый аксессуар для раздумий: заправленный мундштук со скруткой, который мадам Тикнолл тут же прикурила. Закинув ногу на ногу, свечных дел мастерица машинально провела пальчиками по воздуху, создавая волну магической энергии, достаточной, чтобы расставленные в комнате свечи в простых, но надёжных подсвечниках, занялись огнём. На стене рядом с ловушкой также загорелся факел, и упырь шарахнулся в противоположную сторону.
Она не была специалистом по фантастическим тварям и местам их обитания, хотя в школе любила этот предмет, но всё же этот упырь казался очень странным. Но что именно было не так? Облик вроде такой же, как и на картинках. Более того, он до ужаса похож на того, что обитал на чердаке фамильного особняка деда. Однако в этом как будто бы было больше осознанности, чем в просто глупом родственнике тролля.
Ночной гость снова замахал руками, похожими на неотёсанные брёвна, и зарычал, явственно вглядываясь в устроительницу сей ловушки. То ли узнал, то ли хотел познакомиться поближе. Маграт даже поёрзала на месте, ощущая себя не в своей тарелке. Вообще, упыри безвредны, в целом, хотя и не очень приятны, на вид уж точно, и такие же тупые, как и тролли. Но этот экземпляр... Казалось, дай ему волшебную палочку в склизкие руки, и он исполнит какое-нибудь не сложное, но малоприятное для Маграт проклятье. На всякий случай она проверила, работает ли ловушка, поскольку уже не доверяла собственным глазам. Восковой шарик ожидаемо отскочил от волшебного поля – границы были на месте.
– Уаррргггаааоооо, – упырь угрожающе замахал руками.
– Это ты мне? – удивлённо вскинула брови мадам Тикнолл.
Мелькнувший в затянутых поволокой глазах нехороший блеск напугал Маграт не на шутку.
– Уинли!
– Да, мадам? – пискнул эльф, высовывая нос из-за ящика, на котором сидела его хозяйка.
– Тебе не кажется, что этот упырь... Кхм... – она даже не знала как сформулировать вопрос, хотя магическое чутьё подсказывало, что ответ известен, просто кое-кто боится задать вопрос, не желая слышать ответ.
– Это не упырь, мадам, – осторожно выбираясь из своего укрытия, сообщил слуга и опасливо покосился на пришельца.
– Но...
Маграт принюхалась. Нет, показалось. Вопросительно взглянула на эльфа, но тот лишь молчаливо кивнул, подтверждая её сомнения. Тогда она подошла ближе, почти вплотную к мерцающей стене, в которой отражались огни зажжённых свечей, едва не касаясь той кончиком носа, и снова втянула воздух чувствительными ноздрями. Но прежде чем волшебница успела осознать что-либо, существо повторило её движения и встало аккурат напротив. Не будь здесь заграждения, ему ничего не стоило бы схватить молодую женщину за горло и придушить. Он уставился на неё своими белёсыми глазами, будто желая прожечь дыру в голову, но огнём здесь повелевала Маграт, а не злосчастное создание, а потому взгляда отводить она не стала – лишь закрыла глаза, чтобы сосредоточиться, и снова принюхалась. И теперь укрепилась в своих подозрениях.
– Чтоб тебе глизней есть до конца дней... – прошептала она, медленно прикрывая ладонью рот, пряча улыбку. Грешно над таким смеяться.
– Мадам?
Маграт подпрыгнула от неожиданности, потому как домовик исчез и появился через мгновение с новостями.
– Прошу прощения, хозяйка. Но у Вас гость.
– Гость? – отвернулась от другого гостя, то ли по ошибке, то ли по недосмотру угодившего в плен. – В такой час? Ночь на дворе! Кого нелёгкая принесла? – что-то в последнее время «Ядовитые свечи» стали слишком популярным заведением вля посещения во внерабочие часы. Прямо как «Белая виверна». – О! – осенило вдруг её. Вспомнила! Но домовик уже представил:
– Это мистер Дирборн, мэм.
– «Вовремя» как всегда, – поморщилась Тикнолл. – Ладно, ступай. Я сама открою. Принеси нам чаю, хотя мистер Дирборн наверняка предпочтёт что-то покрепче, и черничный кекс, пожалуй. И да, Уинли! – позвала она в последний момент. – Ни слова Дирборну про упыря!
– Слушаюсь, мадам.
Маграт поспешила к двери, за которой и впрямь стоял сосед, надоумивший устроить засаду, со своей неизменной шляпой.
– С чего Вы взяли, что у меня есть улов? – возразила вдовушка из-за частично открытой двери. Может, если не говорить ничего, он уйдёт? А чай с кексом она и сама выпьет. В компании упыря, например – глядишь, сможет разобраться в произошедшем.
Однако его сообщение остановило волшебницу от необдуманного поступка – захлопнуть дверь перед самым его носом. В пабе тоже объявился незваный гость, а значит, это уже не могло считаться простым совпадением. Кроме того, возможно, на этом и впрямь неприятности закончатся – и не придётся больше пить чай с соседом.
– Ладно, – смилостивилась Тикнолл и напустила на себя деловой и очень претенциозный вид, накинувший волшебнице от пяти до десяти лет сверху. Она отворила дверь пошире, но ровно настолько, чтобы повелитель бутылок и игральных карт смог протиснуться внутрь. – Только потише и поскорее, пожалуйста. Здесь у стен есть уши и глаза, – в смысле не в её лавке, конечно, но в Лютном переулке, обитатели которого, бывало, не спали ночами, так как злостные деяния творятся именно под покровом тьмы.
Маграт выглянула из окна на улицу, оббежала её взглядом, после чего нырнула внутрь и задёрнула тяжёлые шторы, не пропускающие свет. Теперь можно было зажечь свечи. Привычное движение – и вот несколько штук позволили ей, наконец, разглядеть его лицо. Не стоять же в потёмках, правда?
– Итак, рассказывайте, что у Вас за улов? – без вежливых расспросов типа «как дела?», «как поживаете?», «как Ваша семиюродная тётушка?» перешла сразу к сути дела, не спеша, впрочем, рассказывать о своих успехах. – Такой внушительный, что Вы не дождались утра, чтобы сообщить мне?

Пожелание доброго вечера Маграт благополучно проигнорировала, потому что... Ну, это же Дирборн. Разве он может пожелать чего-то хорошего от чистого сердца? Ха! Про него и так ходили слухи по всему Лютном, якобы у него то ли злой глаз, то ли острый язык или наоборот – не суть важно. А может он шаманизмом увлекается на досуге – кто его знает? Местные обитатели скрывают множество тайн в глубинах своих магазинчиков, лавок, домов и, конечно, души. В любом случае, открытого противостояния никто из торговцев не придерживался, в конце концов, все они сидели в одном корыте. Маграт в этом смысле повезло – на данном участке её товар был эксклюзивным – не просто лучшим, а единственным в своём роде. У владельца паба тоже особых проблем не должно было существовать – разливайка по соседству не могла предложить ни того ассортимента, ни уровня обслуживания, что можно было получить в «Белой виверне». Это примерно как «Кабанья голова» в Хогсмиде – безальтернативный источник выпивки и разнузданного веселья. Вот хозяевам тёмных артефактов и зачарованных вещиц приходилось куда сложнее в битве за дорогого клиента. Но тогда мотивы вредителя становятся ещё более туманными.
Не успели эти двое обменяться приветственными любезностями, как внимание гостя привлёк шум (читай: вой) из подсобного помещения, служившим магазинчику складом. Мерлинова борода! Почему она не наложила на это противное создание заклятие немоты! Мелькнула же мысль! Молодая женщина напомнила себе в следующий раз обязательно прислушаться к интуиции.
– Нет! – воскликнула Тикнолл, машинально хватая сунутую ей в руки чужую шляпу. – Стойте! Это частные владения! Вы не имеете... – вздохнула и закончила фразу, когда было уже поздно. – Права.
Дирборн стоял на пороге и с любопытством рассматривал её улов. Хозяйка помалкивала, давая тому возможность излить свои восторги на несчастное существо, и водила взглядом по помещению, перебирая в уме логичные и не очень объяснения, чтобы не вдаваться в подробности. Когда нагловатый и хамоватый сосед обернулся, наконец, к ней, мадам одарила его неестественной улыбочкой, по которой сразу было понятно, что что-то здесь не так.
– Вы лучше не подходите так близко. Ловушка ещё работает, но...
Упырь был либо не в настроении, либо сам по себе попался столь злобный экземпляр, потому что он со всей возможной сознательностью встал вплотную к мерцающей границе и осклабился, глядя Карадоку в глаза. Казалось, он только и ждёт, когда защита спадёт, чтобы напасть.
– Вы что же, думаете, это случайность? Что он попал сюда как раз тогда, когда мы устроили засаду, по ошибке? Ещё скажите, что его кто-то подкинул, – Маграт издала нервный смешок, потому как уже поняла, что с этим существом не так. – Это же не пикси, которых Вы любезно оставили в пабе на потеху толпе.
Поначалу она твёрдо решила не говорить Дирборну всей правды – в таком деле это не поможет, а вызовет лишь новые усмешки, кривотолки и недопонимание. Упырь и упырь. Пускай живёт, пауков и грабителей отпугивает. Так? Маграт нахмурилась. Однако по здравом размышлении уверенность её таяла.
– Вернёмся в лавку, – поступило предложение. – И Вы расскажете мне о своём вредителе. Надеюсь, это окончательно убедит Вас, что я не имею отношения к Вашим происшествиям. И ещё больше надеюсь, что наши события никак не связаны.
Появился домовик с подносом и предложил гостю выпить чаю. В этот раз мадам Тикнолл оказалась гораздо любезнее, нежели в прошлый. Но и Дирборн пришёл, скажем прямо, не с волшебной палочкой наизготовку. Это, кстати, показалось, чрезвычайно даже не любопытным, а подозрительным. Обычно волшебники ведут себя так, когда сильно напортачат или когда им что-то нужно от собеседника. Сегодня ночью Маграт относилась к первому типу, а Карадок?.. Вдова легонько прищурилась и склонила голову, изучающе глядя на полуночного гостя.
– Где-то тут подвох? – без предисловий уточнила она. Встретив наигранное (как ей показалось) непонимание, поспешила пояснить. – Вы так любезны, вежливы и доброжелательны сегодня. Вы под каким-то зельем? – при должном усилии можно было бы легко это проверить, но доверия к заядлому картёжнику всё равно не было. Так стоит ли растрачиваться по пустякам?
Рассказ Карадока не произвёл на мадам Тикнолл должного впечатления. И так было понятно, что план завёл их в тупик.
– Вы можете узнать, кто наложил мистера Баура Империус? Тогда бы это многое прояснило. Только не говорите, что Вы его уже отпустили!
Домовик коротко поклонился Дирборну и плеснул в чашку напиток. Против ожидания из чашки не валил пар, как из той, что находилась в руках Маграт, потому как вкус у напитка оказался крепким, насыщенным, с виноградной ноткой и... алкгольным.
– Это не упырь, – наконец, неохотно призналась мадам Тикнолл и пояснила. – Там, в кладовке сидит не упырь. Без понятия кто это. Но совершенно точно это человек, который выглядит, как упырь. Внешне, но его сознание явно человеческое. Он прекрасно понимает, что тут делает – и явно не охотится за пауками и мухами. Охранное заклинание сработало немного... Кхм... Неожиданным образом.
Она просто хотела наказать злоумышленника и превратить его в то, что соответствует его внутренним качествам. Получилось вот, что получилось.
– Я пока не знаю, как его расколдовать. Возможно нужно подождать, пока спадут трансфигурационные чары. Надеюсь, это займёт не очень много времени, – Маграт одарила невольного союзника улыбкой, на сей раз более искренней и даже с нотками извинения что ли.