Германия никогда не нравилась Кэссиди, а сейчас она застряла здесь ещё и в промозглое февральское время, вынужденная затаиться. Слишком мало времени прошло после убийства аврора из местного подразделения, чтобы она могла позволить себе вновь выйти в свет.
Хотя, справедливости ради, с тех пор как погиб брат, разве она могла?

Жак Леруа, старший брат и единственный человек, которым Кэсси по-настоящему дорожила, примкнул к Тёмному Лорду, вдохновлённый его идеями и со всей искренностью желающий не дать волшебной крови запятнаться. Двадцатипятилетняя колдунья, ни разу не открывавшая лица на собраниях, последовала за ним и тоже приняла Метку.
Она всегда была в тени брата и ей этого хватало. Путешествовала вместе с ним, помогала ему во всём и они были хороши. Благодаря связям и частым отъездам, они могли выполнять очень важную миссию - наблюдать за важным заключённым, одним из Великих и всё было хорошо, пока Гриндевальд не покинул тюрьму, а брат не погиб.

Она осталась одна. Не могла даже выйти на связь с Тёмным Лордом, рискуя попасться, и уж тем более не контактируя напрямую с другими его последователями. Но исправно выполняла задание, тенью следуя за беглецом, заметая следы, стирая имя брата из всех документов, которых могли быть связаны с Гриндевальдом, собирая каждую новость, каждый слух и намеренная довести задание до конца.

Убитый вторым числом этого месяца аврор занимался расследованием побега и раскопал слишком далеко. За это и поплатился. Кэсси уничтожила его, буквально превратила в пыль, чтобы никто и никогда не узнал, кто же стоит за смертью волшебника. Даже смогла организовать небольшую провокацию, стремясь навести подозрение на бывшего узника. Но была осторожной не до конца, засветившись в Мюнхене когда должна была быть в родной Франции, на похоронах брата, не явившись и после, пропав из вида для всех, включая родню.
Родственники не попытались выйти на связь, а это значило, что о её местоположении умолчали, но значило и другое - теперь её найдут сами, иначе просто быть не может и девушка не до конца понимала, готова ли она к встрече с соратниками, готова ли говорить вместо Жака и готова ли верить.
Она ведь так и не выяснила, кто стоит за его смертью и кто сказал, что его не убили "свои"? Скажем, заподозрив в предательстве. А кто сказал, что не попытаются прикончить её? Но к этому Кэсс готова, как и готова ответить за своё молчание.

Теперь же, практически запертая в небольшом коттедже, такого же небольшого посёлка, давно заброшенного роднёй и отданного на попечение одних только домовиков, поддерживать чистоту, на случай, если кто-то пожелает жизни в уединении, Кэсс ждала. Ждала каждый день, становясь от того ещё более нервозной и дёрганной.

Вот и сейчас, невысокая фигурка в мантии, с наглухо закрывающим голову капюшоном, пряча под ним каштановые волосы, острое лицо и холодный взгляд карих глаз, обходила заснеженную территорию. Сработали сигнальные чары, но оказалось, что это всего лишь особо наглая белка устроила схватку за шишки с лукотрусом, неведомо как оказавшимся в её саду в такое холодное время. Похожее на палочки существо протащило с собой кольцо. Безделушку с лёгкими согревающими чарами на нём, вероятно украденную у владельца сада, где он жил раньше и на которую отозвались чары.

Отредактировано Game Master (2023-06-15 22:34:59)

Девушка наблюдает, как бумажная птичка стучится в стекло её временного дома. Сердце бьётся быстрее - она знает, что это значит. Видела, слышала и помнит. Даже не удивлена, что именно Малфой пришёл по её душу.
Молодая женщина напряжена, осматривается, пока взгляд не натыкается на фигуру у ограды. Смотрит долго, ожидая развития событий, пока не решает для себя, что оно не последует. Наследник именитого дома умел себя вести и знал, что такое вежливость. Несмотря на почти десятилетнюю разницу в возрасте, брат охотно поддерживал с ним общение и хорошо отзывался о нём. Правда, до этого дня, самой Кэссиди не было особого дела до личности гостя, как и вообще чьей угодно, выходящей за пределы её семьи.
Всегда порывистая, но более замкнутая чем брат, безразличная к людям вокруг, сегодня она нервничала. Боролась с желанием докопаться до правды, поговорить с кем-то, кто может быть потенциальным другом и злостью на весь мир и, в том числе, Пожирателей, которым мог быть отдан приказ убить брата, если вдруг Тёмный Лорд решил, что Жак предал.

Спустя пару минут девушка взмахнула волшебной палочкой, испепелив птичку и направилась к гостю, открывая своё место положения. Палочки она так и не убрала, на всякий случай готовая к любому развитию событий, но капюшон скинула, открывая лицо, которое, обычно, прятала под маской. Всё равно он знает, с кем будет говорить.

- Рада видеть вас в этот серый день, мсье Малфой, - Кэссиди улыбается подчёркнуто вежливо, пряча за маской учтивости напряжение и подозрение, лёгкий страх, собственную нервозность. Надеется, что ей хватит выдержки скрыть их. Говорит с лёгким акцентом, хотя могла обойтись и вовсе без него. Ещё одним взмахом палочки заставляет ворота открыться - не ей собственноручно двигать кованое уродство по снегу и грязи, пусть это едва ли будет трудно. Кэсс с детства ненавидела этот дом, вместе с его оградой и отвратительными воротами, не слишком высокими, как насмешка над частной жизнью.

- Прошу вас, проходите, погода не лучшая, - она знает, что от неё хотят или подозревает общий смысл. Это было бы очевидно, потому что сама Кэссиди Леруа не представляла ни для кого интереса. Даже о замужестве её шли бы договариваться с родителями (не говоря уж о том, что Малфой женат), а значит дело в брате, его смерти и тому, что он мог знать или не знать.

Как вежливая хозяйка, Кэсс первая идёт к дому, впуская гостя. Снег и правда снова начал падать, ветер гнал его с гор, делая погоду ещё более мерзкой.
Коттедж небольшой, нежилой, но ухоженный.

- Чай, кофе или, может, вы бы хотели выпить? - В глубине глаз девушки мелькает насмешка, все правила хорошего сейчас казались полной чушью, играть в них было труднее, чем всегда. Ей было глубоко плевать на комфорт гостя, ему, наверняка ведь, на все условности и явился он не чай пить.

Домовик, появившийся у входа, одетый в нежно-голубую тогу с гербом семье на уголке, принял верхнюю одежду и безмолвно внимал пожеланиям. Под мантией на Леруа старомодное чёрное платье из шерсти, глухое, в пол. Волосы убраны и перетянуты чёрной лентой на затылке. Она носит траур. 

Кэсс же вела гостя в гостиную, где трещал камин, согревая комнату. Возле него несколько глубоких кресел, диван у стены, стеллаж со всякой ерундой, несколько картин на обитых тканью стенах. Скучнейший из интерьеров, оформленный ещё пра-пра-пра дедушкой и с тех пор не менявшийся. 

- Располагайтесь. Вы, должно быть, пришли выразить соболезнования о моём брате и узнать детали? У меня тоже есть несколько вопросов, - Леруа замирает у одного из кресел, ожидая, какую позицию займёт Малфой. Это и вежливость и осторожность, сидя атаковать сложнее и пусть за ним она таких повадок не помнила, у некоторых из союзников была определённая репутация, что мешает начать с попытки "Империо" и приказать. Кэссиди едва сдерживает смешок от собственных мыслей, брат часто говорил, что она параноик не хуже Муди и даже у осторожности должны быть границы. Ну, так она сама тоже не нападала, просто нервничала, что вполне простительно после потери самого близкого человека.

Отредактировано Game Master (2023-07-07 20:38:55)

Волшебница бросает один единственный взгляд домовика и тот ту же исчез, правильно истолковав указание. Благо алкоголь в доме водился. Пусть сама Кэссиди не позволяла себе злоупотребление подобными напитками, а сейчас, когда была вынуждена проводить время в пустом доме совсем одна и вовсе предпочитала какао, но пыльные бутылки оставались на своих местах. Лежали в погребе, ожидая пока хозяева решат навестить коттедж, соскучившись по заснеженным горным пейзажам.

Кэссиди ждёт, пока Малфой первым займёт понравившееся место, после чего и сама опускается в одно из кресел, теряясь на его фоне. Сейчас она выглядела хрупкой и беззащитной, только в глазах танцевали искры напряжённого ожидания. Она в любой момент могла сорваться, но Малфой, как будто, не представлял угрозы. Это позволяло немного расслабиться, что само по себе непростая задача, когда несколько недель подряд мир казался исключительно враждебным местом, в котором не понятно, как быть дальше и какая участь тебя ждёт.

- Благодарю вас, мсье, - Леруа натягивает на лицо благодарную улыбку, вежливо отзываясь на высказанное предложение. - Вы поможете, выслушав меня, - качает головой, чуть хмурится. Не самый вежливый способ отказаться от великодушного предложения, но волшебница сейчас не в силах поддерживать игру и говорит почти прямо. Не называет ни имени, ни титулов. И без того понятно, что Малфой явился не по своей инициативе.

Домовик бесшумно возникает возле них, оставляя между кресел витой серебряный поднос, на котором расположилась бутылка с бренди, заварник с чёрным чаем, пара чашек, бокал и вазочка с оливками и нарезанный сыр. Так пил крепкие напитки прадед Кессиди, её дед и отец, так его подали и Люциусу Малфою.

- Позвольте я начну. Вы ведь знаете, зачем мы с братом находились в Германии? - Волшебница подбирает слова, внимательно всматриваясь в лицо собеседника. - Друг семьи состоит на службе в Нурменгарде, он помогал нам изучать чары твердыни... Неофициально. - В каком-то смысле так и было. В их задачу не входило что-то конкретное, кроме наблюдения и налаживания контактов с охраной, потому была выбрана деятельность, которая позволила бы находиться неподалёку и не вызывать подозрений. Вот здесь друг семьи очень помог, договорившись с Администрацией.

- Ничего не происходило. То есть, вообще ничего. Не было новых лиц, кроме нас, не было происшествий, ни я, ни брат ничего не заметили. - На этом моменте Кэссиди замолкает, вновь пристально глядя на гостя. Сильно спокойней она не стала, но настроение начало смещаться в другое русло, из страха в злость. Не на самого Малфоя, но на собственное бессилие и отсутствие ответов. - А потом Гриндевальд сбежал, а брат был убит в стычке. Я не дождалась его домой вечером и пошла искать. Только нашла уже мёртвым. Вы же знаете, официально он погиб от драконьей оспы. Я не стала сообщать в Министерство, они могли связать наше появление с побегом...

Волшебница снова замолкла, потянувшись за чашкой. Она подбиралась не только к концу первой части своего рассказа, но и к вопросу.

- Я бы связала, если бы не знала что брат был предан Милорду. Только я так и не смогла найти того, кто это сделал, и отомстить. Мсье Малфой, - девушка переходит к вопросу сразу, надеясь, что Малфой может и не успеть полностью проконтролировать своё лицо и она сможет понять, насколько он честен. Если вообще ответит. - Вы думаете, что он предал? Это Милорд отдал приказ убить его? - Женщина напряжена, смотрит почти не моргая, готовая, если придётся, выхватить волшебную палочку.

Кэссиди кивает, соглашаясь с предположением. Она не хотела верить, что смерть брата следствие приказа Милорда, но вот что его могли убить сторонники бежавшего мага сомнениям не подлежало. И, всё же, ей было очень важно услышать эти слова от кого-то ещё, видеть диалог, а не угрозы и давление, ведь с предателями не ведут переговоров и куда проще напоить веритассерумом или воспользоваться первым непростительным, для экономии времени.

- Я не прекращала деятельности, мьсье Малфой, и собираюсь продолжить дело брата, если только мне не дадут других указаний. Буду следовать туда, где появляются упоминания про Гриндевальда, попробую выяснить как можно больше. Теперь это ещё и личное, понимаете... Брат наверняка погиб из-за него, может он и правда что-то знал...

Женщина сжимает зубы, чтобы удержать вздох, берет себя в руки довольно быстро и всё же боль и злость легко читаются на её лице.

- В тот вечер он действительно получил письмо и портключ, но я не знаю его содержания, мсье. Жак сказал, что должен пойти сам, письмо сжёг, но сказал мне, куда отправится. Я привыкла верить ему, а когда решилась пойти следом - было уже поздно. - Как же злилась на себя Леруа, что не ослушалась просьбы и не настояла на своём. Может быть она тоже было бы мертва, а может Жак остался бы в живых, теперь не узнать. В остальном всё было как обычно, мы планировали вернуться домой, а после побега не высовывались.

Чем-то это похоже на исповедь, интонации уже почти не контролируются, вспыльчивая натура женщины хотела рассказать хоть кому-нибудь, выплескивая злость.

- Его убили непростительным. Никаких следов боя. Но я смогла определить, что ранее использовался антиаппарационный купол, а потом на меня вышел один из следователей здешнего департамента авроров.
Он решил, что мы помогали Гриндевальду, написал, что придаст информацию огласке, и я с ним встретилась. Сказать он уже никому ничего не сможет, я позаботилась. У него в кабинете найдут переписку с Гриндевальдом, не настоящую, но кого это будет волновать.

Кэссиди сжимает кулаки, зло смотрит пустым взглядом перед собой.

- К сожалению, знал он очень мало. Должен был встретиться на благотворительном съезде с одним волшебником, который был сторонником Гриндевальда в бытность своей молодости. Бесполезный старик. Но по его наводке я ездила в архив Франции и снова чуть не попалась. Как только шум вокруг моей семьи уляжется - я отправлюсь в Бельгию искать связи со стариком. Я его ненавижу, мсье Малфой, и сделаю всё, что смогу ради мести...

Сложно назвать такое описание мельчайшими деталями, но едва ли Малфою интересен утренний туалет, завтраки и обеды в тихом семейном кругу.

- Я могу дать вам непреложный обет, если нужно, - в своём решении женщина вполне уверена и говорит без раздумий. Если такой шаг подтверждение её преданности - она на него готова.