На щеке у неё алеют три яркие царапины от ногтей.
Мама с папой, конечно, будут допытываться, с чего всё началось. Айса бежала, вот с чего. Бегает она хорошо. Ведь если к тебе часто пристают, то ты, хочешь не хочешь, но будешь хорошо бегать.
Но это не ответ. Точнее, не весь ответ.

Айса ненавидит понедельники, потому что за выходные её преследователи успевают истосковаться по крови.
По понедельникам записки на её шкафчике всегда особенно жестокие. Там написано, что она уродина. Что противная. И что её убьют. Айса всегда рвёт записки на маленькие клочки, чтобы прочитать их было невозможно, и кидает понемногу в мусорные корзины по всей школе.
По понедельникам ей особенно трудно, но она держится за мысль, что уже завтра будет полегче.
Был последний урок, и учитель задал им подготовить доклад на тему «Мой любимый литературный герой». Надо будет нарядиться этим героем и рассказать о нём от первого лица. Все тянули руку и по очереди выбирали себе героя, и когда очередь дошла до Айсы, она выпалила, словно заклинание: «Человек-паук». Мальчик, сидевший за ней, расстроился, потому что тоже хотел быть Человеком-пауком. После урока он начал спорить, что только мальчик может быть этим героев, а Айса только фыркнула и предложила ему стать тогда девушкой Человека-паука. И тогда одноклассник толкнул её на парту, а она ударила его книгой. И пусть скажет спасибо, никогда он не был так близок к литературе.
Учитель быстро разнял их и заявил, что Человеком-пауком не будет никто, потому что это герой комикса, а комиксы — не литература. И тогда Айса вышла из себя чуть больше, чем это вообще возможно, но спорить с учителем вообще бесполезно, и пришлось проглотить горечь, злость и обиду.
Мальчишка со своими дружками поджидал её после уроков, и едва ступив на крыльцо и заметив их, Айса бросилась бежать. Один из них крикнул: «Хватайте ее!» — и за спиной раздался топот ног по асфальту. За спиной слышалось жадное и громкое дыхание. Она бежала так быстро, словно была готова в любой момент взлететь. И если бы не ранец, Айса смогла бы одним рывком залезть на забор, перебраться через него и выбежать на улицу, тогда бы её не поймали. Но один из мальчишек схватил её за рюкзак. Айса могла бы выскользнуть и убежать, оставив его мальчишке. Но мысль, что потеря ранца расстроит её родителей сильнее, чем драка, не оставила ей выбора. Развернувшись, девочка в первое мгновение закрыла руками лицо, чтобы мама не расстраивалась из-за ссадин и синяков, и попыталась дать обидчикам отпор.
Для девчонки, как думает Айса, она дерется неплохо. Но она всё равно девчонка. А противники всегда нападают стаей.

Отсюда и царапины. Но родителям об этом не расскажешь. Вообще никому не расскажешь. Потому что тогда придется ещё сказать, что в самом начале она сбежала. И этот факт Айсу страшно злит. Она так устала убегать!
Девочка насупилась. Злость помогала ей не расплакаться от обиды и несправедливости.

Отредактировано Minerva McGonagall (2025-08-20 11:58:30)

Это только в книжках и фильмах драки бывают красивыми и эффектными, а в настоящей жизни в них нет ничего привлекательного. Тем более, когда четверо мальчишек бросаются на одну девчонку.
Но Айса не планирует сдаваться — достаточно попытки бегства! — и намерена отбиваться до последнего. Только не приходится.
За угол, где скрылась детвора, заходит девушка, и первое, что замечает Айса, это яркие, словно пламя, рыжие волосы.
А потом вспышку. Тоже яркую, вынудившую быстро заморгать. Девочка открывает рот, как выброшенная на берег рыба, не в силах сразу оценить всё произошедшее. Вообще понять, что произошло.
Вот её окружают преследователи, а вот их… нет? Как так? Совсем? И только жирные опарыши беспомощно копошатся на асфальте.
В груди рождается крик, но девочка только делает вдох и задыхается собственными эмоциями. Закрывает рот. Вздергивает выше подбородок — если и она станет сейчас червяком, то хотя бы не будет плакать!
Девушка заносит туфлю над личинками, но останавливается.
Айса думает, что зря. А потом чувствует стыдливый укол совести — нет, не зря. Это же будет убийство, да? А убийство это плохо, так все взрослые говорят.
Девушка переступает через её обидчиков, протягивает к ней руку. Поддевая пальцами лямки школьного рюкзака, Айса смотрит на незнакомку со смесью недоверия и ощутимого восторга.
Считая себя рациональным ребенком — слово «рациональный» она вычитала в словаре, — Айса не может себе объяснить случившееся. Потому что волшебное, как ей думается, не может быть рациональным. А что это, как не волшебство?
Ну или её слишком сильно ударили по голове и всё это ей просто кажется?
Но на каждое услышанное слово внутри что-то отзывается томительным пониманием, что это всё это правда. Правда!
Потому что рациональные правильные дети не видят призрака в доме напротив своего и не могут с ним разговаривать. И потому что с рациональными детьми не случаются странные, совершенно необъяснимые с логической точки зрения вещи.
А магия… магию не нужно объяснять. Она просто есть.
— Нет, не стоит. Хотя бы не сразу. Слизнякам — слизнячья жизнь, — подумав, отзывается девочка. Ей хочется наказать этих грубых мальчишек. — Они понимают, что с ними случилось? Можно они побудут такими хотя бы несколько дней? Или неделю… 
Совсем навсегда их оставить такими будет слишком жестоко, и уже завтра их начнут искать. Будет шумно, а в школу, наверное, придут полицейские с их родителями. Но должно ли это её волновать?
— Как тебя зовут?
Незнакомка откуда-то знает её имя, хотя Айсе это не кажется странным. Она верит ей, как может поверить только ребёнок. А ещё доверяет тому, что видит: схожую пламенную рыжину волос и что-то неуловимо знакомое в чертах лица.
Так бывают похожи родственники. Пусть не самые близкие ветви, но всё же.
Или она додумывает? Пытается принять желаемое за действительность? Хочет поверить, что у неё есть сестра, которая ей уже помогла в отличие от родителей, учителей и дурака директора! Что у неё есть кто-то, с кем она может стать по-настоящему близка и кому можно доверять.
— Почему мне никто не рассказывал, что у меня есть сестра? Почему это тайна?