- Забирайте эту стопку бумаг, мисс Ванити, сегодня до конца дня я жду от вас отчет по ним, самые важные прошу принести отдельно в папке.
Девушка несколько раз хлопнула ресницами, оценивая количество документов, которые нужно разобрать, на некоторые нужно дать стандартные, по шаблону ответы, другие отправить в соседний отдел, а уже с теми, которыми она не справится, отдать старшему сотруднику, который вел ее практику. Стопка бумаг была сантиметров пятьдесят в высоту и было ясно, что до конца дня Эмма вряд ли справится с задачей, ведь кроме этого была еще и другая работа.
- Хорошо, до конца дня принесу все, что не терпит отлагательства для ответа, что терпит – оставлю до завтра.
Не дожидаясь ответа, Эмма сгребла в охапку бумаги, и отправилась с ними в обнимку, на свое место. Проходя мимо кабинета, где заседали авроры, она заглянула в приоткрытую дверь, на приличном расстоянии, чтобы ее не заметили. Там что-то бурно обсуждали. В последнее время в Магической Британии не спокойно, а в аврорате всегда кипит работа.
Ванити вздрогнула, когда дверь резко закрылась, а голоса притихли. Стало понятно, что коллеги не хотели, чтобы их разговоры кто-то услышал, даже случайно проходя по коридору. Эмма вернулась на свое место, и опустив тяжелые бумаги на стол, шумно выдохнула.
- Эмма, - младший сотрудник, которая сидела напротив рыжеволосой девушки, встревоженно на нее посмотрела. – У тебя что-то случилось?
Перед ответом, девушка немного прикусила нижнюю губу, она всегда так делала, подбирая ответ или нервничая.
«Ну-ка, давай посмотрим… Я хотела играть в квиддич, но мой отец, считает это не женским делом, тем более не работой, тем более не для его дочери. Я хотела заниматься оперативной работой и стать аврором, но и это тоже не пришлось по вкусу главе моей семьи. Я хотела выйти замуж за парня, которого люблю, а он…» - Эмма улыбнулась девушке.
- Все в порядке. Сегодня вечером иду на прием, хотя с радостью занялась бы чем-то другим.
- Прием? Этот тот, которое Министерство устраивает?
- Да, где соберутся все наши сливки и будут делать вид, что все друг друга очень уважают. Ты идешь?
- Нет, младших сотрудников не приглашают.
Мисс Ванити снова пожевала губу. Она была всего лишь стажером, делала всю «черную» работу, а вот младшим сотрудникам дают чуть более ответственную работу, но и они тоже выгребают все то, что не хотят делать старшие работники и их руководители.
- Мы идем семьей. – будто оправдалась Эмма, рассматривая первые документы из стопки.
- Везет. Может заведешь полезные знакомства и тебе после стажировки предложат интересную работу.
- Это вряд ли. После стажировки мой отец планирует выдать меня удачно замуж, а затем, я должна стать хранительницей домашнего очага и рожать детей для продолжения нашего славного чистокровного рода. Будет удача, если у моего будущего мужа не будет вставной челюсти и я останусь в Британии.
- Мне казалось, что ты встречаешься с Эйвери, вы же часто вместе уходили?
«У тебя работы нет?» - Ванити улыбнулась еще более натянуто:
- Строго говоря, мы до сих пор встречаемся, просто… - Эмма замолчала, она не собиралась делиться подробностями личной жизни с девушкой, с которой работает всего месяц. - Все сложно у нас.
- Мне казалось, что он милый…
- Если будет случай, то я ему передам. У тебя, кстати, кто отец?
Девушка замялась будто Эмма задала ей какой-то очень личный и интимный вопрос.
- Он магл. Работает в Скотленд-Ярд. Знаешь, у них это очень престижно, как у нас авроры. – но сказала она это вовсе без гордости в голосе.
- Понятно. – Эмма сама не поняла зачем задала этот вопрос, тем более, что сейчас так остро обсуждается тема о чистоте крови. – Думаю, что ему работать интересней, чем нам с тобой.
- Да, есть такое, но от бумажек никуда не денешься. – девушка расслабилась и улыбнулась. Ванити улыбнулась в ответ.
Внезапно прозвучал совиный крик и на стол младшего сотрудника села сова.
- Ммм… - протянула Эмма. – Приглашение на сегодняшний вечер?
- Как бы не так, Эмма. Опять правки по делу о нарушении секретности.
Птица взлетела, сделав пару кругов над столом Ванити. Стопка с документами ожила и словно листья осенью, тонким ковром бумаги легли на весь стол стажера.

- Я дома, вы готовы уже?
- Милая! – Маргарет тут же показалась в гостиной, надевая на ходу бриллиантовые серьги. – Мы готовы, ждали только тебя. Что ты так долго?
- Задержалась на работе.
- На работе… - проговорила мать, которая всю свою жизнь проработала женой Роберта Ванити. Кажется, это слово было в ее обиходе новым, особенно, когда применялось к собственно дочери.
- Я поднимусь наверх и переоденусь. Мне нужно немного времени.
- Платье для тебя уже подготовили.
- Но я…
- Одевайся, дорогая, там будут очень важные персоны для твоего будущего.

Все министерские приемы были одинаковы. Они были пафосными и скучными. Да, кому нужны были связи или протекции, такие места были выгодны, но, когда тебе всего 18ть, тебе вряд ли интересно присутствовать на столь лицемерном мероприятии.
Платье, которое мать выбрала для дочери было достаточно открытым и тесным. Сама же Эмма вряд ли выбрала что-то красное, достаточно того, что у нее ярко-рыжие волосы и ее итак видно из любой точки зала.
Вечер шел своим чередом.
Эмма уже пожала руки кому требовалось, пару раз улыбнулась. Несколько раз выпила по время тостов за ее «счастливое» будущее. И родители наконец-то ее отпустили.
Узкое платье не позволяло двигаться быстро, поэтому Ванити будто плыла. Сама же заметила, что походка стала похожа на кого-то из семейства кошачьих. Плавная, грациозная… Что ж, может быть подобные платья не так плохи?
Рядом с Эммой возник серебряный разнос с шампанским. Под ним, словно грибок в шляпке, прятался эльф.
- Напиток для обворожительной мисс?
Ванити взяла бокал и жестом показала эльфу, что может быть свободен.
Как же она сейчас была похожа на собственную мать. Ведь Эмма была не такая, как Маргарет или другие чистокровные. Она могла сказать эльфу «спасибо», и не видела ничего зазорного в этом. Она молодая воспитанная чистокровная волшебница и только это имело значение, а не избиение эльфов, что служат тебе. Еще у нее было потрясающие чувство юмора. Она хотела сказать эльфу: «Не стыдно тебе спаивать волшебницу, эльф?» - а он бы хихикая удалился разносить свои напитки.
Но нет. Все было иначе. Настроение было испорчено тяжелым рабочим днем, ссорой с Эйвери накануне и платьем, в котором нужно было держать себя, словно натянутая струна.
Она устала. Она хотела домой.
«Или нужно больше алкоголя…» - подумала девушка, вовсе не замечая, как ее бедра начали двигаться в такт медленной музыке, что играла в зале.

Музыка растекалась по сознанию, умиротворяла, убаюкивала. Пары, которые пустились в пляс уже составляли определенный узор из меняющихся лиц. Эмма сделала несколько больших глотков игристого из своего бокала. Почувствовала, как пузырьки щекочут язык…
«Долгий день, очень долгий день…» - Ванити смотрела на толпу и ожидала в этой кутерьме отыскать одно лицо, которое хотела сейчас видеть больше всего.
«Эйвери…» - скучающе выдохнула, а как только бокал опустел, тут же появился домовой и щелчком пальца просто наполнил ей бокал заново. Эмма даже этого не заметила. Она уже представляла, как на следующие утро ей будет не хорошо после выпитого, но останавливаться она была не намерена. Через короткое время алкоголь начал опьянять ее и расслаблять. Закрыв глаза Ванити представила полет. Свежий, чуть прохладный воздух нежно касался кожи лица. Им хотелось напиться. Скорость и виражи, от которых в прямом смысле бурлила кровь от адреналина. Полет… Сладкая нега. Свобода. Жизнь.
Внезапно ветер начал что-то нашептывать ей на ухо, а прислушавшись рыжая услышала:
— Кто этот самоубийца, что посмел тебя расстроить? – тихо спрашивал бархатный голос. И она была уже готова назвать имя своего жениха, как почувствовала, что ветер коснулся ее запястья.
«Подожди… Что?» - девушка вздрогнула, выпуская бокал из рук. Тот не успел упасть на пол и разбиться. Предусмотрительный эльф, который все-таки собирался напоить волшебницу, заморозил хрустальную посуду в воздухе, а потом тихонечко забрал ее, отходя назад с опущенной головой и спиной, как это принято у маглов при их королеве, с опаской поглядывая по парня, что оказался рядом с Эммой.
Она удивленно рассматривала волшебника, а он ее кажется с интересом.
Говорят, что глаза – это зеркало души. Так вот в это зеркало лучше было не смотреть. Завораживало, обескураживало, обезоруживало.
«Или все-таки для меня на сегодня было слишком много шампанского?» - Ванити все еще изучала его, пытаясь узнать. Кажется, что в это время мужчина сказал что-то о скуке и красоте, затем предложил потанцевать.
- Разумеется. – согласилась Эмма, приходя в себя и улыбаясь, вкладывая свою руку в руку волшебника.
Вальс. Пары закружились в давно изученных, еще с детства, движениях. В танце важен контакт с партнером. В танце важно смотреть друг на друга. И чем дольше Эмма смотрела в глаза «своего ветра», тем больше понимала, что она добыча, а он хищник. И полумер здесь не было.
«Он ловец, а я снитч. Он ведет, а я лишь следую…» - она облизнула губы, нервничая, за слишком откровенный вырез платья, захотелось прикрыться рукой, но вместо этого девушка убедилась, что их стойка для танца безупречна. Ведет волшебник в танце словно профессиональный танцор.
«Но вот не слишком ли близко он притягивает меня к себе?».
- Мистер Кэрроу, - решила начать светскую беседу Ванити. – Не знала, что вы такой хороший танцор. Благодарю вас, что скрасили мой вечер.
Еще улыбка.
«Ну, уж нет. Я вовсе не легкая добыча!» - решила рыжеволосая волшебница, стараясь концентрироваться не на глазах мага, а на его губах. «Мерлин! Это еще хуже!» - леди Ванити с силой закусила губу, думая, что еще сказать.
- Спутали меня с вашей сестрой? – предположила Эмма. – Мисс Кэрроу удалилась со своим спутником… - она замолчала на секунду, подбирая слова. – Здесь шумно, может просто устали и ищут тихое место, чтобы перевести дух? Кстати, про тихие места. Мистер Кэрроу, приношу вам искреннее соболезнование о кончине вашего отца. Вам, наверное, сейчас не просто? В таком молодом возрасте уже стать главой семьи?
Великосветская беседа, ничего более.
Рядом проплыла чета Ванити, с любопытством рассматривая компанию своей дочери Эммы. Девушка уже представляла, как они сейчас всерьез начинают обсуждать, что может быть связать ее судьбу с семьей Кэрроу? От этого осознания захотелось закатить глаза, но волшебница просто улыбнулась родителями.
- В какой-то степени я вам завидую. Никто не указывает тебе чем заниматься и с кем дружить. – тихо сказала Ванити, даже не рассчитывая на то, что ее слова расслышат.

То ли жениться на ней, то ли удочерить?

«Раз-два-три. Раз-два-три. Раз-два-три. Мерлиновы кальсоны! Только бы не сбиться и не наступить ему на ногу. Еще и платье это узкое…» - изучая лицо мага, думала Эмма.
Что же… У них могли бы выйти очень красивые, ярко рыжие дети, с фамильной ухмылкой Кэрроу и добрым нравом Ванити. Возможно, даже получилась пара близнецов. Два мальчика и две девочки, которых невозможно отличить. Все талантливые, умные и… с тягой ко всему таинственному. Думаю, что тут нужно читать темному.
Мисс Ванити чувствовала себя куклой, которой управляет искусный кукловод. Он дергает ее за ниточки, чтобы оживить в ней определённые действа и эмоции. У нее всего два выхода: или покорно подчиняться, на что наверняка была надежда у Кэрроу, или достать веревки самого Амикуса. К сожалению, а может быть к счастью, леди Ванити была слишком молодой и юной, чтобы у нее был должный опыт управления мужчинами, но она бы не была выпускницей Слизерина, если бы не обладала старой доброй манипуляцией. Как говорится, это или есть, или этого нет.
- Вы абсолютно правы, мистер Кэрроу, мы с вами знакомы поверхностно.
Что она могла сказать? Что за ним, как и за его сестрой, тянется тропа из разбитых в дребезги сердец? Что от нескольких своих знакомых, выпускниц змеиного факультета, умниц и красавиц из хороших семей слышала, что вот-вот и Амикус Кэрроу принесет фамильное кольцо их семьи для предложения, а когда это не происходило, девушки заливали слезами подушку? Эмма с сожалением вспомнила о своем кольце, которое совсем недавно было на ее пальце и обозначало, что уже решено с кем она соединит свою судьбу.
- Я рада, что у нас есть возможность познакомиться поближе. Спасибо.
Еще одно «спасибо». Слишком много «спасибо» и прочей вежливости. Так устроен их высший свет.
Эмма закусила нижнюю губу, коря себя за то, что подняла разговор про отца близнецов, который скоропостижно скончался около года назад.
«Эмма, наверно, гиппогриф умнее тебя!» - отругала себя мысленно девушка, наблюдая, как мужчина отвел взгляд. «Разумеется ему больно. Какая же ты дура!» - рыжая тоже отвела взгляд в пол, понимая, какие ниточки она затронула в душе волшебника.
Но он был прав.
Происхождение, семья, чистокровность, положение в обществе – все это накладывало свои отпечатки и тебе просто приходится подчиняться тому, что от тебя ожидают, даже если тебе хочется противоположного.
— Неужели вы были бы рады получить свободу подобным образом? – знаменитая усмешка Кэрроу. Теперь Эмма понимает, почему девушки, словно шоколад, тают в обществе этого представителя мужского пола. Нет, Стив Эйвери тоже был очень красив и статен, и даже если он кому-то нравился, все знали про Эмму и их помолвку, и не решались связываться с колдуньей, зная ее любовь к различным ядам.
- Подобным образом? – ухватилась Эмма, она всегда была внимательна к деталям. – Я читала, что у вашего отца что-то с сердцем было, это несчастный случай… Или вы считаете, что это убийство? – она встревоженно на него посмотрела. Следующе, что она хотела спросить, подозревает ли волшебник кого-то в убийстве своего отца, но кажется, ее игра в аврора итак затянулась. - Нет, конечно, нет… - выдохнула она. - Я люблю своих родителей, просто порой, они бывают не сносны.
- А чем же вам, мисс Ванити, запрещают заниматься?
Она немного нахмурилась, отводя взгляд в сторону.
«Да всем, мистер Кэрроу! Нельзя летать на метле, я же леди. Нельзя ловить убийц и преступников, причина та же. Нельзя выйти замуж за кого хочу, потому что договоренности и еще какая-то чепуха!» - пронеслось в голове у Эммы, надо сказать, очень по-детски. Осталось только топнуть ножкой и сказать, что я хочу немедленно получить свою свободу, чтобы выполнить свои «хочу».
«Но я ведь уже не ребенок, да?» - она встретилась с ним взглядом. Поняла одну интересную вещь, чем дольше на него смотрит, тем больше привыкает и не чувствует себя скованно. На следующем шаге, расстояние между ними еще сократилось, а еще через пару шагов, девушка была уже плотно прижала к мистеру Кэрроу. Они и без того не соблюдали приличного, почти школьного, расстояния между друг другом, но сейчас, если бы между ними оказался кусочек пергамента, то вряд ли бы они позволили, чтобы он упал на пол. Даже через их наряды, она чувствовала, как горячо его тело, и вряд ли здесь поможет противопростудная микстура. Ее рука с краешка его плеча скользнула выше, как бы невзначай коснулась большим пальцем его оголённой шеи и тут же сползла, чуть ниже, с небольшой силой сдавив плечо мужчины, через плотную ткань пиджака. Темп нарастал, но Эмма перестала считать шаги, она просто доверилась Кэрроу.
- Неужели, мистер Кэрроу, вам интересны женские чаяния? – оказавшись достаточно близко, она фактически могла шептать ему на ухо. – Но думаю, что тут все прозаично. Вы наверняка слышали, что наша помолвка со Стивеном Эйвери приостановлена. Наши отцы что-то не поделили. Мой отце в поисках. Уже ведет переговоры с каким-то своим другом из Шотландии, у него пару лет назад умерла жена.  – «Моего мнения, конечно, никто не спрашивает!» - А что же вы? – весело спросила она. - Вся Магическая Британия ждет, когда вы выберите себе спутницу. Скольким девушкам вы сегодня уже вскружили голову и дали надежду, что в ближайшем будущем она станет миссис Кэрроу? – Ванити тихонько засмеялась. – А все выпускницы Слизерина, я уверена, готовы подраться за вашу руку, сердце, ну и остальной набор. – «Что это за игра в кошки-мышки, если мышка не попытается щелкнуть по носу кота?» - сдерживая смех, Эмма заглянула в глаза Кэрроу.

Она едва вздрогнула, когда его шепот коснулся ее кожи. Воздух вокруг стал будто гуще и стало труднее дышать. Эмма уже была не рада, что так опрометчиво сблизилась с Кэрроу в танце. Сердце колотилось бешено. Колдунья была почти уверена, что это не связано с танцем.
- Мистер Кэрроу, никто не хочет чувствовать горечь утраты после потери близких… - «Если ты не конченный социопат, который останется один на один со своими внутренними монстрами». – Я очень сожалею, что снова напоминаю о вашей утрате, но не могу не отметить, что немного завидую вам. Теперь именно вы отвечаете за репутацию вашей семьи…
Что это было? Перефразированное: «Кэрроу, не облажайся!»? Или просто подчеркнуть то, что теперь в их обществе он имеет очень высокий статус?
Ванити смогла перевести дух, когда между ними снова образовалось пространство. Не стоило забывать, что на приеме присутствуют много людей, а также пресса. Что будет, если завтра утром они окажутся на первой полосе? Для Эммы это лишняя реклама и дополнительный шанс получить хорошую должность после стажировки, если она все-таки останется в Британии. Для Амикуса, возможно, очередной повод подогреть к себе, как к завидному жениху интерес.
- Вы не хотите замуж? Или не хотите за мужчину из Шотландии? Или хотите, но за кого-то, с кем вам не позволено? – «Шах и мат!» - пронеслось в голове у рыжеволосой волшебницы. Она представила тут же живую шахматную партию, в которой Кэрроу ее победил. Очень четко он попал со всеми своими вопросами. Внутренний ребенок захотел бросится на шею к волшебнику и запричитать, что все так, да. Что родители такие нехорошие. Что они не хотят ей счастья, они просто хотят пристроить ее к чистокровной фамилии. Стань стеной и защити.
Она улыбнулась:
- Да кто вообще говорил, что я хочу замуж? Этого хотят мои родители с момента моего рождения, когда папа узнал, что у него не сын. – здесь бы девушка пожала плечами, но так, как позиция для этого была не совсем удобной, она просто покачала головой, будто говоря «нет». – Мистер Кэрроу, что может быть вульгарного в любви? Но вы… - она застеснявшись снова прикусила губу. – Я удивлена, что с такой позицией вы до сих пор не женаты и у вас нет, как минимум одного рыжеволосого отпрыска. Я думаю вы знаете, но большинство женщин в этом зале мечтают о таких отношениях, которые вы описали. – она проследила, как ее локоны проходят сквозь пальцы мужчины.
Разряд.
И вот воздух снова становится гуще.
Была бы Эмма чуть смелее, она бы открыто сказала, что не стоит мистеру Кэрроу ее клеить, ведь она любит Эйвери и все еще надеется, что их родители помирятся, что парень сможет убедить своего отца, а друг из Шотландии Роберта Ванити жениться на ком-то, кто соответствует ему по возрасту.
- Спасибо за приглашение, мистер Кэрроу. – она засмеялась, когда он предложил сбежать в их поместье. – Если вы серьезно, то я, пожалуй, воспользуюсь вашим предложением в первую брачную ночь. Надеюсь, что ваша сестра не будет против. – Эмма отвела взгляд, став грустной. – Или отравлю его. – понизив голос сказала она.
«Или сама отравлюсь!» - в силу возраста, в силу того, что она так хотела быть всегда хорошей девочкой для родителей, ей было проще умереть, чем повиноваться.
- А что касается волос… Амикус, скажите честно, блондинкам вы говорите, что нравятся блондинки, а брюнеткам, что темноволосые? – потому что в их магическом обществе не так много было рыжих, а чистокровных – так тем более. – Нет, просто если вы серьезно, то у меня есть двоюродные сестры. Они рослые, статные, стройные, не глупые и с медными волосами. Пошли в мамину породу. Мне от них достались только волосы. – парировала девушка. – Я могу для вас достать их изображение. Ооо… А какие у них голоса. Знаете… Французский… Его же называют языком любви. Мon cheri. Toujour. l'amour.
Она с любопытством посмотрела на него, понизив тон зашептала:
- Представляете, вы ложитесь в постель, с тем, с кем мечтаете, а она: Oui, mon cheri. Oui! А французский поцелуй? Как вы относитесь к любви, мистер Кэрроу? То есть я хотела сказать, к языку любви?