Малкольм МакГонагалл подошёл к тому моменту в семестре, когда отчётливо понимаешь: пора. Просто пора. Не в смысле внезапного прилива мотивации, а в смысле того, что дальнейшее откладывание грозит уже реальными и очень неприятными последствиями.

С преподавателем Травологии, профессором Помоной Спраут, вышла занятная история. Она была не только блестящим ботаником, но и, довольно близко общалась с его старшей сестрой Минервой. Эта близость к семейству, впрочем, как будто бы не приносила ему никаких дивидендов. Скорее наоборот: иногда Малкольм ловил на себе задумчивый взгляд профессора, и его пронзала суеверная дрожь: а вдруг они за чашкой чая обсуждали не только свои преподавательские делишки, но и его, Малкольма, многочисленные проделки? Минерва-то знала его как облупленного. Вот тут и мог случиться прокол: любое его, даже самое гениальное, оправдание могло быть заранее разоблачено благодаря этим женским посиделкам.

Правда, тут же это всё перекрывала другая мысль: а был ли он, Малкольм МакГонагалл, настолько значительной фигурой, чтобы две уважаемые волшебницы всерьёз тратили время на его персону? Вряд ли. От этого, впрочем, не становилось легче. Отсутствие фактов лишь разжигало паранойю. Каждый раз, когда профессор Спраут с улыбкой обращалась к нему в коридорах, спрашивая о самочувствии – ведь он же пропустил занятие по болезни… ага-ага; или спрашивала об успехах на той самой внезапно поставленной безумно важной тренировке в Дуэльном клубе … да-да или еще по чему-нибудь, что там ему приходило в голову лишь бы иметь возможность улизнуть с уроков — ему чудился в её тоне скрытый подтекст, что она все знает.

А уроки Травологии он, если честно, терпеть не мог. Не то чтобы он был против природы — природа была прекрасна. Но на практике всё это означало грязь, которая не оттиралась несколько дней, едкий запах удобрений, въедавшийся в мантии, и постоянный риск быть ужаленным, укушенным или оплёванным каким-нибудь зелёным гадом с претензией. Он считал, что растения должны знать своё место — в горшке на подоконнике, а не строить козни против студентов в теплице номер три.

И вот теперь, когда груз невыученных свойств очередного трудновыговариваемого растения и неправильно опознанных грибов давил на него почти физически, нужно было что-то решать. Как-то закрыть эти долги. Парень с тоской смотрел на кипу чужих конспектов, добытых с трудом и за немалую цену. Почерк был ужасающий, а некоторые страницы были испачканы чем-то липким и подозрительно зелёным. Дело явно пахло не только учебными неприятностями, но и буквально. И пахло откровенно плохо. Но сегодня на урок пришлось явиться.

Отредактировано Malcolm McGonagall (2025-11-04 21:04:56)

Подпись автора

Мотивация от начальника:
"Мерлин тебя побери, МакГонагалл, если ты сейчас упадёшь и преставишься –
клянусь, я займусь некромантией, чтобы мы с твоей сестрой оба устроили тебе взбучку!"
© Elphinstone Urquart