День выдался на редкость скучным. С самого утра пришлось торчать на срочном собрании, где, как всегда, было много слов и мало дела и конкретных решений. Добавились очередные графы для заполнения отчётов. Бумагомарательство! Она терпеть не могла все эти формальности и частенько отлынивала от прямых обязанностей по крючкотворству, спихивая задачу на своего напарника. Куда приятнее было работать в полях, чем торчать в душном офисе Министерства Магии, где за тобой следят десятки пар любопытных глаз в ожидании, когда ты опростоволосишься.
День был настолько скучным, что в этот час офис пустовал. После утренней взбучки Муди собрал всех стажёров и отправился тренировать: то ли их, то ли себя. Хотя бы одного оставил, чтобы было с кем перекинуться словечком. Но нет, «неусыпная бдительность» же! Коллеги тоже поспешили разойтись кто куда, подчищая хвосты и занимаясь каждый своей миссией. В последнее время ни один день не обходился без выездов/вылетов/рейдов, а это значило, что тёмные силы укрепляют свои позиции и назревает что-то масштабное и очень неприятное. Где-то там творятся тёмные делишки, а Джо вот торчит в кабинете в гордом одиночестве.
И хотя в аврорате не практиковалась система постоянных напарников, понятное дело, что у большинства имелись личные предпочтения, основанные на взаимных симпатиях и антипатиях к коллегам, а потому и в напарники брали тех, кто был близок по духу, убеждениям и совпадению основных черт характера. В квалификации же каждого из авроров сомневаться не приходилось – все старались работать на совесть. Скандалы и интриги были чужды прямолинейной мисс Уильямсон, привлекали её лишь расследования, а потому она ни сном ни духом не знала о том, что многие коллеги уступают ей честь работать со старшим аврором, которого не любили за его принципиальность, дотошность, занудность – все те качества, которые, вообще-то, помогали раскрывать преступления. Самой Джо он казался дико скучным типом, но она ходит на работу не языком чесать или развлекаться, а серьёзные дела вершить, между прочим.
Вот, значит, кто спонсор её сегодняшнего ничегонеделанья! Мистер Робот! Значит, задание лежало на его столе, ожидая своего звёздного часа. И какое совпадение, что он наступил именно тогда, когда все уже разлетелись!
– Добрый день, сэр! – подавив зевоту, бодро отозвалась Уильямсон, резво снимая ноги со стола и подскакивая на месте. «Ежедневный пророк», открытый традиционно на спортивном разделе, с громким шелестом опустился на пол, а маленькая сувенирная фигурка метлы, которую волшебница непроизвольно вращала в воздухе, оставшись без контроля, смешно затрепыхалась, будто подбитая бладжером, и тоже сверзилась на стол.
– Нннет, наряда на сегодня не было.
Пока что. Не нужно было быть выпускником факультета Рейвенкло, чтобы догадаться, что объявился старший аврор в этой каморке не просто так. Что ж, всяко лучше, чем пыхтеть в Министерстве, создавая видимость работы. Джо бросила тоскливый взгляд на недописанный отчёт на заваленном пергаментами вперемешку с сахарными перьями столе. За целое утро она не написала ни строчки. Зато сгрызла три сахарных пера и выучила счёт последних квиддичных матчей назубок.
– Я готова!
Она схватила алую мантию со спинки стула и набросила на плечи.
– Куда выдвигаемся на этот раз? Введёте в курс дела?
Почти на ходу допила кофе и по привычке сунула фигурку метлы в карман. И хотя у последней не было никакого сакрального смысла, в её присутствии Джо чувствовала себя спокойнее.

Подпись автора

Hacerte el amor es ir y volver
es encender la llama dentro de la piel
Hacerte el amor, morir y caer
es elevarme al cielo abrazándote
Hacerte el amor es ir y volver
es encender la llama dentro de mi piel
Hacerte el amor, morir y caer
es elevarme al cielo liberándome

Какое счастье, что на все косые взгляды старшего аврора, на его хмыканье и недовольство Джо было, откровенно говоря, плевать. Она росла с четырьмя братьями, так что имела стойкий иммунитет к замечаниям, а критику пропускала мимо ушей, воспринимая её, как отдалённый фон. За её спиной стояло пятеро взрослых и сильных мужчин из семейства Уильямсон, каждый из которых был готов без промедлений «оторвать голову» любому, кто обидит их «девочку». Тот факт, что девочка сама могла обидеть кого хочешь, негласно опускался.
Джо частенько пренебрегала установленными порядками, но своё дело знала, любила и выполняла хорошо. Для неё имел значение лишь результат, а вот способы достижения оного зависели от ситуации, так как в случае со средней Уильямсон заранее составленные планы и тактики либо не работали вовсе, либо вечно шли не по разработанному и одобренному сверху сценарию.
– Тогда чего мы медлим? – резво откликнулась девушка. – Поспешим же! – и затопала тяжёлыми ботинками из драконьей кожи по мраморному полу впереди старшего.
Что-что, а отвлекаться Джо была горазда. Она умела заниматься несколькими вещами одновременно, но при этом быстро фокусировалась в случае необходимости: то ли женская особенность, то ли аврорская – поди разбери. И такая многозадачность нисколько не напрягала её – сказывались годы тренировок в квиддиче, где ещё как приветствовалось умение оценить ситуацию на поле быстро и отреагировать на происходящее ещё быстрее.
Выйдя из здания министерства, авроры дезаппарировали ко входу в Косую аллею, а если точнее, то на вечно пустующую улицу перед «Дырявым котлом». Гиблое местечко – неудивительно, что именно оно было выбрано для создания магической завесы от магглов. Простой люд здесь не шастает. Зато такие, как они с мистером Роботом...
Джо подняла ворот мантии до самых ушей и вошла в «Дырявый котёл», буквально каждой клеточкой кожей чувствуя прикованные к ним взгляды. Головы тамошних постояльцев поворачивались им вслед. Да, обычно так и встречают авроров: с некоторым страхом и благоговением, особенно с тех пор, как работы у служителей магического правопорядка заметно прибавилось. Волшебница сдержанно кивнула хозяину заведения за стойкой и прошла к чёрному выходу вслед за Гавейном.
Ну а дальше... А дальше она слушала рассказ вполуха, подверженная магии ностальгии. Время от времени Джо казалось бы рассеянно кивала,демонстрируя свою «погружённость» в дело, а сама тем временем глазела на витрины. Прошло чуть меньше десяти лет, как она выпустилась из Хогвартса, но прогресс не стоял на месте: котлы стали компактнее и при этом надёжнее, мантии – красивее и затейливее, а магазин «Всё для квиддича»... Уильямсон не смогла поборот искушение и остановилась перед дверями. Разумеется, она помнила, что прибыла сюда с важной миссией, но соблазн заглянуть внутрь был слишком велик. Однако несмотря на кажущуюся несобранность, неорганизованность и, прямо скажем, наплевательское отношение к Уставу, Джо прекрасно знает, где проходит черта дозволения, а потому она поворачивается к Робардсу, чтобы уточнить:
– А этот покойник точно мёртв? А то, может, он выпил зелье беспробудного сна или настой живой смерти – его и поспешили объявить усопшим, чтобы, скажем, поскорее вступить в права наследства? И вообще, разве мы занимаемся такими мелкими дрязгами? Это больше похоже на междусобойчик, чем на дело, связанное с тёмной магией, – Джо искоса взглянула на коллегу, как бы говоря, вот видишь, я тебя слушала. Но на его непроницаемом лице невозможно было прочесть никакой эмоции. С таким лицом только во взрывающиеся карты играть.
Зануда.
– Ясно, – вздохнула она, уверенная, что данное дело аврору не по чести, но завышенным чувством собственной важности девушка никогда не страдала, а альтернативой этому мелкому происшествию виделось бесцельное торчание в офисе (подчищение хвостов, приведение в порядок документации и заполнение отчётов за работу Джо Уильямсон не считала). – Надо бы побеседовать с этой новоиспечённой вдовой, – по статистике не менее семидесяти процентов случаев с летальным исходом совершаются предумышленно именно супругами, половина из которых на почве ревности, а другая половина – из-за финансов. – Не удивлюсь, если по завещанию к ней отоходит львиная доля состояния покойного.
Они свернули в соседний переулок, обстановка которого резко контрастировала с Косой аллеей, навевая мысли о тёмных закоулках души его обитателей. Привыкшая к подобной смене красок Джо даже не поёжилась, но почувствовала себя неуютно и инстинктивно обратилась в слух и зрение. Однако всё было равномерно мрачным и на первый взгляд не выбивалось из общей картины. Ещё бы, дело ведь местечковое.
У самого входа в похоронное бюро Джо взяла у напарника документы и углубилась в чтение, делая отчаянно занятой и даже отсутствующий вид, однако впитывала в себя происходящее, словно губка. Скрытая папкой она тщательно оглядывала место преступления, ища любые подозрительные вещи и предметы. Строго говоря, оперативная группа, что вылетала на место до прибытия представителей аврората, уже собрала все необходимые улики и описала их, а те, что остались, наверняка, испортила своей невнимательностью. И всё же аврор не понаслышке знала, как меняется поведение людей, когда те понимают, кто перед ними, а ей хотелось бы понаблюдать за рутиной бюро в более привычной и спокойной обстановке.
В спокойствии этому месту, конечно, не откажешь. А вот с рутиной дела обстояли не очень, поскольку здесь не происходило ровным счётом ни-че-го. Казалось, в этих стенах замерло само время. Характерный запах старости, смешанный с лимонной отдушкой, воском и магически усиленным цветочным ароматом, призванный скрыть присутствие смерти, ударил в нос. Джо почесала кончик носа и с деланным равнодушием снова спряталась за документы.
От этого чрезвычайно любопытного занятия отвлекло появление сотрудницы бюро. Интересно, мелькнула в светлой голове не менее светлая мысль, у них тоже работы прибавилось в последнее время? Джо старалась не отсвечивать, предоставляя напарнику завладеть вниманием готессы. Ему, как старшему по званию, положено говорить первым. А может он просто не хотел давать слово Уильямсон из-за опасений, что та брякнет что-нибудь невпопад? Но как только мистер Робот представился, Джо мгновенно захлопнула папку, встала плечом к плечу и обратила всё своё внимание на служительницу дома скорби, будто находилась здесь с самого начала.
Девочку ожидаемо как подменили. Она машинально отступила назад, будто желая сбежать из-под нависшей тени аврора.
– Н-н-нет, простите. Управляющий, мистер Диммнотт, в отъезде, но ему уже сообщили о ночном происшествии, так что он скоро должен вернуться.
– Но никто не знает, когда именно - как удобно, – вставила Джо.
– Насколько мне известно, он уже связался с вдовой Фальк и принёс ей извинения.
– Когда он вернётся, пусть немедленно свяжется с авроратом. Вопрос важный и срочный, – девушка бросила на Гавейна взгляд и добавила. – Пожалуйста.
Готесса кивнула, но у аврора Уильямсон сложилось стойкое ощущение, что никто на вызов в министерство спешить не станет. Начальство не любит шумиху, а ещё вечно боится, что в ходе расследования правоохранительные органы накопают что-нибудь не менее провокационное и более вредоносное для репутации. Возможно, что мистер как-его-там ни в каком не в отъезде, а просто залёг на дно, оставив отдуваться вместо себя бедную девочку.
– Здесь есть сторож? Кто-то может нам рассказать подробности?
– Ну... – работница бюро заметно смутилась. – Вообще, есть, но в тот момент его... Кхм... Не было на рабочем месте.
– Можем с ним поговорить?
– Его ещё нет на рабочем месте, – неохотно призналась девушка.
– Интересно, – хмыкнула Джо, фиксируя в своём блокнотике информацию. – Что это за сторож у вас такой работает, который не работает? А зарплату он тоже не получает? Вы же понимаете, что мы всё равно раскопаем нужную информацию, но будет гораздо быстрее, если мы получим её здесь и сейчас.
Девушка поспешила пояснить:
– Я хочу сказать, что кроме этого у нас есть ведь и магическая защита от непрошенных гостей.
– От магов или зверей? – на полном серьёзе спросила Джо, не поднимая головы от своего блокнотика. Заметив, что в воздухе повисла пауза, она соизволила оторвать взгляд от записей и помахала пером с незаканчивающимися чернилами, помогая себе жестами. – Существует множество животных-трупоедов, людоедов, для которых это бюро – настоящий элитный ресторан. Поэтому спрошу ещё раз: ваша защита действует только против волшебников или животных в том числе?
– Против всех наверное, – неуверенно поделилась Розали, как значилось на её бейдже.
– Кто готовил мистера Фалька к церемонии? Нам бы поговорить с этим сотрудником.
– Да, – обрадовалась бедняжка, что наконец-то может сказать что-то конкретное и спихнуть надоедливых авроров на кого-то другого. – Это миссис Куагано. Сейчас позову.
Девочка убежала, оставив авроров томиться зале ожидания.

Отредактировано Evelyn Rayknolls (2023-12-04 23:11:13)

Подпись автора

Hacerte el amor es ir y volver
es encender la llama dentro de la piel
Hacerte el amor, morir y caer
es elevarme al cielo abrazándote
Hacerte el amor es ir y volver
es encender la llama dentro de mi piel
Hacerte el amor, morir y caer
es elevarme al cielo liberándome

Как? Ну, вот как, скажите на милость, можно быть таким занудным при... кхм... не важно?! От занудства Гавейна Джо хотелось на стенку лезть, оборотнем выть, от нотация чесалось всё тело. Такой молодой, такой привлекательный – чего уж скрывать? – такой видный мужчина и при всём при этом скучнейший тип из всех, кого знала мисс Уильямсон. Не удивительно, что он до сих пор был одинок (в отделе личную жизнь полоскали всем аврорам – не обольщайтесь!), ведь он был женат на своей работе. Вот почему никто не хотел работать с ним в паре – потому что от его речей (правильных, по существу) уснуть можно прямо посреди похоронного зала. От характерного жеста, показывающего, насколько опостылели его речи, Джо удерживал здравый смысл и толика уважения к старшему по званию. Она давно смекнула, что юмор он либо не понимает, либо успешно делает вид.
Привыкшая к совершенно противоположному стилю общения мисс Уильямсон иногда испытывала непреодолимое желание взять его за грудки и хорошенько встряхнуть. Однако исполнение этой сокровенной мечты было сопряжено с некоторыми трудностями, хотя бы потому, что мистер Робот, как называла его про себя Джо (интересно, он тоже дал ей прозвище? Нееее, вряд ли, такие до отвращения правильные товарищи делают всё правильно. Она бы не удивилась, если бы он, перейдя к более неформальному общения, стал бы назвать её полным именем, которое волшебница терпеть не могла – Джозефина), был на полторы, а то и две головы выше неё.
– А если нет? Если тёмная магия здесь не при чём? – получается авроры тратят своё драгоценное время, упуская возможность сосредоточиться на действительно важных вещах, стоящих максимального количества ресурсов.
Джо с любопытством взглянула на напарника, пытаясь прочесть на его лице хоть какую-то эмоцию – бесполезно. Наивысшее удовольствие он наверняка получает от написания своих бесконечных отчётов.
– Вы думаете, это дело связано с некромантией? Да-да, я знаю, что делать выводы рано, у нас ведь и улик – авгурей наплакал. Но всё-таки... А давайте проверим чутьё? – оживилась волшебница. Глаза азартно загорелись. – Хотите пари?
Разумеется, он откажет, ведь это не относится к должным обязанностям и бла-бла-бла. Джо принялась перебирать в уме коллег, с которыми можно было бы поиграть в эту игру. На ум пришло сразу четыре парня, с которыми они частенько развлекались подобным образом – и все носили фамилию Уильямсон.
– Я так и не поняла до конца, вдова надеется его похоронить или найти живым? – усмехнулась аврор. – Она-то ответила, но очень часто слова – это просто слова, – с на первый взгляд не присущей ей мудростью отозвалась волшебница. – Самое главное всегда остаётся между строк: реакция, мимика, взгляды, жесты. Это то, на что редко обращают внимание (спойлер: почти никогда не обращают) при первичном сборе улик. Односложных ответов на вопросы мало, тем более, что у каждого в шкафу живёт свой боггарт, – в переносном смысле, конечно.
В одном Гавейн был прав – они начали с похоронного бюро, значит, нужно побеседовать максимально подробно с каждым, с кем удастся, а вдова. Если она на самом деле заинтересована в поисках сбежавшего трупа своего мужа, никуда не денется и даже охотно станет сотрудничать.
– Чего? – брови девушки взмыли вверх. Не удержавшись, хихикнула. – Мы ведь отрабатываем любые версии, правда? – разумеется, Джо не принимала всерьёз эту версию (будет весело, если в итоге она окажется правдивой). – И разве наша задача не вытащить допрашиваемых из зоны комфорта?
Дальнейшие размышления были прерваны появлением Розали, отчитавшейся о готовности миссис «Прощание» побеседовать с аврорами. Джо отправилась следом за Робардсом, но не преминула закончить начатую чуть ранее мысль.
– Между прочим, такие животные и правда существуют, – бросила ему в спину, чтобы он не считал её совсем уж рухнувшей с Венеры.
Волшебница вошла в кабинет управляющего, немного отстав от напарника, поскольку была увлечена разглядыванием стен и пустующих портретов, персонажи которых сгрудились у самой двери и громко перешёптывались. Оглядев миссис Куагано, похожую скорее на африканского шамана, в пёстром наряде, лихо контрастирующим с тёмным цветом кожи, увешанную украшениями и, по всей видимости, оберегами и талисманами, Джо подумала о том, насколько же её внешность не вяжется с родом деятельности.
– Я сейчас, – коротко сообщила Гавейну Уильямсон и вышла из кабинета.
Её целью как раз были портреты. Если сторож пропадает неизвестно где, девочка на ресепшне может только глазками хлопать, а миссис Куагано  – писать свои отчёты, кто же кроме них всегда на своём посту? Разумеется, портреты!
Джо прошлась по коридору почти до самого выхода, не обращая внимания на шепоток за спиной, но она знала, что сейчас главные герои картин начнут разбредаться, чтобы увидеть больше. Любопытные какие!
– Здравствуйте, – доброжелательно улыбнулась она крайнему персонажу. Это был почтенный седовласый старик, очевидно, основатель бюро. – Мы ищем сбежавшего ночью мистера Фалька. Кто-нибудь что-нибудь видел? Может, кого-то постороннего?
– В зале подготовки нет портретов, поэтому мы ничего не видели.
– Вот как? – Джо сделала вид, что поверила. – Зато портреты есть здесь, в коридоре. Кто-то наверняка видел, ушёл ли человек на своих ногах или с чьей-либо помощью?
– Ночью мы спим.
В который раз происходящее здесь показалось аврору ну очень подозрительным. Все явно что-то скрывают и не хотят говорить.
– Очень жаль, что мистер Диммнотт в отъезде. Да? Мне сказали, что он на съезде владельцев похоронных бюро в Бразилии, где много-много диких обезьян. Должно быть там здорово! Карнавал, музыка, зажигательные танцы, – Джо изобразила весёлые па.
– Какой карнавал? Дамочка, Вы чего? Он в Шотландии с частным визитом, – вступилась за управляющего дородная дама средних лет, обнимающая собаку.
– Ох, видимо, я перепутала. Приношу свои искренние соболезнования. Точнее извинения. Да. Он случайно не вдову мистера Фалька навещает?
– Констанция! – грубо одёрнул даму тот самый старец.
– Ладно. Что там с трупом-то?
Побеседовав с портретами ещё немного, Джо вернулась к Робардсу как раз в тот момент, когда сотрудница призналась, что опоздала.
– Интересно получается, миссис Куагано, – с места в карьер, будто не уходила, вступила мисс Уильямсон. – Вы опоздали. Сторож в отключке. Трупа нет. Слишком много совпадений, м? Кого-то Вы предупреждали, что планируете изменить привычный утренний маршрут на работу? Куда Вы заходили, будьте любезны, расскажите подробнее.
Женщина с укоризной взглянула на Гавейна, то ли умоляя спасти её от настырной напарницы, то ли стесняясь рассказывать при нём детали своего отсутствия. Джо закатила глаза к потолку и переглянулась с аврором. В её взгляде читалось: «каждый раз одно и то же – сколько можно?».
– Мадам, поверьте, лично нам всё равно куда Вы ходили и что делали, если это не относится к делу.
– Не относится, – оборвала разъяснения мадам «попугай».
– Ох, я Вам верю, но это решать, увы, не Вам. Попробуйте убедить в этом мистера Робо... Робардса, – ткнула пальцем в сурового напарника.
– Это женские дела, – стояла на своём миссис Куагано.
– Хорошо, тогда мы можем поговорить с Вами с глазу на глаз, мэм. Нам нужно будет проверить Ваше алиби. Продумайте его хорошенько, потому что всё тайное всё равно станет явным.
– Алиби? Я под подозрением?
Джо не стала отвечать на этот вопрос, а лишь беззаботно улыбнулась. Они вышли в коридор с Гавейном, где можно было обменяться впечатлениями и пропущенной информацией.
– Я говорила с портретами. Ссылаются на то, что дело было ночью и все они спали – сюрприз! А вот и второй сюрприз – управляющий находится с частным визитом в Шотландии. Не у вдовушки ли нашей гостит? Вообще, местечко крайне подозрительное. Не удивляюсь, если труп сбежал потому, что здесь творятся какие-то тёмные делишки совсем иного порядка. Что если оживший мертвяк – средство запутать следствие и пустить нас по ложному следу? Либо этот мистер Диммнотт – непроходимый тупица, под носом которого творятся беспредельные вещи. О, и кстати, сюрприз номер три: девушка с семейного портрета не спала всю ночь, так как вздыхала по своему возлюбленному, с которым её разлучили родители из-за неподходящего чистокровного статуса... Кхм... Простите, – Джо увлеклась деталями, которые Гавейну были до свечки. – Короче говоря, она всё-таки видела, что человек ушёл сам, на своих двоих. Никто его не тащил, никто не заставлял. Шёл слегка покачиваясь, будто пьяный. Но был ли это мистер Фальк, сказать не может, так как было слишком темно.

Подпись автора

Hacerte el amor es ir y volver
es encender la llama dentro de la piel
Hacerte el amor, morir y caer
es elevarme al cielo abrazándote
Hacerte el amor es ir y volver
es encender la llama dentro de mi piel
Hacerte el amor, morir y caer
es elevarme al cielo liberándome

На лице Джо отразилась усердная работа по контролю мимических мышц.Это было даже сложнее, чем сдавать С.О.В. в Хогвартсе на пятом курсе, вообще-то, так как пришлось приложить все имеющиеся усилия, чтобы не закатить глаза к небу, то бишь к потолку.
Только не смотри наверх! Только не смотри наверх! – уговаривала она себя, выдерживая строгий взгляд коллеги, метящего в начальники. Нет, чиновник из мистера Робота выйдет отличный, надо признать, но что будет с индивидуальностью  в таком случае? Им всем придётся надеть серые робы и ходить на работу маршем?
Джо пробормотала что-то вроде «Да я серьёзна, как никогда, сэр», только чтобы отвлечься и сгладить суровость сослуживца. Эх, и почему её не отправляют на задания с братом? Это было бы в разы веселее и эффективнее! И хотя не придётся никого называть мистером Роботом, они с Джимом придумают друг для друга с десяток не менее забавных прозвищ. Видимо, потому и не ставят на совместные дела.
– Ладно, - кивнула Уильямсон. – Давайте для начала отыщем тело, а потом будем разбираться в причинах произошедшего. Хотя мне кажется, что одно тесно связано с другим. Если тут и впрямь замешана тёмная магия и некромантия, мистер Фальк мог уйти к своему создателю.
Авроры вышли в холл, где их поджидала Розали, которой явно не терпелось избавиться от представителей Министерства. Джо хотела поёрничать и назло той задержаться – благо причин для этого было хоть отбавляй, при желании в этом последнем пристанище можно было провести хоть целый день, но дело в том, что у самой волшебницы не было такого желания. Впереди маячила перспектива повторного опроса свидетелей и выявление нестыковок в их показаниях, так что Розали можно было отложить до лучших времён, пока не закончатся другие зацепки. Джо не терпелось, в первую очередь, пообщаться с вдовой.
– О, как здорово! Спасибо, миссис Куагано! – обрадовалась девушка, принимая свиток из рук с сероватым налётом. – Министерство в нашем лице очень ценит Ваше содействие правосудию. Мы обязательно это отметим в отчёте. А что до Вашего алиби... – Джо наклонилась к женщине, невербально отсекая Гавейна от этого разговора интимного характера. – Оно останется только между нами. Да? – волшебница подмигнула сотруднице похоронного бюро.
Та звякнула многочисленными браслетами и с недоверием покосилась на старшего аврора, именно в этот момент захлопнувшего блокнот.
– О, за него не волнуйтесь. Мистер Робардс зарисовывал план здания.
Джо помахала на прощание женщине и вышла вместе с Гавейном на крыльцо, пряча в недра мантии полученный свиток, с которым планировала ознакомиться подробнее чуть позже, возможно прямо за обедом, на который так кстати пригласил аврор. Она затопала рядом в направлении «Дырявого котла», пряча довольную улыбку под воротником-стойкой. Редкий случай, когда кто-то удостаивался похвалы от мистера Робота. Может, всё дело в курительных благовониях, чьим душным и тяжёлым ароматом было пропитано похоронное бюро? В том смысле, что Гавейн надышался там и его рассудок помутился?
По аврорскому обыкновению они заняли столик в углу и оба уселись спиной к стене, чтобы иметь полный обзор помещения – так, на всякий случай. Для этого, кстати, пришлось передвигать стулья, ведь нормальные люди садятся друг напротив друга. Видимо, аврор – это не просто звание, но стиль жизни. Ну, а поскольку у Джо шило в одном месте и она не умеет откладывать важные дела на потом, особенно когда ею овладел азарт погони, поисков или чего бы там ни было, девушка почти сразу поднялась.
– Прошу прощения, мне нужно отлучиться буквально на несколько минут. Закажите мне пока тыквенный суп, индейку с овощами и сливовым соусом, сэндвич с олениной, но без лука, картофельный салат без картофеля, вместо картофеля можно добавить батат. И жареные каштаны с собой. И сливочное пиво, разумеется. Пожалуйста. Я мигом! Спасибо!
Не дав напарнику опомниться, Джозефина покинула помещение, чтобы с улицы аппарировать в неизвестном направлении. Но, как и обещала, вернулась она скоро – тыквенный суп не успел остыть. Резвым шагом волшебница прошествовала к столику и плюхнулась на свободное место. С мантии ручьём бежали капли, собираясь в лужи прямо на деревянном полу, а ботинки из драконьей кожи были вымазаны ржавого цвета глиной.
– Ну и погодка! – возвестила Джо, направляя волшебную палочку на мантию и высушивая ту заклинанием. – Нелётная. Бедная Розали, её там наверняка смыло у Флориана Фортескью!
Занятая своим нехитрым делом по чистке пёрышек, аврор бегло осмотрела помещение, прикидывая, могут ли их здесь подслушивать, но в такой час посетителей было не много. Через пару минут от мантии повалил пар.
– В общем, я нашла сторожа, – торжественным тоном объявила ретивая девушка. – Этот, как его, мистер Сноукер оказался вполне интересной личностью, а главное – говорливым. Оно и понятно, ведь сейчас бюро пытается спустить на него всех шишуг и сделать крайним в исчезновении трупа. Хм... То есть тела. Да, у нас пока нет доказательств, что мы ищем именно труп, верно?
Безо всякого перехода Джо принялась за свой обед. Она обхватила миску с супом ладошками, греясь, таким образом.
– Не буду вдаваться в подробности разговора со стариком. Самое интересное, знаете что? – прихлебнула супчику. – В тот вечер Сноукер не пил ничего крепче яблочного сидра. У него выявлены проблемы с печенью – показал мне выписки из больницы Св. Мунго и строгие предписания по соблюдению диеты. Он принимает зелье, несовместимое с алкоголем. Сомневаться в этом не приходится, так как его холодильник до отказа набит здоровой пищей. Подозреваю, что ему просто подсыпали снотворного. Ах, да! Он вспомнил одну занимательную деталь – накануне днём приходил молодой человек и интересовался расценками на услуги. Вроде ничего необычного, но парень выглядел нервным и постоянно теребил воротник. Сноукер ушёл за администратором – это, видимо, наша Розали – а когда вернулся, парня и след простыл. Больше ничего. Помнит только, что очнулся в чулане в жутко неудобной позе, а вокруг уже царит паника. Кстати, миссис Куагано не показалась Вам странной? Её руки... Она, что, работает без перчаток?

Подпись автора

Hacerte el amor es ir y volver
es encender la llama dentro de la piel
Hacerte el amor, morir y caer
es elevarme al cielo abrazándote
Hacerte el amor es ir y volver
es encender la llama dentro de mi piel
Hacerte el amor, morir y caer
es elevarme al cielo liberándome

Джозефина заметила странное, столь редко встречающееся на этом симпатичном, но строгом личике выражение, нет, не превосходства или высокомерия – эта история была не про Гавейна – но то ли ехидства, то ли подтрунивания. Лёгкий и весёлый нрав у мистера Робота замечен не был, поэтому волшебница лишь пожала плечиками и продолжила своё увлекательное занятие по просушиванию вещей. Дождь, да вообще любая непогода её не напрягали. Матчи по квиддичу проводились при любых обстоятельствах, также как и работа аврором предполагала вызовы, выезды и ответственные мероприятия при любом раскладе: температура, осадки, ветер – всё это не имело никакого значения. Особых неприятностей это не доставляло, поэтому Джо постоянно забывала применить водоотталкивающие чары. Более того, под настроение ей даже нравилось разгуливать по улице в ненастную погоду – домой Джо и поганой метлой не загонишь.
А вот вопрос о документах старшего коллеги заставил её смутиться. Она сама постоянно ратовала за точность и тщательный сбор улик, но постоянно забывала что-нибудь записать или отметить, при том, что в её картине совершённого преступления эти детали присутствовали на местах и выполняли нужную функцию.
– Эмммм... – промычала Джо, делая вид, что занята пережёвыванием пищи. Тщательным пережёвыванием.
Опять отчёт! Ей хотелось задрать голову и завыть на луну, но Робардс бы такого поведения точно не одобрил, хотя братьями они частенько так дурачились, не стесняясь своих мыслей и не щадя чужие.
– Скоро на каждый чих будут требовать отчётность, – недовольно пробурчала она, закусывая индейку тушёным баклажаном в собственном соку. – Вы вернулись на минуту раньше положенного, – строгим тоном воспроизвела низкий голос какой-то важной министерской шишки. – Пишите объяснительную! Вы использовали на одно перо больше, чем в прошлый раз – отчёт! Аррргх!! – Джо экспрессивно взмахнула вилкой с наколотым листиком салата и набила зеленью рот, принявшись раздражённо хрустеть.
Уж кто-кто, а Гавейн, с которым мисс Уильямсон доводилось работать ранее, уже должен был иметь представление о том, что девушка не станет сидеть сложа руки, если появилась цель. Она и про ланч бы не вспомнила, если бы он не позвал. Так что ожидать от неё покорности и подчинения общепринятым правилам было бы, как минимум, недальновидно для такого опытного специалиста. Джо обычно никогда нет на том месте, где её оставили – ей надо всё везде осмотреть, всё обо всём разнюхать, чтобы потом делать удивлённые глаза: «да я всё время тут стояла».
– Это да, – согласилась Джо насчёт искажения фактов. - Сколько приходится отсеивать так называемых ложных свидетелей, которые скрывают правду из-за боязни, что следствие выйдет на них и вскроет их собственные грешки. Вот и получается: ищёшь труп (ладно-ладно, тело!), а получаешь историю о несварении. Не удивлюсь, если эта история тоже ложная, придуманная для того, чтобы мы устыдились касаться деликатной темы и не стали её проверять. А я всё же проверю, – решила она, но встретив предупреждающий взгляд коллеги, сдалась. – Только позже.
Разумеется, Джо не терпелось вернуться к делу и совершить хоть какой-нибудь прорыв, но, кажется, стихия, намекала, что нужно немного замедлиться и уложить мысли ровными рядочками. Это наверное по части мистера Робота – сортировать полученную информацию, разбирать её по кусочкам, раскладывать по папочкам, по ящичкам, по комнаткам. Джо мыслила сразу объёмными категориями, из-за чего отвлекалась на детали в хаотичном порядке. Ей ничего не стоило метнуться в Бирмингем, затем назад в Лондон и оттуда уже куда-нибудь в Манчестер.
– О, Флетчер! Тот самый? Я его знаю! – воскликнула аврор, откладывая салфетку в сторону. Её тарелки были пусты. – То есть не лично, конечно. Но слышала о нём. Этот тип мать родную продаст ради получения выгоды. Захочет ли он говорить с представителями органов правопорядка? Сбежит, как пить дать. Особенно при взгляде на Вас. Без обид, – предупредила Джо и продолжила, как ни в чём не было, перескакивая с темы на тему. – А что, десерт Вы не заказали? – в голосе звучало беспокойство. Как же она без сладкого-то?! – Короче говоря, я пойду в паб, а Вы идите за свечками, – аврор весело хихикнула, представив, как Гавейн выбирает ароматические свечки этим своим стальным взглядом и придирчиво отпихивает всё предлагаемые варианты. Бедная госпожа Тикнолл. – Мне двойную порцию кофе, пожалуйста. Чёрный, без добавок. И черничный кекс с изюмом, – объявила она подавальщице, не переводя дух после обсуждения рабочих вопросов.

Подпись автора

Hacerte el amor es ir y volver
es encender la llama dentro de la piel
Hacerte el amor, morir y caer
es elevarme al cielo abrazándote
Hacerte el amor es ir y volver
es encender la llama dentro de mi piel
Hacerte el amor, morir y caer
es elevarme al cielo liberándome

Джо напустила на себя настолько серьёзный вид, насколько смогла, и согласно кивнула. Бешеной шишуге 20 футов - не крюк. Что-что, а свои косяки на других она не сваливала, хотя напомнила себе отправить к сторожу какого-нибудь стажёра как раз за этим, хотя втайне надеялась, что документы не потребуются. Всё равно Джо их потеряет. Не специально, разумеется, но подобное случалось неоднократно, когда кружка с кофе оставляла круглые коричневые следы на важных бумажонках, а все попытки применить исчезающее или очищающее заклинание приводили к непоправимым последствиям. Что и говорить, все мы не без греха.
Девушка-аврор удивлённо уставилась на старшего коллегу, затем прищурилась, будто желая применить легилименцию, а затем развела руками.
– Что это значит? Вы намекаете, что я не корректна? Да я такая корректная... Такая... Да корректнее меня во всём отделе не сыскать! Я – само благочестие и раболепие! Самый настоящий корректор! – напоминает он, ишь ты!
Она чуть зубами не заскрипела, услышав своё полное имя. Сколько ни пыталась от него избавиться, сколько ни пыталась не обращать внимания и смириться, сколько ни пыталась делать вид, что всё сказанное к ней не относится, потому как зовут её иначе, ничегошеньки не выходило. А самое обидное – не скажешь же ему! Это Джексу она могла двинуть локтём в живот, но с мистером роботом ведь так не поступишь. Привлекут за нападение на должностное лицо!
Уильямсон залпом выпила свой кофе, поставив чашку на деревянный стол, оставляя на изрытой временем поверхности кофейный круг, и посмотрела на Гавейна укоризненным взглядом.
– Мистер Робардс, когда это я проявляла самодеятельность? – вздохнула и покачала головой, явно разочарованная столь несправедливой оценкой по поводу своей персоны. Затем до неё кое-что дошло, и девушка быстро добавила. – Ладно, за сегодня? – почесала в затылке. – За последний час? – на сей раз вздох получился искренним. Разве это её вина, что с ней вечно что-то приключается? – Ладно, я поняла. Никакой самодеятельности!
Джо громко зашуршала бумажным пакетом с жареными каштанами, сладковатый аромат которых испытывал аппетит на прочность. Она сунула в пакет нос и пробормотала:
– Если только не придётся импровизировать.
Уловив в голосе начальника странные нотки, не очень вяжущиеся со строгим и скучным характером, волшебница вскинула голову, дожёвывая орешек. Вот, значит, как? Платит той же монетой?
– Договорились, – пробубнила с набитым ртом. - И, пожалуйста, сэр, раз Вы идёте к даме, не забудьте захватить с собой немного обаяния. Это, когда, ну, знаете, улыбка на лице, – Джо изобразила пальчиками улыбку. - И мягкий голос. Весьма действенный способ разговорить собеседника противоположного пола.
Наверное он знал это и без непрошенных советов, но выглядел так, словно испытывал в них жизненную необходимость. Понятное дело: пост, ответственность, серьёзные намерения, но так жизнь пройдёт мимо, а на надгробной доске напишут: «Он был серьёзен. От коллег». Уже на выходе Джо задержалась, чтобы попрощаться.
– Ну-с, увидим, кто из нас раньше освободится, – в этом была вся Джозефина. Лишь сказав вслух, она осознала, как это грубо прозвучало. – Звучит как вызов... Чизпурфл! Это прозвучало, как вызов? Простите, сэр, я вовсе не это хотела сказать. Увидимся в пабе!
Джозефина вышла под хмурое небо января и гулко зашагала в сторону Лютного переулка, немного задержавшись у вывески «Ядовитые свечи». Ничего подозрительного своим намётанным взглядом волшебница не обнаружила и потопала дальше, не обращая внимания на пробирающийся за воротник холодный туман. Сытный обед грел её изнутри, и Джо горела в предвкушении интересной встречи.
Однако оказалось, что этого неуловимого типа ещё предстоит поискать, потому что на месте его не оказалось. Ну, логично, не все ведь просиживают штаны в пабе, кому-то приходится работать. Повезло, что бармен с труднопроизносимой фамилией был на месте. Кроме него публики было не много – должно быть паб заполнялся ближе к вечеру, и Джо всерьёз раздумывала, не стоит ли вернуться сюда попозже, не при исполнении, так сказать: если Флетчер не сможет или не захочет помочь, возможно найдётся другой свидетель, а даже если и нет, то она, по крайней мере, хорошо проведёт вечер. Правда, от этой мысли пришлось отмахнуться, когда бармен вернулся к барабанящей пальчиками по стойке девушке, левитировал шотт вместе с салфеткой. Старый трюк. Джо хватило доли секунды, чтобы взглянуть на надпись на салфетке.
Прячемся, значит?
Такого типа невозможно запугать, но наверняка должны найтись какие-то рычаги давления. Был ы рядом стажёр, она бы уже отправила его искать информацию по биографии Флетчера, но урезанный бюджет, напряжённая обстановка в стране, нависшая угроза магической войны оставляли мисс Уильямсон разбираться самостоятельно и... Импровизировать.
Так, она просидела около десяти минут, болтая с барменом о том о сём, не раскрывая, впрочем, ничего о себе, как личности, а затем поблагодарила его и ушла, оставив напиток нетронутым. Когда это было нужно, Джо умела разделять работу и развлечения. Однако она пообещала мужчине вернуться в следующий раз и продолжить веселье.
– Привет! – жизнерадостно поприветствовала аврор, входя в мрачную лавку, щедро увешенную шкурками летучих мышей. Огляделась. Никого кроме неё и хозяйки не было.  Уверенно прошла к самому прилавку. – Мне, пожалуйста, пять крыльев толчёных, три цельных, – принялась перечислять волшебница. – Ой, нет, давайте два. Правые подойдут. Ага. А ещё нужны уши Ринолофуса. Тоже два. Ага, спасибо. А шкурки я ещё посмотрю. Нужна белая. Там, да?
Джо отправилась в самый дальний угол магазинчика, увлечённо разглядывая шкурки летучих мышей.

Подпись автора

Hacerte el amor es ir y volver
es encender la llama dentro de la piel
Hacerte el amor, morir y caer
es elevarme al cielo abrazándote
Hacerte el amor es ir y volver
es encender la llama dentro de mi piel
Hacerte el amor, morir y caer
es elevarme al cielo liberándome

Джо ходила между узкими рядками с задранной наверх головой и разглядывала товар, изучая качество и цены. Что бы она ни делала, всегда выполняла на совесть, так что эта привычка помогала расширять кругозор. Аврор не любила корпеть над скучными книжками, предпочитая учиться на собственном опыте и даже, чаще всего, на собственных ошибках. Вместо теории она всегда выбирала практику, даже когда дело касалось непростительных проклятий (кроме одного, разумеется, того самого, с зелёной вспышкой). Поэтому сфера её интересов выходила далеко за рамки квиддича, вопреки заблуждениям многих о том, что все спортсмены такие странные из-за частого попадания бладжером по голове, особенно загонщики.
В тот момент, когда аврор напомнила себе о цели визита в лавку и запретила думать о том, сколько же мышей пострадало ради попадания в эту галерею ужасов и расчленёнки, она услышала оклик. Джо не сразу сообразила посмотреть вниз, ведь изначально звук доносился примерно с её уровня, может, чуть выше, а учитывая, что девушка сама по себе роста была невысокого, этот Гнус, что, карлик? Она была почти на сто процентов уверена, что осведомитель – обычный человек, но со своими тараканами, так что не ждала встречи с, например, гоблином.
Однако до волшебницы быстро дошло, в чём заключался трюк.
– Мистер Флетчер, полагаю? – вопрос, не требующий ответа. – Необычное место для встречи Вы выбрали. Хитро, – она кивнула на ящик, на котором расположился свидетель. – У меня тоже есть предложение.
Аврор извлекла волшебную палочку, но прежде чем сотворить заклинание, уточнила у Мундунгуса.
– Вы позволите? Дезиллюминационное заклинание, – объяснила девушка. – Так нас не увидят. А насчёт неё, – Джо обернулась к хозяйке. – Можете не волноваться. Она нас не слышит, – снова вернула внимание Флетчеру и поясняющим жестом указала на уши, намекая, что уже наложила на бедняжку соответствующее заклинание.
Не хватало ещё, чтобы он перетрусил и сбежал! Джо не была намерена уступать Гавейну в этом необъявленном состязании, кто соберёт больше полезных сведений, а также давать ему повод утверждать, будто он справился бы лучше.
– Теперь мы можем спокойно поговорить, мистер Флетчер. Я к Вашим услугам и готова выслушать всё, что Вы сочтёте нужным мне поведать. Если хотите, беседа будет вне протокола.
Если он наведёт их на след, Джо потом что-нибудь придумает для отчёта, чтобы не разглашать детали, тем более что Манс уже засветился в аврорских документах и фигурировал в качестве свидетеля. Интересно, подумалось девушке, он уже пожалел об этом? Как бы то ни было, важно было сделать так, чтобы он не пожалел об этом после беседы с ней. Осведомители в Лютном здорово бы пригодились и для дальнейших расследований, так что было бы неплохо наладить с ним контакт.
– Итак, Вы сообщили хит-визардам о том, что видели сбежавшее из похоронного бюро тело. Можете рассказать подробнее об обстоятельствах, которые этому способствовало. Пожалуйста, всё, что сможете вспомнить, даже если это может показаться Вам незначительным. При ближайшем рассмотрении любая деталь может оказаться ключевой. Но я не давлю.

Подпись автора

Hacerte el amor es ir y volver
es encender la llama dentro de la piel
Hacerte el amor, morir y caer
es elevarme al cielo abrazándote
Hacerte el amor es ir y volver
es encender la llama dentro de mi piel
Hacerte el amor, morir y caer
es elevarme al cielo liberándome

Вот почему, скажите-ка на милость, все самые важные – читай: министерские – гости всегда появляются на пороге свечной лавки так внезапно и в самый неподходящий для этого момент?! Нет чтобы прийти, как полагается, когда хозяйка, она же продавец, она же менеджер, она же поставщик, она же изготовитель, сидит чинно-благородно за стойкой и почитывает от скуки «Ежедневный пророк»! Надо обязательно вломиться или когда она испытывает очередное заклинание на уставшем от экспериментов упыре в кладовой, или когда отлучилась подоить козу, или, как сейчас, когда она стояла на коленках перед огромным, доходящим до самого потолка стеллажом со стеклянной задвижкой и шерудила под его днищем длинным прутиком.
Услышав звон дверного колокольчика – Мерлин благослови его создателя! – Маграт поспешила принять полагающийся её возрасту и положению вид. Однако он уже говорил с ней, когда она ещё только поднимала голову, чтобы узреть...  Она не поняла, что увидела первым: значок или его обладателя, но возникло стойкое ощущение, будто владелец значка отчаянно пытался за ним скрыться. Маграт молча посмотрела на значок, потом уже сфокусировалась на лице, параллельно выслушивая дежурные фразы. Холодные. Безразличные. Ничего не значащие фразы.
Что, неужели он ждёт, будто она станет играть с ним в эту игру?
– Так-так-таааааак, – протянула Маграт, демонстративно скрещивая руки на груди в надежде, что ему знаком язык тела. Хотя думать так было бы весьма наивно. Он не заметит ни одной эмоции, даже если та сядет на него и щёлкнет по носу. – И кто это к нам нынче пожаловал? Самый преданный и верный друг? Ой, нет, извините, перепутала, – отмахнулась вдова, как от надоедливой мухи. – А может это самый смелый и благородный волшебник? – прищурилась, оценивая, подходит ли аврор под эту характеристику, и тут же затрясла головой, стараясь выкинуть эти бредовые мысли. – Нннееееет! О! Точно! И как же я не догадалась! – хлопнула себя по лбу. – Ведь это же «Старший аврор Робардс» собственной персоной, так сказать. Во плоти.
Если ему чихать на этот мини-спектакль, так мадам Тикнолл хоть душу отведёт, высказав ему то, чего он так тщательно, видимо, избегал, игнорируя все эти годы как лавку, так и его владелицу. С помощью волшебной палочки Маграт очистила пыльные коленки и отправилась на своё рабочее место: за прилавок, под стеклом которого красовались свечи всех форм и размером.
– Напомните, что Вы хотели, старший аврор Робардс? – однако в действительности напоминание не требовалось, а вопрос был риторическим, так как сама же волшебница и поспешила дать на него ответ. – О, Вы хотели задать мне вопросы? Как мило, – сжалилась она, нацепив улыбку, которая резко контрастировала с убийственным взглядом небесно-голубых глаз. Надо придумать такое заклинание, чтобы убивать можно было одним лишь взглядом. Потребуется василиск, не иначе! – Ну, а я хотела бы указать Вам на дверь. Какой сегодня неудачный день: никто из нас не получит желаемого. Передайте Вашему начальству, пусть пришлют кого-нибудь другого. С Вами разговаривать я не стану.
Не дожидаясь ответа, Маграт с громким шелестом развернула вчерашнюю газету, ещё более шумно встряхнула её и погрузилась в чтение. На деле же просто спряталась за широким разворотом, не видя при этом ни строчки. Газета оказалась вверх ногами, но какое это имеет значение! Целью сего действа было выпроводить незваного гостя, да поскорее, пока она ещё может дышать от возмущения, и попутно дать ему понять всё, что она думает о нём (спойлер: ничего хорошего!).
Прошло долгих несколько секунд, показавшихся Маграт бесконечными часами. Она отвернула уголок газеты и выглянула из-за него, желая убедиться, что аврор уже на пути к выходу. Однако его поза не изменилась, как и выражение лица.
Сколько лет прошло? Десять? Или около того.
Первое время Маграт не раз мысленно возвращалась к тем событиям, размышляя о сделанном выборе. Бывают такие дни, которые вроде бы не предвещают никаких глобальных изменений в жизни, когда всё идёт своим ходом, когда сегодня ничем не отличается от вчера или от завтра. Но когда по прошествии лет ты оглядываешься на своё прошлое, то понимаешь, что именно из таких дней соткано твоё настоящее, именно они привели тебя туда, где ты есть и кто ты есть сегодня.
Когда они виделись в прошлый раз, все были дружны, молоды и веселы, с азартом смотрели в будущее и верили в себя. А что же сейчас? Один из них лежит в земле, поедаемый червями. Другой возвысился до старшего аврора Робардса – сделал карьеру, молодец. Ну а третья вернулась туда, откуда когда-то сбежала, занимается тем, чем утверждала, что никогда не будет, и который год носит траурные одежды.
Мадам Тикнолл указала пальчиком за спину Гавейна.
– Дверь там. И поспешите, пожалуйста. Своим видом Вы мне всех покупателей распугаете.
И с безразличным видом снова спряталась за газету, хорошенько её встряхнув, вымещая кипящую ярость на ни в чём не повинной бумаге. Волшебнику оставалось лишь лицезреть перевёрнутые колдографии на передовице, да бледные узкие пальчики с тёмно-бордовыми, отливающими чернотой, ногтями, напряжённо вцепившиеся в «Ежедневный пророк».

Отредактировано Magrat Ticknall (2024-01-30 17:52:30)

Всё верно: достаточно лишь приложить немного усилий, сконцентрироваться, приказать себе не думать о каком-то значимом событии в жизни, а после этого погрузиться в пучину дел, не давая себе ни малейшей минутки отдыха. Со временем боль притупляется, человек примиряется со своей новой ролью, новыми аспектами жизни. Но есть один нюанс: никогда не знаешь, что сработает триггером для того, чтобы вновь окунуться в этот омут: небрежно брошенная прохожим фраза, песня тех лет или чья-то чужая история, похожая или, наоборот, не похожая на твою. Так что удобнее быть волшебником: взмах волшебной палочкой, правильные слова и вуаля – у тебя больше нет воспоминаний. Просто нет. Даже если однажды захочется к ним вернуться, с нежностью перелистать страницы памяти, вызвать беззаботный образ, полный надежд и устремлений, ничего не выйдет. Хороший способ, действенный.
Гавейн стоял перед нею по прошествии стольких лет, как ни в чём не бывало. Делал вид, будто они не знакомы и видятся впервые. Будто не было тех каникул. А впрочем, мужская память отличается от женской. Женщины по истечению времени помнят малейшие детали: кто в чём был одет на вечеринке десять лет назад, кто с кем был, кто на кого как посмотрел, что сказал или не сказал. Мужчины же помнят общими картинами: ну, да, кажется что-то где-то... А уж если для них не произошло ничего удивительного, увлекательного или интересного, можно без зазрения совести выбросить из головы. Как говорится, с глаз долой, из сердца вон – и это при условии, что в этом самом сердце что-то находилось. В случае Гавейна Робардса, Маграт подозревала, что у него там осколок льда. Или же комок грязи, но тогда «старший аврор Робардс» был бы не очень умным големом, тогда как в наличии ума ему не откажешь - с такими-то амбициями.Мысли пролетали так быстро, что Маграт не успевала ухватиться ни за одну из них. Его появление всколыхнуло всё хорошо забытое старое, перевернув весь сегодняшний день с ног на голову. Он годами не давал о себе знать – строго говоря и не должен был – и в данный момент мадам Тикнолл предпочла бы, чтобы так и оставалось дальше. Любопытство – дорожка скользкая, немало смельчаков сгубила. Безопаснее всего было бы выпроводить его и убедиться, что дверь за его спиной закроется навсегда.
- Вызывайте кого хотите! Хоть гоблина в женской одежде! – потребовала Маграт, не утолившая жажду высказать переполнявших её чувств. – Моё объяснение будет простым: ВЫ мне НЕ нравитесь, старший аврор Робардс!
Пусть понимает, как хочет: на свой ли счёт, на её, вкладывала ли она в это понятие больше, чем внешняя характеристика, или же он просто не вызывал у неё доверия. Однако волшебница была уверена, что аврор не станет задаваться такими вопросами и искать подоплёку. Он всегда был прямолинеен и буквален.
Сердце в груди колотилось, как бешеное. Казалось, что все часы в мире разом остановились, чтобы каждый мог засвидетельствовать это предательское тук-тук-тук. Раздались шаги, но даже если бы Гавейн ступал бесшумно, Маграт  всё равно почувствовала бы его приближение. Так пахнет Шотландия, навсегда отпечатавшаяся в памяти.
Стоило ему позвать Маграт по имени, как в дальнем углу комнаты вспыхнуло пламя свечи безо всяких заклинаний и манипуляций со спичками – так бывает в случае проявления стихийной неконтролируемой магии, обычно у детей.
Он убрал газету, чтобы видеть её глаза, сердито уставившиеся в ответ. Она еле удержалась, чтобы не отходить его этой газетой. Маграт понимала, что, с точки зрения, закона, который он ценит превыше всего, Гавейн ничем ей не обязан, и ужасно злилась на себя за отказ принимать этот факт и просто сыграть свою роль очередной свидетельницы по важному или не очень делу. Ведь куда было бы проще, ответь она на вопросы тихо и спокойно, не показывая своей обиды. И почему у неё не хватило выдержки?
Маграт вздохнула и отложила злосчастную газету в сторону, сложив руки перед собой и глядя прямо в глаза аврору. Что ж, чем быстрее он получит то, что ему нужно, тем быстрее уйдёт. Они ведь взрослые люди и оба не располагают временем для переливания из пустого в порожнее.
– Разве у тебя бывает «нерабочее время»? – она понимающе кивнула, мол, то-то же. Знаем мы это «нерабочее время»: никогда не разберёшь, когда правда завал на работе, а когда это работает как отговорка. – Можешь не отвечать.
Маграт помолчала немного, разглядывая своего собеседника и отмечая про себя, что в нём изменилось, а что – нет с годами, но вспомнила, что Гавейн ждёт от неё ответ, после которого снова пропадёт лет на десять или даже на пятнадцать.
– Это был обнажённый мужчина, – наконец, выдала хозяйка лавки, повторив его реплику. Он любит чёткость и краткость мысли? Пожалуйста. – И да, он двигался по переулку. Только не в сторону Косой аллеи, а в обратную сторону – вглубь Лютного. Больше ничего не видела. Я ответила на твои вопросы? Если вопросов по делу больше нет, я попрошу тебя покинуть мой магазин.
Надо отдать мадам Тикнолл должное, потому что она переборола искушение и не добавила «навсегда» к своему высказыванию. Вместо этого она поднялась и зацокала каблучками по дощатому полу.
– Я провожу.

Отредактировано Magrat Ticknall (2024-01-30 17:52:01)