Готовиться Белла начинает уже с утра. В сумку с учебниками прячет ревеневый пирог, по пути на астрономию невзначай переворачивает неудобно расположенный портрет лицом к стене, по пути на зельеварение меняет местами групповую живопись и натюрморт. Идея пришла ей в голову давно, но она все откладывала. Больше откладывать нельзя, осталось всего две недели до выпуска, а сестер у нее больше одной. Все происходящее кажется ей невероятно важным, способным изменить её жизнь. Особенно учитывая договоренности с Лестрейнджами и тот факт, что в чужой семье своих девочек она может и лишиться, хотя сейчас это кажется совершенно вне границ возможного. Но в любом случае, её жизнь вот-вот изменится. Конечно к лучшему. Но все же. В гостиной Слизерина она весь вечер сидит как на иголках, не может толком сосредоточиться на подготовке к экзаменам и то и дело нервно впивается ногтями Рабастану в ладонь или плечо, ища в нем поддержки — и фанатично это отрицая. Едва дожидается, пока все отправятся спать. Едва. Дожидается.

В постели Белла лежит словно йогиня на углях, переворачиваясь ради равномерности прожарки. Слушает дыхание соседок. Слушает. Ждет ровного и равномерного, почти неслышного. Выскальзывает из-под одеяла, на ходу натягивает юбку и кофту, экипируется сумкой и едва не ломает задники ботильонам, накидку застегивает уже в дверях другой комнаты, девочек помладше. Ищет кудрявую шоколадную голову и забирается на постель рядом, поверх одеяла. Андромеда кажется ей ужасно трогательной сейчас: спокойная, расслабленная, полная противоположность натянутой пружине по имени Беллатрикс. Оная пружина гладит сестру по щеке большим пальцем, осторожно, но настойчиво. Едва слышно выдыхает:

— Мэдди, эй. Проснись, Меда, — ей, наверное, щекотно. У нее ресницы дрожат, как крылья у бабочки, а под ними - лунное серебро белка: видимо, что-то снилось. Белла смешливо фыркает, так приглушенно, как может: — Чшш, это я. У меня сюрприз. Бери одежду, выметайся. Это быстро,— и первая выскальзывает из комнаты, от дверей бросая на нее взгляд юного детектива в охоте за тайнами или храброй заговорщицы, планирующей убрать коррумпированного министра магии, оставляя Андромеду самостоятельно разбираться с соседками, если она ухитрится их разбудить.

Ей кажется, что она что-то делает не так. Она ведь задумала это все для Меды, она заботится о Меде. Она должна быть рядом? Но одна девчонка наделает меньше шума, чем две. Ничего страшного, у нее еще будет шанс. Белла шьет ночную темноту гостиной кошачьими шагами. За окном черной смолой замерло сонное озеро, и только огоньки каких-то рыб отмечают дно. Будто звезды уронили.

Подпись автора

Одела Минни

Андромеда выплывает из коридора девчачьих спален, и Белла не может сдержать смеха: зажимает себе рот сначала одной рукой, потом приходится подключить и вторую, — она слишком боится всех перебудить, но и перестать смеяться не может, настолько нелепо выглядит её сестра. Фарфоровая статуэточность её фигурки тонет в чем-то бесформенном, как будто она залезла в выпотрошенного плюшевого медвежонка, и теперь пытается то ли навести шороху на чьей-то тайной вечеринке, то ли заобнимать насмерть каждого встречного. Это, наверное, её вина — Мэдди подумала, что сюрприз - это какой-то праздник? Но почему она решила быть на нем посмешищем? Ей не понять, она должна будет спросить об этом Рабастана. А пока Белла обрисовывает острым пальчиком все в одежде сестры, что её не устраивает:

— Нет, не такой сюрприз! Другой! — цепкая хватка смыкается на запястье Андромеды, руки, похожие настолько, что могли бы принадлежать одному человеку. Беллатрикс сосредотачивается, вдыхает, выдыхает и накладывает на себя и сестру дезиллюминационные чары. Шепчет: — Я хочу показать тебе кое-что. Кое в чем признаться. Только не здесь, пожалуйста.

Она ведет сестру за собой на Астрономическую башню по намеченному заранее маршруту и думает: "Интересно, что она чувствует сейчас?" Она могла бы попытаться угадать по выражению, но лицо сестры сейчас просто рябь на поверхности пространства, и получается, что все, что она сегодня делает — до определенного момента — это прыжок в неизвестность и удар вслепую, без обратной связи, без возможности угадать. Под пальцами бьется чужой пульс и это единственный её намек на состояние сестры.

[newDice=1:10:0:Как гладко все пройдет?]

Подпись автора

Одела Минни