Я лениво растягиваюсь на диване в гостиной Слизерина. Ещё в прошлом месяце я получил сову от моей сестрёнки Релли, которая сейчас на шестом курсе в Шармбатоне. Только вчера прочел его. Был занят. Она всегда отличалась фантазией, но врать не умеет от слова "совсем". В общем, в письме она утверждает, что существует заклинание, которое позволяет наколдовать букет цветов буквально из воздуха. Я, честно говоря, сначала ухмыльнулся: "Ну конечно, букет из воздуха…". Но всё же любопытство взяло верх.
Чтобы разобраться, я в первую очередь направился к профессору Слагхорну - мы с ним как-никак оба в Слизерине, и он уже не раз помогал мне с особенно хитрыми вопросами. Тем более что человек он довольно весёлый, всегда готов обсудить сплетни про студентов да и жизнь старых знакомых. Однако на упоминание цветочного заклинания Слагги (я его так зову. Ну, когда он не слышит) только отмахивается, мол, "Это не ко мне, дорогой, попробуй Флитвика". Ну ладно, попробую.
И вот я уже топаю по коридорам к кабинету Чаров. Мой шаг уверенный, но чуть быстрее, чем у остальных: люблю, когда все видят, что я не какой-то там ленивый гарсон, а реальный парень, который не боится дел и движется к цели. Даже если этой целью является создание букетика, что, признаюсь, звучит несколько… романтично? Я улыбаюсь какой-то первокурснице (кажется, из Хаффлпаффа), она краснеет и тут же прячется за спину подруги. Миленько, конечно, но мне сейчас не до детских восторгов.
Захожу к Флитвику. Он смешно поднимает глаза из-за своей высокой кафедры - кажется, в этой огромной аудитории ему самому неудобно. Сразу извиняюсь за то, что беспокою не по расписанию, но меня интересует одно крайне необычное заклинание. "Вы же лучший в области Чаров, профессор?" - спрашиваю я с лучшей улыбкой. Он поджимает губы и уточняет, что моё искомое заклинание относится не к Чарам, а к Трансфигурации. "Так что, мистер Трэмбли, - говорит он своим тонким голоском, - придётся вам обратиться к профессору МакГонагалл. Она, как-никак, заведует всем, что связано с превращениями и подобными чудесами".
Услышав про МакГонагалл, я невольно ухмыляюсь. Она, конечно, строгая старушка, но я всегда замечал в ней особенную утончённую привлекательность. На первом курсе, помню, думал, что горячее женщины не существует - ну, может, разве что Нарцисса Блэк и та роскошная тёлка из Рейвенкло, с бесконечно длинными ногами. Впрочем, у МакГонагалл другое обаяние. Жёсткое, недоступное, но, согласитесь, в этом тоже что-то есть.
Выхожу от Флитвика и направляюсь дальше. Внутри всё словно бурлит: хочется уже быстрее понять, как это заклинание вообще работает. Не то чтобы я собираюсь осыпать цветами всех встречных, но почему бы не обзавестись таким элегантным навыком? Он точно пригодится. В этом году у меня большие планы - и хочу блистать.
Пока иду, замечаю, как несколько второкурсниц (на этот раз явно Слизерин) перешептываются, бросая взгляды в мою сторону. Я, будто не замечая, провожу рукой по волосам, приподнимая чёлку, и продолжаю путь. Нужно создать образ неприступного принца, да? Впрочем, в этом нет ничего сложного - я уже привык к такой манере с тех пор, как понял, что мне идут и форма, и собственные бицепсы, и эта белоснежная улыбка.
Наконец добираюсь до кабинета Трансфигурации. Огромная дверь кажется более внушительной, чем я её помнил. Останавливаюсь напротив, скидываю рюкзак на левое плечо. Вспоминаю, что у меня там лежит коробка конфет. Сейчас они только мешаются, так что достаю коробку, перепихиваю её поглубже, чтобы на виду не была.
Затем отстегиваю свою повседневную мантию, она занимает полрюкзака: без неё легче дышится. Я закатываю рукава рубашки чуть выше локтей - ну, если придётся внезапно практиковать какое-то движение палочкой, чтобы произвести впечатление на МакГонагалл, пусть она видит, что за годы в Хогвартсе я не только по библиотекам ходил. Сжимаю кулак, чувствую, как напрягается предплечье, проявляются вены. Киваю себе с довольной ухмылкой: "Всё под контролем".
Стучу в дверь, открываю её и захожу. Внутри пусто. Ни души. Я осматриваюсь, прохожу, на ходу поправляя галстук, и чувствую легкую дрожь азарта. Говорят, у МакГонагалл есть отдельная небольшая комната или кабинет в глубине этого, где она живет. Значит, придётся туда.
Так и есть: вижу в углу ещё одну дверь, более скромную. Останавливаюсь перед ней, перевожу дыхание. Кто бы мог подумать, что я, Мейсон Трэмбли, могу хоть немного нервничать из-за обычного учебного вопроса? Правда, тема довольно… пикантная: цветы, романтика, магия. В любом случае мне важно быстро разобраться и внедрить это заклинание в свой арсенал.
Я снова проверяю, всё ли в порядке с моим видом. Волосы на месте, рубашка сидит отлично, рукава подчеркивают мышцы ровно настолько, насколько нужно. Можно сказать, во мне сошлись лучшие качества Салазара - уверенность, амбиции и стремление показать себя. Я улыбаюсь своим мыслям, поднимаю руку и несколько раз стучу костяшками пальцев по дереву:
- Профессор МакГонагалл?
Стучу чуть громче, ожидая, когда этот строгий и одновременно манящий голос пригласит меня войти. И на этом моменте я замираю, не отводя взгляда от двери, за которой, возможно, кроется тайна цветочного заклинания…

Подпись автора

На полшага замираю в проёме - всего секунда, но мне хватает, чтобы мысленно оценить, что, чёрт возьми, у неё всё ещё шикарная осанка и те самые стальные нотки во взгляде. "Декан Гриффиндора, да ещё и, признаться, горячая для её лет", - улыбаюсь про себя, прежде чем окончательно переступить порог.
- Добрый вечер, профессор, - говорю я, стараясь выглядеть чуть менее самоуверенным, чем привык, хотя выходит не очень. И сразу беру быка за рога: - Я тут, знаете ли, подумал, что зря когда-то махнул рукой на ваш предмет.
Слегка пожимаю плечами - в конце концов, всё же искренне считаю, что превращение вилки в ложку дело сомнительное, если под рукой и так есть нормальные столовые приборы. Но сейчас у меня другая цель.
- У меня, э-э, возник интерес к одному нетривиальному заклинанию. Скажите, есть ли способ колдовать букеты прямо из воздуха? Или, ну, из чего там они возникают? - усмехаюсь, потому что звучит нелепо, но мне явно не впервой делать ставку на наглость. - Моя сестра, к слову, учится в Шармбатоне. Утверждает, что есть заклинание, позволяющее сотворить целый букет цветов прямо из воздуха. Сначала я ухмыльнулся, но она ведь никогда не врет.
Делаю паузу, коротко оглядываю кабинет, опять вспоминаю, как после пятого курса лихо решил отказаться от Трансфигурации, потому что "зачем оно мне вообще надо". А теперь вот стою тут, как миленький, с вопросом, который грозится втянуть меня в глубины магии, которую я старался избегать.
- Я весь вечер проторчал у профессора Слагхорна, - ухмыляюсь, - но он только усмехнулся, сказал, что это вроде как не его профиль. Профессор Флитвик сдался через пять минут и отослал прямиком к вам. И вот я здесь, - развожу руками и снова улыбаюсь. - В общем, я просто хочу понять, насколько реально это заклинание. Неужели можно взять и наколдовать букет? От вилки к ложке мне пользы мало, а вот цветы… это уже звучит интересно.
Я делаю ещё один полушаг вперёд, стараясь сохранять уважительный тон, но не особо скрывая внутреннюю уверенность: если такое заклинание существует, я его обязательно освою. И, честно говоря, хочется поскорее посмотреть, как эта леди, которая всё ещё держит спину прямо, отреагирует на мою внезапную тягу к Трансфигурации.
- Я лучше потрачу вечер на что-то стоящее, чем на пустое времяпрепровождение в гостиной Слизерина.
Слегка напрягаю плечи и выпрямляюсь, всем своим видом показывая, что так просто не отступлю. Если действительно существует способ создавать цветы, то я — Мейсон Трэмбли — сделаю всё, чтобы овладеть им.

Подпись автора

Я делаю шаг к столу профессора, и тут она слегка прижимает кончик палочки к губам - отчего мои мысли на мгновение уходят куда-то не туда. Она что, хочет, чтобы я обратил внимание именно на её губы? Ладно, хоть я и пришел сюда за магией, но если профессор намекает, что ещё и внешне умеет произвести впечатление, то мне и это интересно. Для пожилой леди она смотрится чертовски неплохо. Хотя таких мыслей стараюсь вслух не высказывать - но не могу удержаться от короткой самодовольной улыбки, что пробегает по лицу.
И тут мои соображения прерываются: МакГонагалл делает взмах палочкой — и вуаля, прямо из чашки начинают распускаться листья, а потом красно-белые маргаритки. Я невольно выдыхаю:
- Вау! - и, откинувшись назад, ставлю руку на край стола, чтобы не потерять равновесие. Моментально выпрямляюсь, заметив, что выгляжу слишком ошарашенным. Поднимаю чашку, рассматриваю эти цветы со всех сторон, переворачиваю её на просвет, точно надеюсь увидеть, откуда там взялась такая магия.
Слышу, что профессор что-то говорит про какую-то программу четвёртого курса, которую пришлось сократить. Будто оно вообще мне надо. Мое внимание цепляется за её речь, когда она упоминает, что нет ограничений по видам цветов.
- Подождите-подождите, вы хотите сказать, что таким же образом я могу хоть антуриумы наколдовать, хоть букет роз? - уточняю, аккуратно ставя чашку обратно на стол. Гляжу на неё чуть прищурившись, а в голове уже представляю, как эти цветы сыплются у меня из рукавов. - Ну… если так, то звучит мощно.
Вполголоса смеюсь и опираюсь ладонью о край стола, напрягая предплечье, слегка наклоняясь вперед — чисто по привычке создавать эффект уверенной позы:
- Я, конечно, не цветолог, но насмотрелся в журналах - там иногда попадаются статьи о языке цветов. Типа "розы для страсти", "ромашки для наивной нежности"… Так что да, могу перечислить названия десятка цветов и представлять, как они выглядят.
Пожимаю плечами, снова позволяя себе улыбнуться:
- В конце концов, цветы - это всегда про тё…э-э...вченок. Ну, ладно, прекрасных леди, - поправляюсь, подмигнув так, чтобы было понятно: я способен быть галантным. - Но если без шуток, мне кажется, это круто уметь собрать букет, выразить им намерения, дать понять, чего хочешь, даже когда слов не хватает. Иногда в лазарете мои слова неправильно понимают, но мой стильный букет словно сам орёт: "Ты хороша, просто оказалась на пути правосудия Слизерина! Ахах! Мейсон лучший! Ты мне нравишься!" - вот я и сказал ей, что она мне нравится. И что ты на это ответишь, пожилая леди, а?
Делаю короткую паузу и вдруг улыбаюсь ещё шире:
- Вы и сами видели, какой я на метле, профессор. На матчах часто ощущаю себя Зевсом - раскатом грома извещаю зрителей о только что свершившейся каре.
А теперь ассоциируй меня с древнегреческим королем богов.
Я кручу головой, обводя взглядом кабинет, отрываю ладонь от стола и встаю прямо, неосознанно подаваясь вперед, словно ожидаю немедленного мастер-класса. Всё-таки я - Мейсон Трэмбли - привык добиваться своего быстро и без лишних формальностей.

Подпись автора

Я неспешно поворачиваюсь к профессору и, слегка приподняв подбородок, позволяю себе ещё одну короткую, довольную усмешку. Мне нравится её вердикт: "С этим можно работать". Звучит так, будто я - потенциальный алмаз, который она жаждет огранить, и честно? Мне такие тонкие намёки по душе.
- Я когда берусь за что-то - мой внутренний Зевс там горы двигает, - пожимаю плечами. - Вот сейчас готов двинуть к вашей лестнице Трансфигурации.
Складываю руки на груди и чуть прищуриваюсь, размышляя над её словами о временной природе заклинания. Конечно, жаль, что цветы в итоге исчезнут, но, по большому счёту, какое мне вообще дело? Ведь все несколько дней ими хвастаются перед подружками, а потом с лепестков ванну делают. Ну, если не совсем тупые.
Профессор, встав рядом со мной, демонстрирует аккуратный взмах: снизу вверх, полукруг, мягкая дуга вниз. Она хочет, чтобы я смотрел на её пальцы? Отлично, у неё и правда изящные кисти. Если бы я отрезал эту руку и показал кому-то, тот не сразу бы поверил, сколько лет её владелице. Я моментально ловлю себя на том, что любуюсь плавностью движений, но быстро возвращаюсь к делу, повторяя жест в воздухе собственной, полуторафутовой палочкой из лавра. К слову, это дерево действует на старших леди безотказно, будто заявляя о королевской сущности своего владельца.
- Orchideous… - пробую на вкус слово, тихо и с расстановкой. - Ударение на "ди". Понял.
Внутри меня гулко стучит предвкушение, словно перед полётом на метле в важном матче. Я аккуратно прокручиваю движение ещё раз, проверяя, насколько стильно держу руку - достаточно ли при этом напрягается предплечье. Краем глаза замечаю своё отражение - да, так сойдёт.
- Понимаю, важна чёткая визуализация, - добавляю, поднимая палочку на уровень груди. - Должен представить форму, цвет, характер… Скажем, если я хочу, например, глубокую бордовую розу, то мне нужно все эти детали отразить в воображении, верно? Каждую завитушку лепестков, капельку росы…
Посылаю ей чуть озорную улыбку:
- Кто сказал, что у Мейсона Трэмбли что-то не получится? Никто, и, уверен, вы не станете первой, кто в этом усомнится.
Осматриваюсь ещё раз, потом перевожу взгляд на неё:
- Пожалуй, попробую. Если ошибусь - вы ведь поправите? - с этими словами делаю короткий вдох и настраиваюсь. - Так-так… Представляю, что хочу получить… Повторяю движение…
Так-так, ромашка… она думает, я безродный пёс? Как бы не так! Мой цветок будет благородным, достойным её внимания.
Я закрываю глаза и вижу её. Лилия - это не просто цветок, это королева. Белоснежные лепестки, идеально выгнутые, будто их вырезали из самого дорогого шёлка. Она не растёт в толпе - лилия одна, чтобы её замечали. Ей не нужно кричать о своей красоте. Лёгкий, почти ледяной аромат шепчет: "Мейсон - ты достоин". Это цветок о власти, чистоте и величии. Символ королей, монархии, элиты. Лилия - это я.
Медленно поднимаю палочку снизу вверх, потом плавно завожу её вправо, описывая полукруг и заканчивая мягкой линией вниз, точно как показала МакГонагалл, уже предвкушая первый цветочный результат.
- Orchideous! - произношу с ударением на "ди", ухмылка не покидает моих губ.

Отредактировано Mason Tremblay (2025-01-19 14:37:51)

Подпись автора

Я удерживаю лилию в руках и чуть нахмуриваюсь, разглядывая её укороченный лепесток. Моя королева цветов застеснялась? Снова коротко хмыкаю и расправляю плечи, чуть приподнимая подбородок. Даже в таком виде она на порядок изящнее любого цветка, который другие студенты когда-либо пытались сотворить.
- Ну, так себе результат, - усмехаюсь, приподнимая лилию повыше, чтобы МакГонагалл лучше разглядела. - Кажется, в последний момент она струхнула. Застеснялась.
Но почему мне не удалось добраться до идеала, ведь в голове я представил лилию по всем правилам: величественную, чарующую? Ах да, похоже, я понял, где ошибся.
- Я провел, так сказать, "анализ полётов", - развожу руками, будто на доске объясняю. - Вы, профессор, уже всё рассказали, а я сделал вывод: слишком уж увлёкся короной, ароматом, всем этим роскошным антуражем. Теперь знаю, что исправить.
Когда МакГонагалл советует расслабиться, я лишь усмехаюсь и широко улыбаюсь. Вообще-то расслабляться - не мой конёк, особенно когда нацелен на победу. Мне привычнее громить, покорять, завоевывать. Но раз ситуация требует…
- Ну что же, - растягиваю слова и пожимаю плечами, - если вы уверены, что меня здесь никто не съест, то, пожалуй, чуть успокою своего внутреннего Зевса. У меня нет причин вам не доверять.
Коротко оглядываю себя: всё ли в порядке с формой, ровно ли закатаны рукава. Затем плавно, с демонстративной неспешностью, взмахиваю палочкой, точно репетирую движение.
- Я не уймусь, пока не создам совершенную лилию, - ухмыляюсь и перевожу взгляд на профессора. - А там, глядишь, она окажется настолько совершенной, что у вас не будет выбора, кроме как оставить её себе. С моим опытом я знаю: если видишь цель - всё выходит как надо.
Фирменно подмигиваю и снова закрываю глаза. В голове тут же рисуется образ той самой лилии, теперь ещё более отчетливый и ясный. Мне важно представить, как она полностью раскрывает свои лепестки, показывая всю мощь и красоту - никакой застенчивости! Я сглатываю, ощущая азарт, будто летаю на поле для квиддича и вот-вот решу исход игры.
- Ну что ж, прекрасная, - шепчу едва слышно, - давай в этот раз без полумер.
Слегка сжимаю палочку, чувствуя в себе подъём энергии. Внутренне беру разгон, будто собираюсь врезаться в Люсинду на тренировке, и снова иду в атаку на собственное воображение, чтобы магия послушно подстроилась под меня. Так, я представляю чёрный фон и одинокую лилию в центре - ярко-белую, почти сияющую. Но тут же добавляю: "Лилия - это та самая, холодная и горда. Она не имеет права сомневаться в моих силах".
Снова закрываю глаза и формирую в уме чёткий образ: лилия - утонченная, статная, чуть холодноватая, как та самая неприступная тёлка, что сводит меня с ума, но при этом манит, хочет, чтобы я был с ней наглее. Легкий аромат, непоколебимый стебель, безупречные лепестки, раскрывающиеся полностью, без намёка на изъян…
Расслабляю плечи ровно настолько, чтобы всё моё внимание ушло в движение. Поднимаю палочку и точно воспроизвожу комбинацию: снизу вверх, мягкая дуга вправо и вниз… Когда жест доведён до точки, я без промедления произношу:
— Orchideous!
Внутри всё пульсирует от предвкушения: сейчас, в эту секунду, я стараюсь хоть на долю отвлечься от себя и сосредоточиться лишь на лилии. Но, честно говоря, в глубине души всё равно понимаю: магия подчиняется мне и второго провала я не допущу.

Подпись автора

Я с нескрываемым интересом наблюдаю, как профессор МакГонагалл аккуратно вертит лилию в воздухе и кончиками пальцев касается её лепестков, будто проверяет новую шёлковую ткань. Выглядит она при этом до ужаса сосредоточенной - на миг невольно задумываюсь, замечает ли она вообще, что я тут. Но наконец профессор поворачивается, протягивая мне цветок.
- Замечательно, говорите, - ухмыляюсь, принимая лилию. Улавливаю легкий, но всё же не тот аромат, что хотел. Ничего, вникну в это позже. - Вообще-то я шёл к вам всего с одним вопросом, а теперь в голове целая толпа новых. Но это потом.
Склонив голову набок, кручу лилию между пальцами. Лепестки кажутся почти идеальными - холодная, величественная красота. Наверное, пора что-то более… масштабное?
- Принцип у этого "Orchideous", - лениво бросаю взгляд на МакГонагалл, - мне кажется, точно такой же, как у самых простых заклинаний. Визуализация, взмах - готово. Ладно… попробую соорудить что-то, что будет напоминать вас, профессор, - широко ухмыляюсь и, едва заметно подмигнув, аккуратно кладу лилию на стол. - Красные розы, думаете? Цвет Гриффиндора, страсть... Хотя, глядя на ваших "котёнков", что обнимаются по углам - какая там страсть? Хочется чего-то… другого.
Прикрываю глаза, припоминая все эти статьи о языке цветов. МакГонагалл для меня - строгая недоступность, при этом внутри должен быть намёк на тепло, вот как помогает мне. Значит, возьмём что-то яркое, но без слащавой романтики. Скажем, одну насыщенную бордовую гвоздику по центру, как символ достоинства и уверенности, а вокруг белые хризантемы, чтобы подчеркнуть прохладную элегантность. Без резких запахов: пусть остаётся легкий, терпкий аромат, едва уловимый, подтверждающий закрытую натуру.
- Ну что ж… - шепчу, ощущая приятное волнение в ладонях. - Orchideous!
Поднимаю палочку и делаю плавный взмах, представляя строгую основу из бордовой гвоздики с облаком белых хризантем вокруг неё. Да, именно так: никакого приторного розового - только сдержанный шик, чтобы подчеркнуть скрытые грани её характера. Вот как я вижу профессора МакГонагалл: с виду холодна, а на деле - тот ещё сюрприз. Губы свои мне вот показывает, пальцы.

Отредактировано Mason Tremblay (2025-01-25 13:24:54)

Подпись автора

Я не скрываю своей радости, глядя на букет, что парит в воздухе, а затем аккуратно опускается в руку профессора. Результат реально крутой: гвоздика в центре, хризантемы вокруг, да ещё эта бордовая лента, которая появилась по взмаху палочки... ну, не моей палочки. Я на миг даже забываю о том, что сам, по сути, эту композицию и создал. Но особенно меня зацепила лента: изящная, атласная, прямо сияет. Люблю такие детали - но признаюсь, я предпочитаю матовые упаковки.
- Ух ты, - произношу, расправляя плечи, тоже хочу выглядеть элегантно. - Вы так непринужденно добавили эту ленту… Мне бы научиться с ходу делать что-то подобное. А то я вечно гоняю по замку в поисках какой-нибудь обёртки. Где мне узнать об этом?
Подхожу поближе и осторожно касаюсь края ленты, ощущая под пальцами гладкую текстуру. Выглядит достойно, не спорю, хотя я бы заматировал, чтобы смотрелось ещё стильнее. Но всё равно нормально.
- Ну, если вы говорите, что вам нравится, тогда я доволен, - добавляю и поворачиваюсь к ней, позволяя уголкам губ приподняться в своей фирменной ухмылке.
- Сначала я, конечно, переживал, зайдет ли вам бордовая гвоздика. Но, похоже, она как раз передаёт нужную… хм… - говорю я, пожимая плечами и делая пару небрежных шагов по кабинету, чтобы не стоять как истукан.
Теперь, когда восторги поутихли, в голове всплывает самый главный вопрос: как, Салазар побери, это заклинание вообще работает? Все твердят: "Бла-бла-бла. Это трансфигурация. Э патати э патата", но нет! Трансфигурация - это когда я беру ложку и делаю из неё вилку, то есть меняю форму чего-то, что существует. А тут я ничего не трогал, а цветы появились из воздуха. Что это вообще такое!?
- Профессор, - хмуря брови, поднимаю палочку к глазам, будто ищу там ответ, - меня реально мучает, что этот Orchideous совсем не похож на типичные превращения. Это ж я не тарелку в миску трансформировал, да? Не могу понять: формула, движение палочкой, воображение - чистый принцип Чар? Я ведь просто создал эти цветы, а не переделал их из чего-то. Или частички пыли в воздухе трансформируются так быстро, что даже я их не замечаю?
Сглатываю, снова поглядывая на вазу. Уж очень хочется разобраться. Вроде бы то, что вышло, меня устраивает, но когда я начинаю копать глубже - мозги закипают. Тем более что трансфигурацию я, мягко говоря, не жалую, а тут… оказывается, всё не так скучно.
Я снова усмехаюсь и провожу рукой по волосам, дёргая концом галстука. Всё-таки от подобных вопросов внутри смешиваются азарт и легкая досада. Зато знаю: если уж взялся за дело, доведу его до конца, и никакая пыль меня, Мейсона Трэмбли, не остановит.

Отредактировано Mason Tremblay (2025-01-31 11:49:40)

Подпись автора

Я издаю короткий вздох, глядя, как по мановению палочки профессора МакГонагалл у стены "вырастает" второе кресло. Эдакий магический мебельный дуэт. Да чтоб я ещё сомневался, зачем мне нужна Трансфигурация! Подхожу и разваливаюсь в этом кресле, оцениваю мягкость обивки. Честно говоря, я думал, что всё ограничивается превращением ложек в вилки, а тут - целые предметы из воздуха? Вот это уровень.
- Что!? И такое делать можно? - удивлённо спрашиваю, опускаясь глубже в кресло. Причём оно реально удобное - мне бы такой трон в гостиной Слизерина.
Минерва спокойно продолжает говорить, напоминает, что это "другой аспект" Трансфигурации. А я по ходу слушаю и вспоминаю, что на лекциях-то я слышал что-то про смену формы предметов, миски-ложки-кухонный арсенал… Только, видимо, я тогда половину пар зевал. Но кто знал, что дело может доходить и до полноценного сотворения вещей из ничего?
- М-да, - многозначительно мурлычу, размышляя вслух. - Вот почему я не знал об этом аспекте? Может, если б знал, я бы и предметы после пятого курса по-другому выбрал. - Произношу это с деланным вздохом, хотя в глубине души понимаю, что может и сам чуточку виноват: прозевал половину занятий, домашек не делал. И всё же не буду спорить: МакГонагалл в этом вопросе меня практически переформатировала. Теперь, когда она вот так "материализовала" кресло, интерес к Трансфигурации у меня взлетел до небес.
Следом она внезапно выпускает крошечную стайку пёстрых птиц. Я буквально приподнимаюсь на краю кресла, чтобы разглядеть их получше. С виду абсолютно живые, не просто какие-то пустые оболочки. Они порхают у потолка, чирикают… Чёрт, это уже не цветы, а конкретное создание новых существ! В голове промелькивает шальная мысль: "А что, если так можно создать вейлу? Или домовика? Это же как сконструировать целую жизнь!" Но при этом недоверчиво хмыкаю: эти пташки ведь могут расклевать мебель, испачкать всё перьями. Какое-то время выглядит эффектно, а потом… "Спасибо, профессор, что завела в кабинете птичий базар".
- Знаете, профессор, вы меня впечатляете, - признаюсь вслух, чуть приподняв бровь. - Никогда не думал, что Трансфигурация может быть… ну, такой эффектной. Я всегда считал её чем-то вроде "преврати вилку в ложку и гордись". А тут птицы, кресла, цветы - всё это совсем другой уровень. - Улыбаюсь углом губ, вставляю фирменную ухмылку: пусть ей будет приятно слышать, как я меняю своё мнение о её предмете.
Вспоминаю о книге, о которой она упомянула, и поспешно добавляю:
- Я был бы очень признателен, если бы вы дали мне ту книгу, - я с нажимом ставлю локти на подлокотники, выпрямляю спину, стараясь казаться максимально вовлечённым и серьёзным. - Может, ещё пару новых трюков освою... пару десяток… Вас впечатлю.
Мельком бросаю взгляд на птичек, которые всё ещё кружат под потолком. Слышу, как они весело чирикают и воркуют. Внутри всё рвётся попрактиковаться: вдруг я тоже смогу создать нечто подобное? Хотя, если вдуматься, может, я и не хочу заполнять комнату пернатыми, которые потом разнесут всё в перьях. Но сама идея заводит меня. В гостинной попробую.
В завершение опираюсь ладонью о подлокотник, на мгновение задерживаю взгляд на профессоре, готовясь услышать её ответ и уже предвкушая, как буду листать тот манускрипт в поисках новых трюков, которые возможно порадуют не только меня, но и МакГонагалл.

Подпись автора

Я с любопытством слежу, как профессор МакГонагалл неспешно идёт к шкафу и скользит пальцами по корешкам книг. Я подпераю щёку рукой. Почти безграничные возможности магии, говорит? - это явно повод пересмотреть мой подход к Трансфигурации. Ещё вчера я думал, что весь смысл в утомительном превращении ложки в вилку, а сегодня всё выглядит куда интереснее.
- Звучит знатно, - произношу, чуть приподняв бровь. Если она считает, что создание букета или стаи птиц - "простой" трюк, то какие же бывают сложные? Домашнюю вейлу наколдовать? С моим воображением и потенциалом - ведь я Трэмбли! - пределов нет.
Тем временем МакГонагалл меняет решение насчёт книги, идёт к столу и открывает несколько ящиков. Я постукиваю пальцами по подлокотнику кресла, ощущая, что она копошится дольше, чем собиралась, и явно ищет что-то особенное.
- Новые трюки… - усмехаюсь вполголоса, предвкушая, что может храниться у неё в тайниках. Если она так небрежно создаёт кресло, то её личные записи, думаю, способны перевернуть мой взгляд на магию. Может, и кровать потом себе сбацаю - а то ночевать в гостиной Слизерина на диване не всегда приятно.
Наконец она достаёт аккуратную небольшую книжицу - выглядит спокойно и без лишних украшений, но по словам профессора, внутри уйма интересных фокусов. Видимо, всё то, что не вошло в стандартную школьную программу, но вполне может удивить большинство обитателей Хогвартса. Ну, кроме Дамблдора: он вообще, наверное, всё знает.
- Э… То есть вы хотите… - говорю, когда она поворачивается ко мне, - …дать мне её почитать? - Я буквально подаюсь вперёд, выпрямляясь, будто вижу сундук с сокровищами.
Осторожно принимаю книжицу, внутри возникает горячее предвкушение: это же личные заметки юной МакГонагалл! На пару секунд представляю, какой она была тогда: молодая, строгая, с искрами задора. Мысль об этом вызывает у меня короткую, чуть шальную улыбку. Всё-таки, признаюсь, с такой версией профессора я бы нашёл, чем заняться на практических занятиях…
- Спасибо, профессор, - выдыхаю с заметной радостью. - Обещаю, не буду там ничего портить или рисовать. - Гляжу на неброскую обложку и провожу по ней пальцами, ощущая прохладную гладь. - Даже не верится, что вы готовы поделиться такими записями. Я ведь даже не ваш постоянный ученик и прилично потрепал шансы вашего факультета в квиддиче. Значит, всё же признаёте во мне потенциал?
Позволяю себе коротко ухмыльнуться и перевожу взгляд на неё: лукавый, но искренне признательный. Я действительно в восторге.
В глубине души уже знаю: сегодня ночью сяду в укромном месте и буду листать её школьные записи, пробуя колдовать всё, что там описано. МакГонагалл сказала, что меня ничего не ограничивает, кроме моего воображения, - ну, значит пора оседлать это воображение.

Подпись автора